Колдун (СИ) - Анна Завгородняя

Кнут нахмурился.

— Не оскорбляй меня, волчица, — в тон ей ответил мужчина, — И не делай поспешных выводов. Будешь ждать меня на окраине, у главных ворот, что ведут на лесную дорогу. Я приду.

Тордис кивнула.

— Вот и замечательно, — сказала она, — Только давай, я тебя сейчас выведу из леса. Так будет быстрее, да и потом дома не задерживайся. До заката вернись, я буду на условленном месте.

Кнут посмотрел на женщину их взгляды встретились. Странное чувство охватило его, словно он уже где-то видел ее раньше, или мог знать?

— Пойдем! — Тордис первая отвела глаза и шагнула вперед. Кажется, сам лес расступился, пропуская ее сквозь свои владения. Кнут пошел следом.

Глава 13

Кнут шагал за Тордис, глядя на ее легкую походку и на узкие плечи. Длинная черная коса змеилась по спине. Женщина словно почувствовав на себе чужой взгляд обернулась, посмотрела холодно, отталкивая взглядом.

Она была вынослива, и молодой мужчина удивлялся тому, что когда он сам начинал уставать, а себя он слабым не считал, Тордис все еще продолжала идти впереди, указывая путь.

Когда Кнут вышел в ворота города, попрощавшись с матерью и отцом и со своим другом Желудем, рвавшимся идти с ним и радостным от чудесного спасения друга из лап огромного зверя, он не увидел Тордис, хотя знал точно, что она где-то здесь, за деревьями. Сколько он не всматривался в закатный лес, ему не удалось обнаружить женщину и лишь, когда она, насытившись его тщетными поисками, вышла сама, Кнут сам себе улыбнулся, признавая ее таланты. Наверняка, охотница из этой Тордис была отменная, с ее то обонянием и слухом, подумал он.

— Не опоздал, — произнесла она, оглядев мужчину с ног до головы. И коня, как она и велела, не взял.

— Мы пойдем лесными тропами, — сказала ему Тордис, когда они прощались на опушке недалеко от дороги, ведущей в городок, — Лошадь там не пройдет! А мне надо, чтобы мы как можно быстрее оказались у нашей цели!

Кнут кивнул, соглашаясь, но потом все же спросил:

— Какой тебе интерес во всем этом?

Тордис даже остановилась на мгновение. Запнулась, повернув лицо к мужчине.

— Такой же, как и у тебя.

И больше не сказала не слова. Она вообще оказалась не разговорчивой. За все время, что они шли, не проронила не слова, а когда он пытался что-то спросить, отвечала коротко и по смыслу. Кнут уважал подобных женщин. Тордис была умна, не болтлива и знала себе цену, даже более того. Она была бы прекрасной женой для любого мужчины, который бы потерпел равную себе по уму и силе… а еще, и Кнут не мог этого не признать, она была красива, той, опасной красотой, которая так привлекает мужчин. Яркая, жесткая и властная. И тут Кнут вспомнил другую, ту, к которой так стремилось его сердце. Полную противоположность Тордис — мягкую, нежную, зовущую девушку с длинной светлой косой.

— Влада, — шепнуло сердце.

— Влада, — повторил он тихо вслух.

Тордис услышала его шепот, улыбнулась жестко и довольно. Вспоминает, подумала он. Скоро он полностью вспомнит свою Владу и тогда Ворону придется посторониться, потому что она, Тордис проследит за тем, чтобы эти двое нашли друг друга. Соперницы для нее больше не будет, да, в принципе, и никогда не было. Девчонка помнит своего жениха, тогда, в ее доме, Влада все рассказала ей, находясь под действием зелья. И все мысли девчонки были только о Кнуте и ее семье — брате и человеке, заменившем ей отца.

— У Ворона не будет ни единого шанса, — подумала черноволосая воительница, пробираясь через лесную чащу. Шедший за нею следом молодой мужчина будет гарантом ее собственного счастья. Только бы поскорее вернуться домой!

Когда Ворон сказал мне, что Заррон хочет видеть меня у себя, я сперва удивилась, но потом поняла, что не могу не пойти. Я зашла домой, переоделась в читую одежду и сказав Сороге, куда иду, вышла во двор. Ворон стоял на крыльце, смотрел на снежную крупу, засыпавшую землю и ждал как я понял, меня.

— Я не хочу, чтобы ты шла к нему одна, — просто ответил он на мой вопросительный взгляд.

Я пожала плечами.

— Ты не знаешь, что он хочет от меня? — поинтересовалась я.

Ворон спустился с крыльца. Крупа тот час посыпала воротник его верхней одежды, украсила волчий мех ледяными жемчужинками.

— Он Старший и по нашим законам мы все, кто живет на территории этого поселения, должны подчиняться ему и повиноваться.

— Даже ты? — я вскинула брови и набросила на волосы капюшон.

— Даже я, — ответил мужчина и распахнул передо мной калитку.

— Мне казалось, что ты имеешь здесь больше прав, чем остальные, — проговорила я и прошла мимо Ворона, задев его рукавом.

— Возможно только самую малость, — улыбнулся он.

Я шагнула вперед. Бренн пристроился рядом. Я чувствовала его взгляд на своем лице и от этого моя кожа начинала гореть. Щеки полыхали алыми пятнами, и я сама не могла понять, что вызывало во мне подобную реакцию.

— Не доверяй Заррону, — сказал Ворон, когда перед нами вырос каменный дом Старшего. Я остановилась, резко посмотрела на стоявшего рядом колдуна.

— Почему?

— Потому что он не будет с тобой откровенен, — Ворон смотрел на меня немигающим взглядом черных, пугающих своей глубиной, глаз.

— Тогда я не могу доверять и тебе, — произнесла я, глядя прямо ему в лицо, — Ты ведь тоже не откровенен со мной.

— У меня есть причины, — отрезал он и шагнул мимо меня к входным дверям.

— И что за причины, позволь узнать? — я преградила ему путь и мужчина убрал руку от дверного кольца, — Ты не хочешь мне сказать сам, пока это не сделает за тебя кто-то другой? — я подошла слишком близко к Ворону и заметив это, поспешно отпрянула, что вызвало у него горькую усмешку.

— Ты изменилась, — проговорил он тихо, но я услышала.

— Заррон ждет, — ответила я, понимая, что Ворон мне ничего не скажет. Не сегодня, это точно!

— Тогда идем! — колдун открыл двери, и мы прошли внутрь.

Старик находился не в большом зале, где я обычно видела его сидящим на своем троне, а в маленькой комнате, прилегающей к нему. Заррон был в обществе одного из своих прислужников, мрачного мужчины с длинной черной косой, в привычном балахоне и с каменным взглядом. Увидев нас с Вороном, появившемся на пороге, Заррон сделал знак рукой, и его прислужник поспешил выйти. Затем старик взглянул на Бренна.

— Я бы хотел поговорить с Владой наедине, — при этом тон его возражений не допускал. Ворон поклонился и медленно вышел, напоследок бросив на меня взгляд, который дал мне ясно понять, как не хотелось мужчине оставлять меня наедине с этим стариком. Но он не мог ослушаться.