Никогда не влюбляйся в повесу - Лиз Карлайл

Губы их встретились, он успел почувствовать, как дрогнули губы Камиллы, ощутив его прикосновение. С нежностью, удивившей его самого, Ротуэлл прижался губами к ее губам. Лишь на мгновение заколебавшись, Камилла ответила на его поцелуй. Приоткрыв губы, она позволила его языку скользнуть внутрь. Это было сладостное ощущение — до такой степени сладостное, что Ротуэлл почувствовал, как все его тело горит от наслаждения.

Почти в точности копируя его жест, Камилла обхватила ладонями его лицо. С каждым мгновением им все труднее становилось дышать. Барон скрипнул зубами. Он хотел ее. Бог свидетель, как он хотел ее! Нет, похоть тут была ни при чем. В конце концов, Камилла не Аннамари. Он ясно сознавал, что хочет эту женщину — причем с такой неудержимой силой, которая испугала бы его, не потеряй он голову от ее поцелуя. Руки Ротуэлла сжали ее грудь.

Камилла слабо ахнула, но ничего не сказала… не пыталась запротестовать, когда пальцы барона скользнули за вырез ее корсажа, только откинула назад голову, прижавшись затылком к стене. Она чувствовала, как ноги у нее вдруг стали ватными, понимала, что оказалась полностью в его власти — но сейчас это почему-то не волновало и не возмущало ее. Сжав Камиллу в объятиях, барон сорвал с нее шемизетку, и розовые соски вырвались на свободу.

Он вдруг заколебался, словно ожидая чего-то. Возмущения. Гнева. Попытки оттолкнуть его. Но в темноте библиотеки стояла тишина, прерываемая только их вздохами. Камилла молчала — у нее уже не было сил бороться с желанием, которое неудержимо тянуло ее к Ротуэллу. Кем бы ни был этот человек, по какой бы причине он ни хотел заполучить ее, ей уже было все равно — она сама сгорала от желания. И когда он, наклонившись, обхватил губами ее сосок, наслаждение оказалось настолько острым, что она едва удержалась, чтобы не закричать.

Почувствовав, как она трепещет всем телом, Ротуэлл решил, что имеет полное право расценивать это как поощрение. Она тоже хотела его — и это было как бальзам на душу Ротуэлла.

— О-о-о… да, — задыхаясь, пробормотала она, цепляясь за его плечи.

Затаив дыхание, он осторожно потянул за рукав ее платья.

— Позволь мне, Камилла, — прошептал барон, спустив его с плеча.

Она не пыталась протестовать… принимать вид оскорбленной невинности. Вместо этого Камилла с готовностью подчинилась ему, отдаваясь его умелым прикосновениям, и открыла глаза, только когда ее груди, выскользнув из корсажа, легли в ладони Ротуэлла.

— Боже! — чуть слышно выдохнула она.

Опустив голову, Ротуэлл поцеловал ее долгим, страстным поцелуем. Камилла, сама не понимая, что с ней, вдруг забилась в его руках.

— Киран, я хочу… — мучительно покраснев, прошептала она, — я… о, сама не понимаю, что со мной!

— Кажется, я догадываюсь, — усмехнулся он.

Сжав одной рукой ее грудь, он снова впился в нее поцелуем. Но когда другая его рука скользнула ей под юбку, Киран внезапно осознал, что зашел слишком далеко. Он помнил о том, что имеет дело с девственницей. Все это он знал, но… вместо того чтобы отодвинуться, он скомкал в кулаке ее юбки и, раздвинув другой рукой ноги Камиллы, осторожно коснулся сокровенного местечка между ними.

— Камилла, — хрипло прошептал он, — не пройдет и нескольких дней, как ты станешь моей женой. Всего через пару дней мы обвенчаемся, да?

— О да… — Она с трудом сглотнула. — Просто я так… да. Да.

Ротуэлл осторожно раздвинул пальцами тугие завитки у нее между ног и почувствовал, как они стали влажными.

— О Боже, — едва слышно пробормотала она.

— Ах, Камилла, — застонал он, зарывшись лицом в ее волосы.

Очень бережно, стараясь не спешить, он раздвинул ей ноги, пальцы его пробрались внутрь, ощущая шелковистую гладкость горячей кожи. С губ Камиллы сорвался чуть слышный стон, и Ротуэлл весь затрепетал. Больше всего на свете он хотел подарить ей наслаждение. Восхитительное, ни с чем не сравнимое наслаждение. Такое, что заставило бы ее забыть обо всем и пойти к алтарю.

Он слегка надавил языком, стараясь проникнуть глубже, — и снова услышал ее стон. Потом Камилла вдруг снова вскрикнула — но едва слышно. Этот слабый звук мог означать только одно — она готова сдаться. Ротуэлл слышал, как тяжело и часто она дышит. Наконец он почувствовал, как крохотный бугорок, который он нащупал языком, напрягся и задрожал, превратившись в тугой бутон.

— Киран… Киран… — прошептала она, ухватившись за его плечи, чтобы не упасть.

Ротуэлл почувствован, что пик ее наслаждения уже близко. Камилла чуть слышно бормотала что-то по-французски, но так тихо, что он не мог разобрать слов. Она запрокинула голову, дыхание ее стало частым и хриплым. Движения его языка стали дразнящими — и вот наконец он услышал ее крик, а потом чуть слышный стон. Задрожав всем телом, она вдруг напряглась, словно туго натянутая струна, застыла на миг — и по ее телу пробежала судорога наслаждения.

Дождавшись, когда Камилла, все еще хватавшая воздух пересохшим ртом, немного придет в себя, барон поднялся на ноги, и руки его коснулись застежки брюк. Одним быстрым движением расстегнув пуговицы, он спустил их и повернулся к Камилле.

— Позволь, я подниму тебя, любовь моя, — выдохнул он. — Обхвати меня ногами за талию… Да… вот так…

— Да, — прошептала она.

Ему показалось, она ничего не весит. Камилла была легкой, как перышко… божественно невесомой. Он приподнял ее, и горячий кончик его копья скользнул во влажную щель. Ротуэлл напомнил себе, что ему не следует торопиться. Он почувствовал, как она вдруг напряглась, ощутив его плоть в себе, — но потом снова расслабилась в его руках.

— Камилла, я могу сделать тебе больно, — сдавленно прошептал он, не в силах оторвать глаз от ее лица. — Господи помилуй… Я не знаю…

Она уткнулась лицом ему в плечо.

— Киран… Я хочу этого. Я хочу почувствовать тебя внутри себя.

— Ах, Камилла! — пробормотал он, не в силах противостоять искушению. Шелковистое тепло ее тела тянуло его, точно магнитом. Скрипнув зубами, Ротуэлл чуть продвинулся вперед — и вдруг почувствовал возникшую на его пути преграду. Камилла, втянув в себя воздух, чуть слышно вскрикнула от боли.

— О, дьявол! — прохрипел Ротуэлл сквозь зубы.

— Ничего, — прошептала она. — Пожалуйста… не останавливайся.

Зажмурившись, он одним рывком прорвался глубже… и вдруг почувствовал, как Камилла, расслабившись, приняла его. Она приняла его! Едва сдерживая пьянящую радость, Ротуэлл задвигался внутри ее, упиваясь своей победой. Потом вдруг руки Камиллы обвились вокруг его шеи, и она по-целовала его долгим поцелуем. Ротуэлл наслаждался каждым ее движением, каждым звуком, срывавшимся с ее губ. Он обезумел… он был ослеплен страстью — и одновременно с пронизывающей четкостью видел и слышал все, что происходило между ними. И знал, что никогда не забудет этого.