Мое прекрасное забвение. Моя прекрасная свадьба (сборник) - Джейми Макгвайр

– Нет, – покачала я головой. – Но мы… он…

– Поцеловал тебя. – Ти-Джей кивнул. – Ты говорила. Он с кем-нибудь встречается?

– В основном со мной.

– В «Ред дор» бывает?

– Да, но не больше обычного. Возможно, даже реже.

– По-прежнему провожает девушек домой? – шутливо спросил Ти-Джей.

– Нет.

– Нет? – удивился он.

– Совсем нет. С тех пор как…

– Стал увиваться за тобой.

Я снова покачала головой. Ти-Джей опустил взгляд.

– Ничего себе, – изумленно усмехнулся он. – Трентон влюбился. В тебя.

– Кажется, ты удивлен. Ты тоже был в меня влюблен.

– И сейчас еще влюблен.

– Как? – Я крепко зажмурилась. – Как ты можешь так говорить после того, что я тебе рассказала?

– Камилла, – тихо заговорил он, – знаю, сейчас я не слишком подходящий для тебя вариант. Я не могу быть с тобой рядом, как тебе того нужно, и, возможно, еще долгое время не смогу. Трудно винить тебя в чем-то, учитывая, что наши отношения строятся на спонтанных телефонных звонках и эсэмэсках.

– Но ты говорил мне об этом, когда мы познакомились. Сказал, что все будет именно так, и я согласилась. Пообещала, что все получится.

– Вот в чем дело? Ты стараешься сдержать слово? – Ти-Джей поймал мой взгляд и вздохнул. Затем допил красное вино и поставил пустой бокал рядом с тарелкой. – Ты его любишь?

Я на мгновение застыла, будто загнанный в угол зверь. С того момента как официантка принесла наш заказ, Ти-Джей устроил мне допрос с пристрастием, и я уже эмоционально вымоталась. Увидеться с ним впервые за столь долгое время, а потом остаться на весь день наедине со своими мыслями… этого оказалось чересчур. Хотелось сбежать, но было некуда. Мой самолет лишь утром. Наконец я закрыла лицо ладонями. Как только я зажмурилась, по щекам заструились слезы.

– Полагаю, это значит «да».

– Как узнать, что ты кого-то любишь? Это чувство, которое не исчезает. Я по-прежнему испытываю то же самое к тебе.

– Я тоже. Но я всегда знал, что отношения на расстоянии окажутся для тебя слишком тяжелыми.

– Многие так живут.

– Да, но они общаются почаще.

– Так ты знал, что все кончено? Зачем тогда звал меня сюда? Сказать, что нет ничего страшного, если я не смогла сохранить наши отношения?

– Я подумал, если ты приедешь, мы вместе сможем разобраться, что с тобой происходит: трудно ли тебе потому, что мы долго не виделись, или у тебя действительно есть чувства к Трентону.

Я разрыдалась, уткнувшись в салфетку. Наверняка на меня пялились люди, но я не осмеливалась поднять взгляд.

– Это так унизительно, – сказала я, пытаясь не всхлипывать.

– Милая, все хорошо. Здесь только мы.

Я слегка опустила ладони, чтобы осмотреться. Он был прав: во всем ресторане мы сидели вдвоем. Я так увлеклась своими мыслями, что даже не обратила на это внимания.

– Вам что-нибудь еще принести, сэр? – спросила официантка.

Не надо было видеть ее лица, чтобы понять, как ей любопытно, что происходит за нашим столиком.

– Принесите бутылочку, – сказал Ти-Джей.

– Красного?

– Красного, – уверенным, ровным голосом проговорил Ти-Джей.

– К-конечно, сэр.

Я услышала цоканье каблуков, и официантка удалилась.

– Но ведь они скоро закрываются?

– Еще есть двадцать минут. Мы сможем прикончить бутылку вина, так?

– Без проблем, – с притворной радостью ответила я.

