ИМПЕРАТРИЦА ФИКЕ - Всеволод Иванов

Тусклое пламя сальной свечи колебалось от дыхания пурги с моря, тени прыгали по углам, худое лицо Иоганны-Елизаветы от возбуждения казалось еще страшнее.

Главным камнем преткновения для герцога было, как себя будет держать Фике в отношении веры их отцов? Герцогская семья была крепкими лютеранами, и поэтому герцог не мог допустить, чтобы его дочь переменила веру так же легко, как она могла менять платье или перчатки. И во всяком случае - как она бы смогла принять веру этих русских? Он видел их в Померании - это были казаки, они были страшны, были гадки. У них у каждого в руках нагайка - страшное оружие, которым они истязали людей, одним ударом вырывая из тела куски мяса. А калмыки? Так те еще хуже казаков! У них и глазки маленькие, как у кошек. А когда они бьются пиками, они щерят зубы, как собаки. Они едят детей - да, да, кто же не знает этого? И как наша нежная Фике может принять веру таких людей? Немыслимо!

И тучный герцог, досадуя, ворочался на постели и то и дело попадал либо рукой, либо ногой в прорехи старого одеяла.

- Как, ваша светлость до сих пор не приказали подать новое одеяло? - сердился он на жену.

- Да, но для того, чтобы иметь одеяла, надо иметь средства!

- Нет, нет! Все-таки я не могу допустить, чтобы моя дочь приняла веру этих варваров, - торопился герцог замять неприятный оборот разговора. - А впрочем, знаете что…

Герцог даже сел на постели, поправил вязаный колпак, прикрывавший от блох его уши…

- Если бы вышло так, то, пожалуй, я мог бы получить от императрицы русской тысяч пятнадцать или двадцать таких казаков, чтобы воевать с австрийцами… Ха-ха-ха! Это было бы недурно! Мы с нашим королем Фрицем наломали бы тогда бока «римскому императору»!

Герцогиню волновали другие вопросы. В конце концов дело выгорает, и Фике должна будет вести себя так, чтобы выйти замуж за своего кузена… За наследника русского престола. Но ведь ей только 14 лет! Как ей объяснить, как такую интригу следует вести? Правда, она девочка способная, но все-таки..

- Сколько, сколько ей? - переспросил герцог.

- Пятнадцатый! И вы, отец, не знаете?

- Пятнадцатый! Черт возьми, это не пять лет! Ха-ха! Я, знаете, в пятнадцать лет уже знал кое-что!

- О, эти мужчины! Но все-таки должна ли я говорить об этом с Фике или нет?

- Я думаю, да! - отвечал, герцог, валясь в кровать и натягивая на себя одеяло. - Фу, черт, опять дыра! Это священная обязанность матери. И знаете, это лучше сделать в дороге, чтобы она сама не стала здесь болтать… Я потушу свечу, а?

И он улыбнулся в наступившей темноте: - Кто это там сказал, что Париж стоит обедни? А? А Москва побольше Парижа. Во всяком случае, вы должны хорошо посоветоваться в Берлине с его величеством королем…

И захрапел.

После второй ночи таких разговоров герцогиня приказала мадам Кардель позвать к ней Фике. Девочка явилась и под самым порогом высокой двери присела в глубоком реверансе. Герцогиня смотрела на нее в лорнет, оценивая дочь с точки зрения задуманного предприятия:

«Девочка отлично сложена. Да. Благородная осанка. Она выглядит старше своих лет… Лицо не так красиво, но очень, очень приятно. Любезная улыбка очень красит ее облик. Нужно только отучить ее от гордости… Да, да….»

- Принцесса София! - торжественно обратилась герцогиня к дочери. - Вы знаете, что ни его светлость герцог - ваш отец, ни я ничего не жалели для вашего воспитания… Для вашего образования… И мы надеемся, что вы теперь полностью отблагодарите нас за потраченные нами труды.

Фике стояла неподвижно, широко раскрыв голубые глаза, обе сложенные руки держа под девичьей грудью. На правой, на безымянном пальце блестело кольцо с сердечком.

- Я должна объявить вам большую радость! Ее императорское величество императрица России Елизавета, наша добрейшая тетка Эльза, приглашает нас - меня и вас- посетить ее в Петербурге… Да, как добра всегда наша тетя Эльза!

И герцогиня подняла глаза к потолку.

- Фикхен, вы воспитаны очень скромно, - продолжала она, - мы бедны, а между тем вы там увидите самый богатый двор в Европе… Дочь моя, вы понимаете, какая ответственность ложится на вас? Вы понимаете, как вы должны держать себя, чтобы полностью использовать этот случай и получить все, что можно получить? Считаете ли вы себя достаточно серьезной для этого или… нам лучше отказаться от путешествия?.. Чтобы не осрамиться! - Маменька! - рванулсь к ней Фикхен, но остановилась в полете. - Обещаю вам, что я буду благоразумна! Я не доставлю вам огорчений!

