Тень летучей мыши - Михаил Нестеров

Он повторился:

– Пусть работает. И пусть не подведет наших боссов и ихних гостей, – на чеченский лад добавил он. – Они там чешутся в предвкушении чего-то новенького. Новаторы хреновы. А вообще...

Вообще, положа руку на сердце, мог сказать, что боссов больше всего интересовало то, что сам он сопоставил с «пиром во время чумы». И даже пошел в сравнении дальше, на что его подвигла реальность: «Продолжение банкета во время чумы». Так рвутся на выходные за город простые люди. Они разводят огонь, маринуют мясо, жарят шашлыки, произносят тосты; некоторые надираются в дым, некоторые берут в руки ружье и в лесу стреляют во все, что движется. Здесь то же самое. Но размах совсем другой. Под рев военной техники, мат и стоны «кибермутантов» с луками и ружьями, боссы влезут в шкуры главнокомандующих и будут наблюдать не показуху, а реальную схватку в почти реальной горячей точке. И трибуна у них будет мобильной. Они будут пить и закусывать, а некоторые и обжираться в самом центре боя, глядя на «кибермутантов» с их оружием, которое может присниться разве что с перепою, как на собственность, как на бойцовых собак. Раз в месяц эта полувоенная база, именуемая пейнтбольным клубом, превращалась в полувоенную дачу. Здесь вместо шампуров – вертела, вместо мангалов – кострища. И здесь каждый месяц новые гости. Малышев только вчера узнал, кто будет новым гостем. Он много слышал об этом человеке, но встречаться с Султаном Узбеком ему не доводилось. Этот жест со стороны его хозяев был и соболезнованием, и предложением Узбеку забыться. Также стоило говорить не о примирении, но о жесте доброй воли, поскольку Султан попал в такое положение не без помощи Семьи.

Прощание в «багровых тонах» – не для Малышева. Он еще раз критическим взглядом окинул капитана-мастера, готовившего этот поселок к невиданной презентации, и поделился своими впечатлениями насчет его внешности:

– Такое чувство, что капитан выбрил лоб, оставив только две полоски – брови. И вообще, видок у него глуповатый. Ошибка лаборанта. Сидел бы дома с такой рожей. Если будешь обыскивать его комнату, обращай внимание не только на лекарства из аптеки, но и на справку из больницы. Всего тебе доброго.

Глава 25

Жевка постучал в дверь и, услышав «открыто», вошел в комнату. Поставил на стол упаковку пива, открыл для себя и старшего товарища.

– Что смотришь? – спросил он, усаживаясь напротив телевизора.

– «Переменная облачность, возможно убийство».

– Хорошее название для фильма, – рассмеялся Жевка.

Он не скрывал своих симпатий к Кознову. Отчего-то сравнил его с булгаковским Азазелло. Может быть, потому что Кознов стрелял без промаха и не снимал темных очков, как будто в его светочувствительных глазах было заключено его мастерство. Зимой солнце было ярким, и сам Жевка был готов перенять эту манеру, но только чуть позже. Вернее, не сразу.

– Завтра повеселимся? – спросил он.

– Да, как и договаривались. Пора отдохнуть от дел праведных. – Так Кознов назвал работы по перепланировке поселка. Ему эта тема была хорошо знакома еще с военной службы. Впрочем, и Жевка разбирался в этом не хуже. Он в свое время проходил службу на объекте «Русь» по охране президентской дачи в Завидово. Из всех «штатных» спецназовцев клуба он считался самым авторитетным.

– Вставай со мной в пару.

– Как скажешь.

– Кстати, завтра не совсем обычный день.

– Что-то связано с погодой? Снег, возможно убийство?

– Будем совмещать приятное с полезным. Слышал, кто наши соседи?

– Ячевские. Родня президента.

– Они самые.

– Но вчера ты говорил, что дача Ячевских находится на территории клуба, но как бы локализована.

– Все так. Только у нас принято называть их соседями. С нашей стороны, а фактически с трех сторон, они защищены наглухо. От нас к ним даже муха не пролетит. Президента на даче обслуживают и охраняют около тысячи человек. Нас на порядок меньше, но и охраняем мы не президента.

– Так в чем заключается совмещение приятного с полезным?

– Раз в месяц Ячевские устраивают пикник – чаще всего у нас.

– Хлеб и зрелище?

– Ну да. Мы насмотрелись на них во, – Жевка провел рукой по горлу. – Что творится у них на даче, мне, честно говоря, плевать. Но покруче, наверное, чем у нас. Что-то наверняка скрывают от постороннего взгляда. Знаешь, в Завидово три дачи, хотя многие думают, что одна. Так вот, третья – Брежнева. Она опечатана. Стоит что-то вроде памятника. Дачу Ячевских мы чаще всего называем «семейным домом». Он был переведен из статуса резиденции в разряд государственной дачи. Следующее положение – аренда. На пятьдесят один год. Фактически дача перешла в собственность Ячевских.