В этот момент я испытывала лишь грусть, стыд и чувство вины.

– Завтра ты уезжаешь. – Легкая улыбка Ти-Джея померкла. – Нам не обязательно сегодня принимать решения. Или же завтра. Давай насладимся этим временем. – Он дотянулся до моей ладони и переплел наши пальцы.

После секундной паузы я убрала руку:

– Думаю, мы оба понимаем, что сейчас произошло.

С грустью во взгляде Ти-Джей кивнул.

Я открыла глаза, когда самолет коснулся земли. Огляделась и увидела, как пассажиры достают мобильные телефоны и отправляют эсэмэски близким или коллегам, сообщая, что прилетели. А я даже не стала включать телефон. Рейган должна быть у родителей, а моя семья и вовсе не знала, что я улетала.

Прошлым вечером мы легли спать, как только вернулись в таунхаус, с мыслью, что обоим придется вставать до рассвета, ведь Ти-Джей собирался отвезти меня в аэропорт. Всю ночь он держал меня в объятиях, будто не хотел отпускать, но наутро, в аэропорту, обнял и поцеловал так, словно прощался навсегда. Он был холоден, печален и напряжен.

Я припарковала Смурфика и ступила на асфальтовую дорожку. Отчасти мне хотелось, чтобы Трентон ждал меня, сидя возле моей двери, но там было пусто.

В Сан-Диего стояла теплая погода, здесь же от моего дыхания в воздухе появлялись облачки пара. Из-за холода даже болела кожа на лице. Как такое может быть?

Я отперла замок и толкнула дверь, та с грохотом захлопнулась за моей спиной. Я поплелась в спальню и ничком упала на свою чудесную незаправленную кровать.

Послышалось шлепанье босых ног по полу.

– Как все прошло? – спросила с порога Рейган.

– Не знаю.

Подруга подошла к моей кровати и села рядом.

– Вы все еще вместе?

– Нет.

– Ах, ну… это же хорошо, так? В смысле, Ти-Джей даже не разговаривал с тобой, пока Трентон тебя не поцеловал, и тут внезапно он купил тебе билет в Калифорнию…

– Рей, давай не сегодня.

– Сегодня Трентон приходил в «Ред дор». Видок у него был паршивый.

– Да? Он ушел не один?

Я выглянула из-под подушки. Рейган замешкалась:

– Прямо перед сигналом о последнем заказе. Он напился в доску.

Я кивнула и снова зарылась лицом в подушки.

– Просто… расскажи ему, – с мольбой в голосе проговорила Рейган. – Расскажи ему про Ти-Джея.

– Не могу. И ты не можешь. Ты обещала.

– До сих пор не понимаю, к чему эта секретность.

– Тебе и не надо понимать, – сказала я, посмотрев подруге в глаза. – Просто держи язык за зубами.

– Хорошо, – кивнула Рейган.

Я как будто только прикрыла глаза, и вдруг Рейган стала трясти меня. Просыпаясь, я недовольно застонала.

– Кэми, ты опоздаешь на работу! Оторви свою задницу от кровати!

Я не шевельнулась.

– Ты внезапно взяла два отгула. Кэл уволит тебя! Вставай!

Она схватила меня за щиколотки и стянула с кровати, я упала и больно ударилась о пол.

– Ай! Черт бы тебя побрал, Рей!

– Сейчас половина двенадцатого! – Подруга наклонилась ко мне. – Вставай!

Я посмотрела на часы, подпрыгнула и забегала по комнате, время от времени выкрикивая ругательства. Наспех почистила зубы, завязала волосы в хвост и надела очки. Смурфик поначалу тоже не хотел просыпаться. Машина ревела, как раненая кошка, пока наконец не завелась.

Когда я появилась в «Скин дип», часы показывали семь минут первого. Хейзел уже отвечала на звонок, рядом с ней стоял Кэлвин и хмурился.