Катастрофа для ректора, или Я не хотела - Светлана Ершова

брата на должность первого советника, а также сделал её переходящей по наследству. После этого у нас как-то стало принято называть первого советника двоюродным братом повелителя, хоть это и не так. Понятно?

– Да, а ещё мне понятно, что Айсенем очень хитрые и отжали трон у Кьяра!

– Судьба вообще несправедливая штука, – расхохотался Аман, щёлкнув меня по носу.

За разговорами я и не заметила, как мы добрались до нашей с мужем комнаты. Затормозив и покосившись на дверь, демон заговорщически сообщил:

– Боюсь, ректор будет гневаться, что я его сдал, поэтому мне лучше ему на глаза не показываться. Зная упёртость Люца, уверен, ради того, чтобы мне накостылять, он забудет, что едва дышит! Так что пока, Селения, приятно было познакомиться. Завтра утром загляну и, если твой благоверный не оклемается, снова возьму на себя обязанности твоей няньки!

– Не уверена, что очень этого хочу, – улыбнулась я весело. – За те полтора часа, что со мной водился, ты запугал моего декана, заставил её вместе с дочерью обдирать колючий куст и чуть не придушил вампира. Пожалуй, за целый день ты от этого места камня на камне не оставишь.

– Не «ты», а «мы»! Миссис Кьяра создаёт проблемы, а господин Айсенем их кардинально решает – разрушительный тандем, ты так не считаешь?

Рассмеявшись, я помахала ему ручкой и скользнула за дверь.

Закинув одну руку за голову и пристроив вторую на груди, Люциус спал. Стараясь не шуметь, я прокралась к кровати, осторожно на неё забравшись, убрала с его лба чёлку и приникла к нему поцелуем. Талию тут же обхватили сильные руки, прижимая мою тушку плотнее.

– Привет, Лисичка, – улыбнулся муж сонно.

– Привет, – обеспокоенно заглянув в его глаза, спросила: – Как ты себя чувствуешь?

Нахмурившись, он проворчал:

– Если завтра этот предатель объявится, передай ему, что я его ненавижу!

– Люциус, ты для меня всегда будешь самым сильным и смелым, но это не означает, что ты не имеешь права болеть. А теперь скажи, зачем тебе это делать в одиночку, если есть та, кто будет рядом, поможет, посочувствует и приласкает, чтобы тебе стало легче? Мне кажется, что болеть, когда о тебе заботятся, намного приятней.

– Не знаю, я раньше этого не делал, да и заботиться обо мне было некому. Полежи со мной, Лисичка...

Приподнявшись чуть выше, обняла супруга за шею и, уткнув его носом в свою грудь, поцеловала в макушку. Положив руку на мою талию и расслабленно выдохнув, он пробубнил:

– Так и правда, намного приятней.

Глава 36

Люциус

Раньше я действительно не чувствовал недомоганий, самое страшное, что со мной случалось – это сломанные кости. И хоть благодаря моему папочке ломались они часто, срастались быстро, буквально три часа боли и я вновь как новенький. А вот чтобы с тошнотой, головокружением, слабостью и жаром – это был мой первый опыт.

Конечно, прозвучит странно, но болеть мне понравилось. Кат от меня практически не отходила, пытаясь положить на лоб какую-то мокрую тряпку, от которой я успешно отмахивался; целовала в висок, проверяя температуру; подтыкала одеяло, лёжа рядом и бережно прижимая мою голову к груди (это было самым приятным). И даже рвалась покормить с ложечки, принеся ужин в комнату. Ложку я у неё, естественно, отобрал и сам управился с поставленной задачей.

А в общем-то пациентом я был хорошим: не жаловался, не стонал, из просьб было только «Полежи со мной». Забастовку устроил лишь перед самым сном, наотрез отказавшись пускать жену в кровать, пока она не снимет с себя ночную рубашку.

– Люц, это не смешно! – сопротивлялась супруга произволу, уперев руки в бока и глядя на меня из-под бровей.

– Полностью с тобой согласен! Какой уж тут смех, если жена в безобразном балахоне пытается залезть под твой бок? И это мы лишь три дня женаты, чем же ты меня через год порадуешь? Вонючей маской на лице и панталонами? Снимай, иначе не пущу!

Тяжело вздохнув, она стянула так раздражающую меня тряпку. И только сделала шаг в мою сторону, я выдвинул новое требование:

– Трусики тоже!

– А они-то чем тебе не угодили? Кружевные, прозрачные и развратные – всё как ты любишь!

Для наглядности она повернулась ко мне спиной и покрутила попкой, от злости напрочь забыв о своём вечном смущении. Не найдя аргументов, я буркнул:

– Хочу! И вообще, я больной, значит, ты должна выполнять все мои требования, вдруг из-за расстройства моё состояние резко ухудшится?

Подцепив резинку пальцами, Кат резко нагнулась, избавляясь от трусиков, и откинула их в сторону.

– Доволен? – бросила она возмущённо.

– Вполне, – приподняв одеяло в приглашающем жесте, позвал: – Иди ко мне, лисичка!

Стоило сердито пыхтящей жене устроиться под моим боком, тоже стянул с себя последнюю часть гардероба и привлёк Кат к себе, прижимаясь к её спине.

– Что ты делаешь? – прошептала она, закаменев всем телом.

– Спать собираюсь, – ответил невозмутимо и, накрыв ладонью тяжёлую грудку, мгновенно отключился.

Проснулся, как обычно, с рассветом и, прислушиваясь к своему организму, сделал сразу два порадовавших меня вывода. Во-первых, чувствовал я себя прекрасно, от вчерашнего недомогания не осталось и следа. А во-вторых – я молодец, что вынудил супругу спать голенькой! Упирающийся в обнажённую попку орган предвкушающе дёрнулся, полностью подтвердив эту мысль.

Скользнул по нежному телу ладонью, очертив крутой изгиб бедра и талию, переместился к груди, мягко сжав и приласкав пальцами острый сосочек. Так и не проснувшись, супруга выгнулась, поощряя неторопливые ласки. Вдоволь наигравшись твёрдыми горошинками перекатывая и пощипывая, сместился ниже, погладил плоский животик и проник рукой между ножек. Растерев выступившую влагу по гладким складочкам, помассировал пульсирующий от возбуждения бугорок.

Протяжно застонав Кат, крепче прильнув к моей груди спиной, подняла руку, обвила ею мою шею, зарываясь пальцами в волосы на затылке, и перекинула ногу через моё бедро, давая мне доступ к самому манящему местечку.

– Господин ректор, вы монстр, – выдохнула девушка, облизнув пересохшие губы.

– Пора просыпаться, адептка Кьяра, у вас ещё уроки не сделаны! – шепнул ей на ушко, прикусив розовую мочку.

Резко отпрянув, она села, отчего одеяло отлетело в изножье кровати, оголяя наши тела. Пройдясь по мне взглядом и остановившись на до покалывания изнывающем органе, Кат замерла, шире распахнув ресницы и с любопытством его изучая. Нежные пальчики робко обхватили напряжённый ствол, и по