Хорошие девочки получают все - Алисия Холлидей

«Если я стала говорить о себе в третьем лице, значит, у меня большие проблемы».

Я сняла огромные желтые резиновые перчатки, бросила в мусорное ведро и рукавом вытерла со лба пот. Увидев в зеркале свое отражение, вздрогнула. Мне непременно нужно сходить в душ, перед тем как позавтракать и отправиться к мадам.

Естественно, тут же раздался звонок в дверь. Иногда мне кажется, что моя жизнь – сценарий, написанный для комедийного телесериала. Не хватает лишь смеха за кадром.

Я схватила полотенце, вытерла с лица почти весь пот и направилась к двери, гадая, кому взбрело в голову заявиться в субботний полдень. Скорее всего, Лайлу или маме. Пожалела, что не успела сходить в душ раньше, и распахнула дверь.

И сразу закрыла.

«Ужас! Но нельзя же захлопывать дверь у него перед носом!»

Набрала в грудь воздуха и снова открыла дверь, готовая выдать удивленному Джейми какое-нибудь глупое оправдание, вроде того, что у меня временное помешательство.

Открыла рот, но сумела лишь сказать:

– Господи, откуда ты взялся?

Он улыбнулся, затем наклонился и поднял с пола две банки с краской:

– Краску принес. Помнишь, ты говорила, что хочешь покрасить гостиную, а я сказал, что у мамы от спальни для гостей осталась лишняя краска?

Я таращилась на него, ничего не понимая. Тут крупная капля пота скатилась с кончика моего носа, и я вспомнила, как отвратительно смотрюсь в одежде, предназначенной для уборки.

Тихо застонала, пытаясь не думать о том, что от меня, должно быть, и пахнет плохо.

– Что? Краску? Какую краску?

Джейми вновь улыбнулся – обаятельной, уверенной безупречной улыбкой – и совершил маневр, обойдя меня и проникнув в квартиру.

– Та самая краска, забыла? Ты согласилась взять, вот я и решил занести ее. Вот она, небесно-голубой цвет. А у тебя мило, – подытожил он, поставив банки с краской и оглядываясь по сторонам. – Прикольные шторы!

Потрясенная, я продолжала стоять у открытой двери. Потом, наконец, стряхнула с себя оцепенение и закрыла ее.

– Но как… То есть спасибо, конечно, но как ты узнал, где я живу?

– Ну, я же работаю в бухгалтерии, – немного застенчиво произнес Джейми, – У> нас есть список всех сотрудников и их адреса. Я заглянул туда вчера вечером, на случай, если в выходные буду проходить мимо.

Я скрестила на груди руки:

– И?.. Ты просто проходил мимо?

– Ну да. Вроде того. В любом случае я уже здесь, и краска тоже, и я с удовольствием помогу тебе покрасить комнату после обеда. И еще я хотел бы куда-нибудь тебя пригласить. В смысле – на обед. – На его лице было написано: «Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, соглашайся».

Такое выражение я много раз видела на мордашках своих маленьких племянников и племянниц.

– Нет, – ответила я.

– Нет?

– Нет. Джейми, послушай, я очень ценю, что ты потратил время, чтобы узнать мой адрес, что в общем-то довольно мило, но сейчас мне нужно поскорее сходить в душ и бежать на урок пения. У меня просто нет времени на обед и покраску комнаты.

Джейми немного напрягся при слове «душ», и я не смогла понять, почему его насторожило мое желание вымыться. Если только это было не от обиды, а…

Нет. Не может быть, чтобы я нравилась этому ослепительному красавцу. Он просто изображает бойскаута, и визит ко мне – это его добрый поступок на сегодня.

«Так ведь?»

Я закусила губу и заметила, что он это заметил. Здесь явно что-то не так.

«К тому же я помолвлена».

«И ты только сейчас об этом вспомнила?»

Джейми прервал внутренний диалог голоса разума и безрассудного чувства, пока он не успел перерасти в громкую перебранку.

«Интересно, могла бы я испытать с ним те восторги, про которые все говорят? Бьюсь об заклад, что Джейми обойдется без книжек с рисунками».

– Нет! То есть – нет, я не могу с тобой пообедать, но все равно – большое спасибо, я очень ценю твою заботу, даже если ты просто бойскаут, который хотел сделать доброе дело. Просто все нужно делать по плану, а фейерверки нужны только Четвертого июля, а «Каму с утра» можно ведь обсудить и на работе, правда?

Я поспешно вытолкала ошеломленного Джейми из комнаты, неустанно повторяя слова благодарности и бормоча что-то насчет краски и «хорошего парня».

Закрыв за ним дверь, прислонилась к ней и с облегчением прикрыла глаза. Затем мои глаза распахнулись, и я уставилась на банки с краской, стоявшие на полу.

«Я только что размышляла о том, как сильно преувеличивают люди значимость секса, а потом практически вышвырнула мужчину из своего дома, поскольку рядом с ним меня тянет попробовать самой испытать неземное блаженство. У меня серьезные неприятности».

– У тебя серьезные неприятности, дорогая, – изрекла мадам Габриэлла, выхватив у меня из рук пальто и швырнув на диван. – Как ты могла заставить меня ждать всю неделю? Неужели в тебе больше нет Огня? Желания, Стремления, Страсти?

Если мадам произносит слова так, будто начинает их с большой буквы, значит, у меня действительно неприятности.

Я ссутулилась и рухнула на диван рядом с пальто, готовая принять возмездие.

– Нет, мадам. Во мне есть огни, без сомнения. Ой, то есть я хотела сказать – во мне есть огонь. Даже Огонь с большой буквы. Мне просто нужно было принять решение самостоятельно, без сторонних влияний, перед тем как обсудить его с вами.

Габриэлла дрожала от злости, как маленький разозленный воробушек, и расхаживала перед роялем.

– Прекрасно. Ты побыла Наедине с Собой. Теперь готова принять от жизни самый драгоценный подарок – за исключением, конечно, встречи со мной?

Или мы опять возвращаемся на первую клетку?

Я склонила голову, забыв заготовленные слова:

– Первая клетка? Ах да… Исходная позиция. Нет, мы не возвращаемся в исходную позицию. Просто иногда в жизни женщины наступает момент, когда она должна…

«Опять говоришь о себе в третьем лице. Ну и ладно».

– Я согласна. Я хочу попробовать. И пойти на прослушивание. Сделать карьеру, стать дивой и все такое. Хочу стать оперной звездой. Хочу попасть на обложку «Новостей оперы». Я действительно хочу всего этого, мадам.

Габриэлла стояла передо мной, потеряв дар речи. На верное, ждала, что я отвечу «нет». Все от меня этого ждали. Даже я сама.

Вот все удивятся.

Я вскочила с дивана и крепко обняла мадам:

– А вы, моя дорогая мадам, действительно звезда на оперном небосклоне, раз сумели предоставить мне этот шанс. Уж мы постараемся не упустить его, правда?

Тут я услышала звук, чрезвычайно похожий на хлюпанье носом, и мадам подняла на меня сияющие глаза. Открыла рот… Я застыла в ожидании заслуженных слов одобрения и похвалы.

– Теперь, Брианна, нам придется трудиться намного усерднее. Время отдыха и веселья закончилось. Осталось шесть недель, и я буду мучить тебя, пока не попросишь пощады, но ты у меня будешь готова к прослушиванию.