– Там много интересного?

– Да что ты! Там и небольшая гостиница, и теннисный корт, и бассейн. Есть даже искусственное озера с форелями и стерлядями.

Жевка мечтательно улыбнулся. Как будто мог вернуться к озеру с форелью и стерлядью собственником.

Он вернулся к делу.

– Завтра Ячевские принимают гостей.

– Открытая информация?

– Когда для дела – пусть она будет хоть трижды закрытая. С утра объедем периметр, поставим заслон метров за пятьсот до рубежа... и начнем игру, – снова улыбнулся Жевка.

– Слушай, друг, у меня к тебе просьба. Понимаешь, хочу потренироваться с луком. Ты говоришь, что реально из него попасть можно с двадцати пяти метров. Завтра ты увидишь, что и с пятидесяти можно закрасить игральную карту.

Жевка усмехнулся.

– В этой «луковой» игре побеждает сильнейший. Я говорю о физической силе. – Жевка для наглядности согнул руку в локте и поиграл бицепсом. – Игра очень жесткая и спортивная. Не обижайся, ладно? Но ты больше тянешь на тренера.

Жевка не стал приводить пример, хотя он вертелся у него на языке. (Что касалось открытого намека капитана – «Если тебя не порвали в клочья – это победа», то он об этом забыл.). Его пейнтбольная команда по физике и выносливости не уступала регбийной. А новый член команды, буквально «со старыми дырками», действительно виделся наставником. Он был сильным, ловким, но до силы и ловкости тридцатилетних ему было далеко. Он был мудрее, но Жевка дорого бы дал, чтобы посмотреть, как мудрость натягивает тетиву блочного лука, сила которого составляла двадцать семь килограммов. Каждый выстрел – один подход к полуторапудовой гире... Сейчас Жевка, глядя на старшего товарища, мысленно разговаривал с ним; не мог произнести эти слова вслух, чтобы не обидеть его... И все же не удержался от примера.

– Стрелять из такого лука – все равно что из пистолета с метровым стволом. Или глушителем.

– Я слышал, что блочный лук отличается от обычного тем, что в крайнем положении сила натяжения тетивы резко уменьшается.

– А ты не промах, – одобрительно покивал Жевка. – Да, в крайнем положении натяжение гораздо меньше. На этом и строится одна из тактик ведения боя.

Он вернулся через несколько минут с луком и положил его на стол.

Лук и устройство «airow gun» были собраны. Собственно, сборка сводилась к креплению устройства двумя винтами в штатные отверстия алюминиевой рукоятки, где традиционно располагается палочка для стрелы. Сверху над стволом была расположена стандартная виверовская планка для крепления прицелов, целеуказателей или фонариков. На этом луке был установлен простой лазерный прицел.

В первую очередь Кознова заинтересовала трубка-магазин, идущая от затвора влево и вверх.

– Сколько шариков она вмещает? – спросил он.

– Десять, – ответил Жевка. – Оставь этот лук себе.

«Это я и хотел услышать», – подумал Кознов.

– Ну что, до завтра?

– Да, до утра не кантовать.

Он припомнил сегодняшнее утро. На специально отведенной площадке спортсмены отрабатывали упражнение «восьмерка». Оно было сложным физически и требовало предельной координации. Мишени уже были расставлены по кругу на разной высоте. Они были размером с пластиковую бутылку и имели свой номер; диаметр круга составлял двенадцать метров. В центре круга на расстоянии двух с половиной метров находились два флажка. Кознов не понял их назначения, пока в круг не вышел сам Жевка. Он словно отдавал должное Кознову, который накануне показал мастер-класс из пистолета Макарова. Жевка попросил Кознова помочь ему. «Что я должен буду делать?» – охотно согласился Кознов. «Просто называй номера на мишенях в произвольном порядке». Кознов назвал цифру «семь», затем «пять», «двенадцать». Жевка бегал вокруг флажков, описывая восьмерку, а Кознов продолжал называть номера мишеней. Припадая на колено и с разворота на мишень, Жевка выдавал серию из трех выстрелов. Поднимался и стрелял по следующей мишени, номер которой объявлялся Козновым. Последний без труда разобрался, в чем заключалась соль этого упражнения. Спортсмен учился стрелять, развивал координацию, привыкал к разбиванию поля на сектора. Закончив это, Жевка сказал, что есть и другие упражнения: коридор, дуэль, к примеру.