- Принцесса, я довольна вами… Прежде всего вы должны помнить, что мы едем, чтобы благодарить нашу благодетельницу. Вы, конечно, знаете, что мой покойный брат…

- Был женихом русской императрицы, мама? Знаю, знаю… - И она улыбнулась ясной, доверчивой улыбкой. Ни тени смущения не было в ее хорошеньком, старательно вымытом личике.

«Она похожа на солдата, встречающего опасность лицом к лицу!» - подумала мать, а вслух произнесла:

- Готовьтесь же к отъезду, дорогая Фике!

Сборы не были сложными. Были вытащены из каретников и осмотрены две старые кареты - снегу еще было мало. Фике взяла с собой всего четыре платья, дюжину рубашек, чулок и другого белья. Они, эти дамы, захватили даже простыни. Обеих герцогинь должны были сопровождать только девица Шенк - горничная да офицер Латторф, чтобы помогать на станциях в пути.

Утро отъезда было хмурое, холодное. Герцог стоял на крыльце, и снежинки блестели в его седеющих волосах. Он был в полной парадной форме, в голубом мундире, заботливо отглаженном Фрицем. Так он навсегда и запомнился дочери - толстый, рослый, большой, без шляпы. Дочь в беличьей шубке бросилась перед ним на крыльце на колени, он ее благословил:

- Всегда помни, что ты немка! - сказал он, обнимая ее, и от него крепко пахло пивом и табаком.

Герцогиня по ступенькам поднялась в карету с висячими рессорами, Латторф забросил ступеньки вверх, закричал «пошел!», и старые колымаги тронулись в путь, скрипя и позванивая при каждом толчке.

11 января 1744 года они уже въезжали в Потсдам, чтобы сделать визит королю Фридриху Прусскому и получить его дальнейшие инструкции.

Глава 3. Инструкции короля

Герцогиня Иоганна-Елизавета перешагнула порог синего кабинета, присела, склоненная в глубоком реверансе, вытянув обе руки по пышной своей робе.

Из-за рабочего, красного дерева бюро с бронзой поднялся и шёл к ней его величество Фридрих II. Прусский король.

За герцогиней в почтительном поклоне замер первый министр короля - граф Подевильс.

- Кузина! - воскликнул король. - Рад видеть вас! - И он протянул ей руку, которую она попыталась поцеловать.

Хотя рука короля и была вытянута как раз для этого, тем не менее он сам взял руку герцогини и коснулся ее холодными сухими губами. - Я очень рад, государыня моя кузина, что вы решились на такое путешествие! Конечно - одна? Без супруга?

- Таково желание вашего величества.

- Так и следует… От нас, мужчин, слишком крепко пахнет немцем, а в Петербурге бестия Бестужев не любит нас, избранный богом народ. Женщина же тоньше… Ха-ха!

- Вы льстите дамам, ваше величество!

- Не думаю… Ну хорошо, идем сядем. Вы знаете, в чем дело?

- В основном, ваше величество… Однако иногда ведь детали важнее основного.

Король провел герцогиню к канапе, обитому синим шелком.

- Вы правы. Все в деталях. Но важно и основное - вы лично должны очаровать императрицу, а ваша дочь - Карла-Петра-Ульриха, наследника русского престола… Они должны быть всецело наши. Очень важно!

- Но принц-наследник - и так добрый немец, ваше величество. Ведь его русская мать умерла через месяц после его рождения…

- Кузина, в нем кровь Петра. Ваша дочь должна сделать так, чтобы великий князь забыл про это…. Достаточно ли она хорошая немка для этого?

Граф Подевильс поднял правую руку с отставленным изящно мизинцем в отводящем жесте:

- Но, ваше величество… Едва ли можно сомневаться, что дочь герцога Ангальтского…

- Ну, я пошутил, пошутил… Нам из-за этого брака пришлось вести при русском дворе большую борьбу. О, этот Бестужев! Он ведь стоял за Анну-Марию, дочь польского короля. Все это саксонские штучки, вернее - саксонское золото… А чем был бы этот польский брак для Пруссии? Ужасно! Польша давно наш величайший барьер на востоке. Вот почему я предложил в невесты его высочеству наследнику Петру принцессу из древнего прусского рода. Вашу дочь…

- Но, ваше величество, сами вы имеете прекрасных сестер!

- Государыня моя кузина достаточно проницательна, чтобы понять, что если бы невестой наследника русского престола была сестра прусского короля, на это было бы обращено гораздо больше внимания, чем нужно. А вашей дочери предстоит сделать то же, что сделали бы мои сестры, но она привлечет гораздо меньше внимания… Как я слышу со всех сторон, ваша дочь обладает сильным характером, большими талантами. Мне отлично известно, как относится императрица России к вашей семье, как она до сих пор любит вашего покойного брата… Надеюсь, что вам будет не трудно прирасти к сердцу этой русской боярыни, сентиментальной и простоватой… А главное, я надеюсь, что вы сами тоже останетесь в Петербурге и будете руководить действиями вашей дочери, пока она не станет сама достаточно взрослой…. Граф Подевильс сейчас проинструктирует вас, какую позицию вы займете в Петербурге…