НеТемный 2 (СИ) - Изотов Александр

И они гибли, боясь это израсходовать. Помнится, у меня места в кладовых не было, куда всё это сваливать…

Я поднял топорище. Рука уже погасла, как и ярость внутри меня. Я прямо чувствовал, что опустошён, и даже призыв Тьмы не вызвал жаркого пламени. Правда, сама Тьма тоже рассеивалась, не уловив источника в моей душе.

Зато ярость теперь не мешала мне думать… Значит, всё-таки бросская кровь остановила мощнейший залп огня, смешанного с Тьмой? Но каким образом? Насколько я знаю принципы магии, если встречаются две одинаковые стихии, они друг друга точно не уравновесят. А тут как вышло?

Я упорно шагал к пещере, не собираясь терять преимущество, полученное улыбкой. Теперь этот вельможа меня боится… И хозяин точно ему рассказал, кого он может встретить.

Когда сбоку появился всполох Тьмы, то я едва успел подставить топорище. Внезапно появившаяся гарпия, грозно зарычав, ухватилась за него.

— Да вонь ты небесная! Я и забыл про тебя…

Я уже собрался было снова упереться ногами и навалиться всем весом на дубину, но гарпия в этот раз не стала меня толкать, а вместо этого резко расширила портал вокруг шеи… и попыталась втянуть во Тьму!

— Твою ж мать! — я не успел перенести вес тела, нырнул вперёд, и мысленно уже представил, как мои руки просто оторвутся, едва втянутся в портал. Ну вот и всё, кончился Всеволод Нетёмный…

Пальцы коснулись такой знакомой ледяной стужи, которую излучала Тьма, но дальше не продвинулись. Топорище вдруг упёрлось в невидимую, с едва заметными искажениями, плёнку портала, и застопорилось. Зубы твари бессильно скрежетали, съезжая с рукояти, но сдвинуть она её не могла ни на волосок…

Я знал, что настоящая Тьма растворяет любые предметы, какие бы маг в неё не положил. Знал, что существуют артефакты, которые могут выдержать пребывание во Тьме.

Но, свет смердящий, я ещё не встречал вещи, которую просто невозможно втащить во Тьму!!!

— Хморок! — я счастливо оскалился, чуть не запрыгав от радости, — Ты мне всё больше и больше нравишься, северная твоя морда!!!

Пальцы, коснувшись Тьмы, всё же разогрелись от бросской крови. Есть ещё жар в жаровницах!

Я на такой радости резко рванул на себя, вытянув голову гарпии, а потом рявкнул:

— Кутень!!!

Тот сразу же вылез из топорища и, истошно зарычав, стал мелкими зубами кромсать лицо гарпии. Нос, глаза, губы, лоб, щёки… И меня, и весь портал заляпало чёрной кровью, её потёки повисли вокруг нас, превращаясь во всполохи Тьмы.

Гарпия, просто охренев от такой наглости, открыла пасть и попыталась клацнуть по щенку, но тут же получила со всей дури топорищем по зубам.

— На! А ну, иди сюда!

Теперь я сам упёр дубину в портал над головой гарпии, перехватил её за шею, упёр загривком, и стал нажимать на её подбородок, перегибая через топорище…

— Тёмная ты или не тёмная, а шею я тебе сломаю! — прошипел я.

Кутень всё это время ни на секунду не переставал кромсать морду твари. Естественно, для гарпии это не было смертельно, да и перебороть у меня её не получалось, ярости не хватало. Тем более, убивать-то мне было нельзя…

Но грозная тенепёрая гарпия, кажется, ещё никогда не попадала в такие страшные и унизительные ситуации… Поэтому через мгновение она заревела, как возмущённый тюлень, резко расширила портал и оттолкнула меня прочь.

Щёлкнула пастью в бессильной попытке поймать ловкого Кутеня, а потом, презрительно чихнув в меня кровавым плевком, исчезла. Портал закрылся так резко, что в меня даже пахнуло воздушным вихрем.

Что-то мне подсказывало, что эта тварь больше не появится… И в гробу она видела всяких броссов с дурацкими дубинами и с не менее дурацкими и наглыми щенками цербера.

— И вам не хворать, — проворчал я, стирая с обожжённого лица чёрную кровь. Ох, как холодит-то приятно…

Вздохнув, я встал. Пилюля уже достаточно меня подлечила, и я чувствовал прилив сил и уверенности. Да и вообще, настроение было такое, что в пещеру хотелось вбежать вприпрыжку.

