Пути и средства - Мария Синягина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О чем задумался? – поинтересовалась Вика.
– Думаю, что у меня в квартире бардак, – признался Тимур, – и стараюсь вспомнить, насколько он неприличный.
– Да ладно тебе, что я беспорядка не видела, – сказала Виктория. Тимур чувствовал ее улыбающийся взгляд на своей щеке, от этого было легко и приятно. – Ты мне лучше расскажи, про Мастина новости есть?
– Он по-прежнему в больнице. У нас некоторые смельчаки к нему сунулись, чтоб навестить, да врачи их твердо отшили. Говорят, нельзя к нему, слишком слаб.
– А почему смельчаки?
– Потому что Мастин крайне неприятный человек. Отвратительно тяжелый, никто с ним по доброй воле общаться не хочет. И, поверь мне, ни один из моих коллег искренно его не пожалел.
– Мне кажется, так не бывает, – засомневалась Вика.
– Бывает. Он ни с кем не дружил, не заводил личных отношений. Только работа. Ребята из института его страшно боялись. Вызов в кабинет Мастина всегда означал нервотрепку. Если скажешь, что он тебя вызвал, тебе обязательно посочувствуют, вне зависимости от вопроса, по которому ты к нему идешь. Поэтому я и говорю – смельчаки. Думаю, что они даже обрадовались, что их не пустили. Вроде бы, и навестить сходили, и потери минимальные, – Тимур усмехнулся себе под нос, и резко крутанул руль вправо – они въехали во двор.
Конечно, в квартире был беспорядок. Тимур переступил через гору кроссовок в прихожей и оттащил в сторону огромный туристический рюкзак.
– Проходи на кухню, – крикнул Тимур, забегая вперед, – ты пить будешь?
Он быстро окинул взглядом кухню. Пара грязных чашек, брошенных на столе, крошки от печенья и пепельница, полная окурков. «Это ерунда, – подумал Тимур, – со стола убрать, и считай порядок. В комнате будет сложнее, там еще постель надо застелить».
Вика вошла в кухню, когда Тимур, вооружившись губкой, смахивал со стола крошки.
– У тебя вода есть? – спросила девушка, он вздрогнул от неожиданности и резко развернулся. Послышался звон, и на пол полетели стеклянные брызги – Тимур задел кружку, которую только что поставил на край.
– Стой, где стоишь! – приказал Тимур.
Виктория послушно замерла, а потом присела на корточки и стала собирать крупные осколки в свою ладонь. Тимур наклонился к Вике, аккуратно освободил ее руки от стекла и за талию потянул наверх. Внезапно ее лицо оказалось очень близко от него. Он медленно наклонился к ней и едва ощутимо поцеловал в губы. Она обхватила шею Тимура руками и прижалась к нему всем телом. Он подхватил ее на руки и понес в комнату.
– Ты поранишься, – прошептала Виктория.
Тимур хотел ответить, что он в обуви и ей не стоит волноваться. Еще он хотел сказать, что он сильный и не боится никаких осколков, тем более тех, из которых совсем недавно состояло его сердце. Но слова затерялись где-то на границе комнаты и кухни, и незаправленная постель оказалась так кстати.
Тимур аккуратно опустился с Викторией на кровать, пригладил растрепавшиеся волосы и заглянул в глаза. Если бы он увидел каплю сомнения, он бы испугался, отступил. Но там, в ее глазах, плескались желание и страсть. Она положила руки ему на затылок и потянула на себя. Сопротивляться не было сил, он беспомощно тонул в этой бездне, которая вдруг оказалась не смертельной пропастью, а порталом в удивительный цветной и многогранный мир.
– Похоже, мы опоздаем к твоей сестре, – сонно проговорила Виктория, когда они, наконец, вынырнули из вновь открытой ими вселенной.
– Главное поздравить ее до конца дня, чтобы не получилось, что я опять забыл про праздник. Как же не хочется никуда ехать, – простонал Тимур и перекатился на другой бок, спихнув с тумбочки томик «Подводная археология» и повернул к себе часы. – У нас еще много времени, мы даже можем что-нибудь успеть…
***
Тимур с Викой подъехали к дому его родителей без пятнадцати шесть. Вика только сейчас поняла, что совсем не следила за дорогой и теперь не имеет никакого понятия, где они находятся. Он ловко втиснул широкий автомобиль в узкое пространство между двумя машинами.
– Сиди, я сейчас тебе дверь придержу, – он выскочил из автомобиля, обежал его, открыл пассажирскую дверь и галантно протянул девушке руку.
– Тимур! – раздался мелодичный голос, – Тимур! – Вика обернулась и увидела худощавую бледную женщину лет шестидесяти, которая бодрым шагом направлялась к ним.
– Мам, – сказал Тимур, целуя ее в щеку, – познакомься, это Виктория, моя подруга, – краснея, с запинкой на последнем слове, произнес он. – Вика, это моя мама, Анна Ивановна.
– Хорошо, что вы пораньше приехали. Проходите, – Анна Ивановна как будто не заметила смущения сына. Или сделала вид, что не заметила.
– А ты что здесь дежуришь?
– Курьера жду, мне должны подвезти кое-что. Он отзвонился, сказал, что будет через пять минут, вот я и вышла, чтобы время не терять.
– Ясно, мы пойдем тогда, – ответил Тимур, и они двинулись в сторону подъезда.
– Ой, мы подарки в машине оставили, – вспомнила Вика.
– Я принесу, – вызвался Тимур, – постой здесь.
Он достал из багажника объемистую коробку с бантом, упакованную в блестящую бумагу – подарок Тимура, и красочный пакет с ручками, в котором лежал презент от Виктории. По дороге они заехали в какой-то чайный магазин и купили несколько видов развесного чая.
Они поднялись на третий этаж и зашли в небольшую уютную квартирку, где восхитительно пахло мясом и выпечкой. Навстречу им выбежала молодая женщина в ярко-голубом сарафане и босиком.
– Марьяшка, – радостно воскликнул Тимур, – с днем рожденья тебя. Держи подарок! – и он сунул ей в руки коробку.
– Ого, тяжелая, – крякнула Марьяна. – А что там?
– Посмотришь! Вскрывать можно уже сейчас! А это, – он потянул Вику за руку и слегка подтолкнул вперед, одновременно вкладывая ручки от пакета с подарком ей в ладонь, – Вика. Вика, – кивнул он на девушку, наполовину скрытую за коробкой, – это Марьяна.
– Очень приятно, – сказала Вика, протягивая пакет имениннице, – с днем рождения вас.
– Спасибо, – Марьяна кончиком пальца зацепила пакет с подарком. – Может, сразу на ты? Так, вроде, проще.
– Пойдемте подарок разворачивать, – Тимур нетерпеливо пританцовывал. – Я, между прочим, больше месяца назад его купил и молчал. Представляешь, какая выдержка у меня!
– Бедненький, как же ты справился, – Марьяна протиснулась вперед, прижимая
