Солдат - Василий Сахаров

Что сказать, контингент все тот же, сотня человек, почти все по национальности болгары, и только пятеро мужиков, в кандалы закованные, отличаются от остальных. Интересно, как здесь оказались пятеро гарных хлопцев из Одесского анклава, только у них на предплечьях принято синей краской трезубцы накалывать.

– Нет, Тенгиз, может быть, потом как-нибудь, когда свой дом отстрою и хозяйство заведу.

– Понимаю, – кивает Тенгиз.

– А эти, с трезубцами синими, откуда у тебя?

– Мустафа Белый вчера приволок, он на Украину в поход двумя баркасами пошел, и возле острова Змеиного с ними столкнулся. Шаланду утопил, а этих из воды выловил и у меня на продажу выставил.

– И сколько за них хочешь?

– По десятке за голову.

– Побойся бога, Тенгиз, ты ведь православный, им красная цена трешка, и только если тебе повезет, сможешь их на гладиаторские бои продать, но это всего пять монет.

– Саша, – торгаш приложил к сердцу ладони своих пухлых рук, – только для тебя и из уважения к Каре, отдам за четыре с половиной.

– Нормально, но сразу ответа не дам, надо с моим боссом переговорить, так может быть, что и выкупит их у тебя.

– Нет проблем, придержу их денек-другой.

– Ты не против, если я с ними тет-а-тет переговорю?

– Как это?

– Ну, один на один, без ушей посторонних.

– Пожалуйста, – Тенгиз развел свои руки в стороны и отошел дальше, другого потенциального покупателя из толпы выуживать.

Подойдя к плененным пиратам, сразу же определил старшего, средних лет кряжистого мужика, который стоял чуть впереди всех.

– Здорово, хлопцы.

– Здоровей, видали, – ответил за всех старший.

– Не надоело еще здесь прохлаждаться?

– А что делать, не по своей воле здесь стоим.

– Что умеете?

– Человеков убивать, и хабар к себе подгребать.

– В наемники податься не хотите?

– К тебе что ли, паренек?

– Да, ну, молод я еще для своего отряда. Про Кару слыхали?

– Это тот, за которого два мешка золота дают?

– Он самый.

Хлопцы пошептались меж собой, и снова ответил старший:

– Согласны.

– Тогда доложу про вас Каре, и если все пойдет нормально, то завтра вас выкупят и доставят на базу его отряда. Как отслужите свой долг, так и на свободу. Пока.

Махнув рукой Тенгизу, который охмурял какого-то купца в богатом халате и с окрашенной в красный цвет бородой, направился дальше. Миновал площадь и вышел к оружейным лавкам, никуда не сворачивал, и вошел в ту, на которой красовалась вывеска с изображением АКМа.

Внутри все было как всегда, оружие на стенах и на полках. Выбирай, что только твоей душе угодно. Тут и М-16, и «калашниковы», и карабины, и винтовки, а про пистолеты, так и говорить нечего, не менее сотни самых разных моделей. Покупателей немного, только три человека, и по их виду можно сказать, что это охранники каравана, пришедшего со стороны Сирии. Наверное, деньжат получили, и теперь к обратной дороге готовятся. Продавцов двое, как обычно, сам дядюшка Мурад, разбирающий на столике в углу пулемет, неизвестной мне модели, и у прилавка его брат Боря, занимающийся покупателями.

– О-о-о, кого я вижу, Саша, – Мурад приглашающе взмахнул рукой, – подходи ко мне.

– Здравствуй дядя Мурад, – я присел напротив пятидесятилетнего черноголового человека, который чем-то походил на ястреба, такой же невозмутимый, сосредоточенный и глазастый.

– Давненько у нас не был, Саша.

– Дела, то одно, то другое, и у Кары, сам знаешь, без дела сидеть никогда не будешь. Что за пулемет у тебя, такой странный? – наклонившись над столиком, поинтересовался я.

– Бельгийский, FN model D, под натовский патрон 7.62х51.

– Где взял?

– Где взял, там теперь нет. Бродяга один с запада недавно заходил, оголодал сильно, вот и продал мне задешево.

– И как работает машинка?

– Неплохо, вот только магазины всего на двадцать патронов, и это есть минус. Хотя, многим наоборот, нравится. Иллюзия экономии боезапаса.

В это время Боря уже сторговался с охранниками, которые закупили несколько сотен патронов под АКМ и десяток гранат, с улыбкой выпроводил их, и вышел на улицу, вроде как, перекурить и задержать покупателей, которые могли бы войти внутрь. Все так же, не отвлекаясь от возни с пулеметом, Мурад поинтересовался:

– Что нового у Кары?

– Сегодня он обмолвился, куда удар нацелен.

– Туапсе?

– Не только. Кроме него, десант на Новороссийск. Это только то, что на себе трабзонцы потянут. Кроме них, царь Иван на Ростов пойдет, Новобогдадский Халифат через Кавказ в центральные области, и караимы по Керчи ударят. Видимо, хотят нас сразу задавить, пока мы не окрепли и на ноги еще твердо не встали.

