Ложь, которую мы произносим - Джейн Корри

сидели рядом с нашим сыном в полумраке больничной палаты, наблюдая, как линия на мониторе подпрыгивает и опускается с этим отвратительным писком. Фредди выглядел таким беспомощным в маске для искусственной вентиляции легких. От слез все плыло у меня перед глазами.

– Что ты можешь знать? – вскинулась я. – Ты не врач. Ты не был соединен с нашим сыном пуповиной. Ты чуть не…

Я заставила себя остановиться. Но мы оба знали, что я собиралась сказать. «Ты чуть не бросил нас после его рождения». И все же мне следовало избавиться от таких мыслей. В целом Том стал очень заботливым после того, как мы с Фредди вернулись от Оливии. Он изменился. Я изменилась. Все должно было быть хорошо. Лишь бы только наш сын поправился.

И он смог! На следующий день Фредди стало лучше, он сел и улыбнулся нам. Как у детей это получается – только что они были страшно больны, а через минуту все в порядке?

– У кого-то в семье есть астма? – спросил доктор.

– Не с моей стороны, – ответил Том, который взял отгул, но постоянно выходил на улицу сделать звонок по работе.

– Не уверена насчет своих родственников, – медленно произнесла я.

Не похоже, что мне выпало расти в семье, где хоть раз посещали терапевта. Но я смутно помнила, как одна из женщин в коммуне приносила моей матери припарку из сушеных трав от болей в груди. Теперь это уже не выяснишь. Мои тетя с дядей не выходили на связь со времен суда. Когда я написала им о своем замужестве и рождении Фредди, письмо пришло обратно с пометкой: «Вернуть отправителю». Видимо, они не хотели иметь со мной ничего общего.

Оливия была великолепна. Она связала меня со специалистом и сидела со спящим Фредди, чтобы и я могла немного подремать.

– Никаких проблем, – сказала подруга. – Это мой единственный оставшийся шанс потискать малыша. Хьюго по-прежнему непреклонен в том, чтобы не заводить третьего.

У Тома такая идея тоже восторга не вызывала.

– Нам потребовалось столько времени, чтобы зачать Фредди, – неужели мы хотим снова через все это проходить? – сказал он.

Но я надеялась, что он одумается. Та ужасная ночь в больнице, когда он прочитал мою карту, теперь казалась далеким воспоминанием. Теперь нам предстояло заботиться о Фредди, а Том был хорошим отцом. Он играл с сыном в игры с числами. У нас было несколько замечательных совместных поездок на городскую ферму, где Фредди с удовольствием кормил коз и овец. В выходные, когда Тому не требовалось идти на работу, мы проводили утро, уютно устроившись в постели. Мы стали настоящей семьей. Я всегда хотела лишь этого.

Если бы только все могло продлиться подольше.

Глава 21. Том

Я никогда не был склонен к самокопанию. В этом нет особого смысла. Ты тот, кто ты есть.

Беда в том, что кем являются другие, ты так по-настоящему и не узнаешь. Я, разумеется, не знал, кто такая Сара, когда мы познакомились, но и она не знала всего обо мне.

Фредди стал нашим чистым листом. Нас как родителей ждал успех. Я это знал. И хотя, подобно многим молодым парам (согласно моим руководствам), мы испытывали стресс после рождения ребенка, я сблизился с женщиной, которая подарила мне сына.

Однако шли недели, и я начинал ощущать себя все более и более измученным. Фредди хотел только к маме, особенно ночью. И хуже того – по настоянию Сары мы брали Фредди в нашу постель, если он просыпался. Из-за звуков, которые он издавал, – от писка до воплей – невозможно было выспаться. Я даже начал допускать на работе странные ошибки, чего никогда раньше не было.

– Почему бы тебе не спать в комнате для гостей, чтобы лучше высыпаться? – предложила Сара через несколько недель. Но когда, уходя на работу утром, я заглядывал в спальню и видел Фредди, крепко спавшего в объятиях Сары, то чувствовал себя лишним.

Я делал все возможное, чтобы возвращаться домой в разумное время, например, не в девять вечера, а в семь. Фредди иногда уже спал. Это было неоднозначное благо. С одной стороны, я мог спокойно поужинать. Но с другой, не хотелось лишаться общения с ним. Мне нравилось держать его в объятиях и гладить по щеке мизинцем. По выходным мы часто ходили гулять в парк.

– Ты толкаешь коляску, – говорила мне жена.

Сначала я слегка нервничал, но потом освоился. Фредди начал тянуть ручки ко мне так же, как и к Саре. Это наполняло меня неожиданным теплом. Я поймал себя на том, что смеюсь больше, чем за все последние годы.

Часто проходившие мимо пожилые люди бросали на нас, как мне казалось, одобрительные взгляды. Мне от этого было очень хорошо. Я стал отцом! Я чувствовал себя особенным. И защищал бы свою маленькую семью до последнего вздоха.

– Нам так повезло, правда? – говорил я Саре во время прогулок и брал ее за руку.

– Да, – отвечала она с той солнечной улыбкой, которая покорила мое сердце в нашу первую встречу в центре искусств. – Так и есть.

Через несколько недель я предложил снова попробовать спать вместе, но не мог спокойно отдыхать, если с нами в постели был Фредди. Я боялся придавить его.

– Может, ты и прав. Думаю, тебе лучше вернуться в комнату для гостей. На какое-то время.

«Какое-то время» переросло в недели, а затем и в месяцы. Я не был этому рад, но чувствовал себя лучше, когда больше спал, да и Сара теперь стала другой женщиной, матерью. Фредди наконец-то начал меня узнавать и издавал «звуки радости», когда я возвращался с работы.

– Мы скучали по тебе, – говорила Сара, прижимаясь к моей груди.

Иногда я вспоминал ту ночь в больнице, когда едва не ушел в другую жизнь.

Но, слава богу, принял правильное решение.

А сейчас смотрю вниз на произносящего речь адвоката и на сосредоточенное лицо судьи, которая время от времени делает пометки.

Не могу заставить себя взглянуть на человека на скамье подсудимых.

Конечно, Хилари не знает, что я сегодня здесь – в суде. Она думает, я на конференции. Хилари помогает мне. Она не знала про суд, потому что мне было стыдно, но, когда я вернулся домой после первого заседания, пришлось все ей рассказать.

– Ты не упоминал об этом раньше, – сказала она вчера вечером после ужина.

– Разве? – ответил я, аккуратно складывая газету. Еще одна ложь.

В дополнение ко всем остальным.

Глава 22. Сара

Когда Фредди