— Эй, лучевиец! — гаркнул я во всё горло, — Я иду-у-у…

Глава 25

Чувство, когда перехватываешь инициативу, всегда приятно. Во мне проснулась злобная уверенность Всеволода Тёмного, но я не достиг бы могущества Десятого, если бы позволял эйфории притупить бдительность.

Да, это была моя стихия… Против меня могучий, но напуганный противник. Хотя нет, скорее растерянный, но всё же следует помнить, что он всё ещё могучий.

Тем более, я же так и не знаю, какой стихии этот маг. Посох ему мог зачаровать любой другой могущественный маг или, скорее всего, магистр… Тем более, он упомянул, что кому-то служит. Судя по словам проводника Идана, это вполне может быть дядя принцессы.

Когда играешь в интриги, обманывая противника, главное не переборщить. Это похоже на прогулку по скользкому склону, где один неосторожный шаг, и… нет, не срываешься. Потихоньку скользишь, разгоняясь всё быстрее, до тех пор, пока полностью не потеряешь контроль.

Поэтому, когда я входил в пещеру, то следил за всем. За своей мимикой, за осанкой, за движениями расслабленных рук. За двумя послушниками, стоящими передо мной посреди россыпи сияющих камушков. Ну, я теперь знаю, что это не солебрежские послушники, что они приплыли с лучевийцем.

Один из них с лютней, другой с коробочкой на верёвочках, так напоминающей кадило. И размахивает он ей по кругу, оставляя в воздухе след из едва мерцающей пыли.

Сам вельможа далеко за спинами приспешников, у той самой колонны, за которой лежит связанная Дайю. Его посох направлен в её сторону, и лучевиец не сводит с меня пристального взгляда.

Он старается выглядеть хладнокровным, пытается показать, что ситуация под его контролем. Вот только ты не на того напал, глупец.

Во мне всё больше и больше просыпался настоящий Всеволод…

— Я так понимаю, переговоры? — с усмешкой спросил я, окончательно зайдя в круг света и остановившись.

Возбуждённый Кутень, который после победы над гарпией преисполнился яростью альфа-самца, до этого ещё скалил зубы с конца топорища, но сразу же спрятался внутрь. Едкий свет причинял ему боль.

Глаза послушников застыли на дубине, они явно пытались понять, не померещилось ли им.

— Ещё один шаг, и девчонке есть конец! — отчеканил лучевиец и, пристукнув посохом, усилил пламя на его навершии.

Я улыбнулся. Эх, посмотреть бы на себя со стороны… После боя с гарпией, да ещё и поражения огненным шаром, я, наверное, выгляжу не очень. И опять в одних рваных штанах, ладно хоть сапоги целые. И сумка на плече.

Но всё равно мне приходилось следить своей за мимикой. Слегка презрительное лицо, на котором то и дело проглядывает детская наивность — мол, «о чём вы, ничтожества, я всё никак не могу понять». По этому лицу противник не может прочитать, боюсь я или наоборот злюсь, или лихорадочно думаю, как обмануть.

— Переговоры, значит… — я поскрёб затылок.

Внешность северного варвара требовала и особых жестов. Это Тёмный Жрец, величественный, элегантный в своём тёмном могуществе, не может позволить себе поскрести затылок. А варвар в обносках, спустившийся с гор, может…

Я смотрел на лучевийца несколько секунд. Да, это ничтожество не смогло меня прочитать. И да, это мелкая пешка, пусть я и не знаю, какого он действительно ранга… Глупец, если твой хозяин — дядя этой девчонки, который за ней охотится, то убить ты её не сможешь. Иначе тебя самого ждёт смерть пострашнее.

И я опустил взгляд, подарив всё своё внимание двум послушникам. Те даже удивились и слегка попятились.

Барда с лютней я не боялся… Да и по его круглым глазам было видно, что паренёк изо всех сил желает оказаться последним в очереди на поединок. Вроде как, вы давайте все сразитесь, а я вас песней поддержу.

А вот второй был опаснее. И меня смущало, что я не мог определить, что это за маг. Что за кадило у него в руках? Может, это вообще праща, и он хочет что-то метнуть? Так это маг или воин?

Неопределённость меня раздражала…