– Что про «Аделаиду» узнал?

– В Ризе стоит, где точно, не знаю, но предположительно деревня Пазар.

– От кого информация?

– Буров туда бойцов из своих верных псов отправляет регулярно с посланиями. Туда они пустые едут, а обратно золотишко привозят.

– Что у Кары, сколько сейчас бойцов в его отряде?

– За четыре месяца набрал три сотни, но к осени, когда планируется высадка на наш берег, соберется больше тысячи стволов. Но это только передовой отряд, который не жалко, а будут еще и пираты местные, и другие наемные отряды. В общей сложности до пяти тысяч бойцов против нас выставят.

– Еще что-то есть?

– Нет, только слухи и никакой конкретики.

– Ну, что же, информацию твою уже сегодня отправим. Жалобы, просьбы, вопросы, предложения, имеются?

– Конечно, – ухмыльнулся я, – как же без них. Сколько мне здесь еще торчать?

– Столько, сколько потребуется.

– Хреново это, Мурад, я не подписывался здесь полгода торчать.

Подняв на меня взгляд, шпион резко сморгнул, примерно так, как птицы из семейства соколиных делают, и спросил:

– А чем тебе здесь плохо? В сытости, в довольстве, молод, жив, здоров, при оружии. Радуйся каждому прожитому дню, Саня.

– Да, елки-моталки, я ведь не профессионал. Мне с каждым днем все сложней нейтральным оставаться и жизнь двойную вести. Боюсь, что засыплюсь и все дело завалю.

– Потерпи еще пару недель и, может быть, что и свалишь отсюда.

– Есть вариант?

Теперь уже ухмыльнулся Мурад:

– Еще какой вариант, но пока говорить про него рано.

Хлопнула дверь, на пороге снова возник Борис, и с ним пара новых покупателей. Нам пришлось прервать разговор, сменить тему и перейти к оружию. Минут двадцать я проболтал с продавцом, ничего себе не приобрел и, так и не дождавшись, пока в лавке не будет посторонних, удалился.

Вновь прошелся по базару, посидел в тихой кафешке неподалеку, перекусил, и решил, что на сегодня все мои дела окончены. Пора отдыхать, все же в городе праздник, «Трабзонспор» выиграл у «Самсунспора» со счетом пять-два, люди веселятся, так чего мне грустить. Правильно говорит Мурад, жив и здоров, в кармане монеты звенят, пользуйся, ведь когда в следующий раз момент удачный подвернется, никто не знает.

Глава 18.

Трапезундский вилайет. Округ Ризе. Пазар. 25.05.2059.

Перевернувшись на бок, я посмотрел на спящую рядом со мной Марьяну. Хороша девушка, сказать нечего, фигуристая, стройная и красивая. Не один парень на нее заглядывался, когда она по двору особняка прогуливалась. Однако по какой-то причине выбрала она меня, и хоть чувств никаких особых я к ней не испытывал, и Каре обещал, что отношений у меня с ней не будет, но все же не устоял. Сидели вечером в саду, ха-ха ловили, смеялись и перешучивались, все как обычно, и вот итог, дошутились до того, что в одной постели оказались. Эх-хе-хе, только этого до всех моих проблем, как раз и не хватало.

Девушка, видимо почувствовав, что на нее смотрят, открыла глаза, мгновение помедлила и спросила:

– Сашенька, что же теперь будет?

– Все будет хорошо, Мара, не беспокойся, – я поцеловал ее в губы и, оторвавшись от них, сам спросил: – Замуж за меня пойдешь?

– Конечно, но что отец скажет?

– Согласится с нашим решением, я так думаю. У него другого выхода нет.

– А когда мы ему все расскажем?

– Дня через два, когда из Пазара вернемся. Опять же, пока будем с ним наедине, постараюсь ему намекнуть, что и как, подготовить к тому, что мы пожениться собираемся.

– Там, куда вы поедете, будет опасно?

– Нет, там деловые партнеры, денег должны твоему отцу на подготовку отряда выделить, а мы с парнями, вроде как свита и охрана. Давай вставать, а то за окном уже светает, а с родителями объясняться, у меня никаких сил нет.

Одевшись, на прощание обнявшись и прошептав другу другу на ушко много ласковых и нежных слов, мы расстались. Мара ушла к себе, а я вновь упал на кровать, закинул за голову ладони рук и задумался.

Етить твою налево, вот это я лицемер. Говорю девушке про любовь и замуж зову, а сам просчитываю варианты, как бы ее отца по башке отоварить, и живьем к своим уволочь. Сегодня Кара едет в округ Ризе, в рыбацкую деревушку Пазар, где в удобной бухточке стоит теплоход «Аделаида» и туапсинские олигархи тусуются рядом со своей казной золотой. С ним десяток бойцов, из самых верных людей, и я, как довесок и близкий человек. Вечером предстоят переговоры с туапсинцами и получение золота в оплату наемникам, переночуем в деревне, а завтра назад в Трабзон вернемся.