Солнце за облаками - Сергей Германович Ребцовский

ее речь, – я знаю, что у Арины тут где-то хорошая подруга, Настя, кажется. Вы могли бы подсказать мне, как ее найти, возможно, она знает что-то про Арину.

– Ничего она не знает. Видела я ее недели три назад, ничего не знает. Впрочем, идите сюда, – она позвала его к окну и стала показывать в окно. – Вон угол ее дома. Квартиру не знаю, да там один подъезд, спросите, где Настя живет, у бабуль возле подъезда, они там завсегда сидят, те подскажут.

Действительно, Родион застал трех бабушек у подъезда, которые, услышав вопрос, в один голос, переглядываясь и показывая руками, сказали: «Третий этаж, направо, молодой человек. Только ты вечером приходи, после семи, сейчас дома нету ее». Тем не менее Родион поднялся, позвонил в дверь, и, убедившись, что в указанной квартире никого, вышел во двор. Бабули сказали, что, мол, говорили же.

Времени было около трех часов дня. Узнав у бабушек, где находится школа, он пошел к ней тем самым маршрутом, каким, как он полагал, каждый день ходила Арина. Шел он медленно, и все его мысли были заняты ею. Он снова фантазировал: вот тут она, должно быть, поворачивала, а здесь пропускала машины, поднималась по ступеням в школу…

Родион побродил по городу, перекусил в кафе и в семь часов снова звонил в квартиру Насти.

Дверь сразу после звонка открыл крепкий молодой мужчина одних лет с Родионом и спросил:

– Что нужно?

– Могу я увидеть Анастасию?

– Это зачем еще? Ты кто?

– Я хотел бы узнать про ее подругу Арину, я ее друг. В смысле, друг Арины.

– Настя, подойди, – сказал мужчина, а когда откуда-то изнутри квартиры показалась высокая девушка в домашнем халате с ярко-рыжими завитыми волосами и настороженным лицом, он добавил: – К тебе.

Мужчина остался стоять в прихожей, при этом покачивался из стороны в сторону, показывая всем своим видом, кто в доме хозяин. Девушка вытирала руки вафельным полотенцем, увидя Родиона, улыбнулась и сказала приятным голосом:

– Что вы хотели?

– Меня зовут Родион, я из городка Энска, я друг Арины. Произошло недоразумение, так получилось, что она уехала, я не знаю, где она и хочу найти ее. Вы знаете, где она или где может быть?

– Она не знает, – ответил за нее мужчина, – все, пока.

Он уже хотел подойти и закрыть дверь.

– Костя, подожди, – сказала девушка. – Арина мне звонила из вашего городка, это уже давно было. Даже писала мне, и я ей. А теперь уже с зимы, кажется, я ничего о ней не знаю.

Она с интересом разглядывала Родиона, и он сразу заметил это. Но заметил это и мужчина, Костя. Он подошел к дверям и сказал:

– Все. Понял? Тогда давай, пока! – сказал и закрыл дверь изнутри.

Оттуда донесся звонкий громкий голос Насти: «Костя! Почему ты так все время, почему ты так ревнуешь?! Парень Арину ищет, а ты? Она моя подруга». Костя что-то бурчал басом в ответ, Родион расслышал только: «Ходят тут…»

Выйдя во двор, он сел на скамейку, где днем сидели бабушки. Сейчас скамейка пустовала. Родион понял, что вся его поездка оказалась напрасной. Никаких следов Арины. Он глянул на часы и понял, что должен торопиться, чтобы успеть на вечерний поезд и не оставаться в Светлогорске на ночь.

XIX

Вся семья Родиона втянулась в работу. Они продолжали репетиции, обсуждали программу, вносили изменения. Немалую роль в этом играл продюсер. Именно его живость во многом вдохновляла артистов от мала до велика. Они планировали начать выступления с приходом сентября, когда основная часть людей вернется из летних отпусков. На подготовку, таким образом, оставалось около двух недель.

Творческая фортуна продолжала их сопровождать. Идеи рождались одна за другой и принимались всей группой, каким-то странным образом задумки воплощались в жизнь. Одновременно родители решали вопрос с учебой Антона. Школа шла на возможные уступки, хотя особого ничего и не требовалось – семья считала важным, чтобы младший ребенок посещал занятия и учился если не на отлично, то по крайней мере удовлетворительно.

На генеральную репетицию продюсер пригласил свою молодую жену и друзей. Выступающие волновались, пожалуй, даже сильнее, чем во время реальных представлений. Для них это был своеобразный экзамен по результатам всей их подготовки. Но и тут им повезло. Весь круг теплых зрителей высказался очень положительно: оригинальные аранжировки, новые костюмы, новые, подготовленные и оплаченные по заказу продюсера приспособления для фокусов, а главное – фокусы, они привлекли их внимание. Это заметили все артисты по глазам и улыбкам зрителей.

У Родиона во время этого шоу (а продюсер именовал все выступление не иначе как шоу) была довольно непродолжительная роль. Он выступал в роли человека, которого главный маленький фокусник Антон распиливал на сцене, Родион исчезал в ящике после мановения палочки волшебника Анагона – такое сценическое имя дали Антону. Кроме того, во время фокусов Родион в нужные моменты отвлекал внимание публики от манипуляций юного волшебника, пока тот подменял предметы.

Больше всех фокусы нравились, как ни странно, самому Антону. Мало того, что он чуть не визжал от удовольствия еще во время первых репетиций, когда у него стало получаться, так у него улыбка не сходила с лица во время всех выступлений – так ему это нравилось. Продюсер отмечал эту улыбку и говорил, что взрослой публике отношение ребенка к фокусам нравится зачастую больше самих фокусов. Родители же стали замечать, что у Антона легкое течение звездной болезни. Он демонстрировал некое превосходство перед сверстниками по той причине, что он мнил себя не простым ребенком, а фокусником. В его голове он сам и «Юный волшебник Анагон» объединялись, и требовалось время, что Антон вышел из образа.

Родители полагали, что добрые положительные эмоции помогут и младшему сыну, и вообще всей семье легче преодолевать то горе, которое совсем недавно постигло их. Конечно, об этом они не забывали, но пробовали относиться к случившемуся по-другому. Когда в их разговоре вспоминалась Агнесса, отец говорил: давайте просто скажем ей спасибо за то, что она была в нашей жизни. После этих слов наступало молчание, а затем разговоры обращались к другой теме.

Родион относился к представлениям как к работе. К тому же часть его домашних обязанностей напрямую перекочевала и в новые обстоятельства: забота о хозяйстве наравне с родителями, укладывание и контроль артистического инвентаря, переноска, перевозка и другие подобные заботы. Он не испытывал эйфории относительно выступлений, как Антон, но все равно тщательно готовился, потому что эта его работа не казалась похожей на предыдущие.