Раиет (ЛП) - Коул Тилли

Тяжелое тело 901-ого придавило мое, и мои руки соскользнули с его шеи вниз по широкой спине. 901-ый тихо застонал, звук проник прямо в мою сердцевину. Я ахнула от ощущения его над собой, нуждающего в этом так же сильно, как и я. Он откинул голову назад и, глядя мне в глаза, просунул руку между нами, его пальцы потянулись между моих ног.

Я вскрикнула, держась за его плечи, когда его пальцы скользнули по моей сердцевине. Моя спина выгнулась, а кожу обожгло жаром. Но на этот раз не было никаких наркотиков, вызывающих у меня потребность в этом моменте. Это была я, и это был он. Это мы выбрали этот поступок для себя, получили это удовольствие, потому что хотели друг друга свободно. В мире железных клеток и решеток мы брали что-то свое.

Теплое дыхание 901-ого коснулось моего лица. Он тяжело дышал, не так уж сильно отличаясь от меня. Я вскрикнула, когда от его нежного прикосновения пришла дразнящая вспышка удовольствия. 901-ый замер и посмотрел на меня сверху вниз. Я видела беспокойство на его лице.

— Все в порядке? — спросил он, его твердость прижималась к моему бедру.

— Да, — ответила я, затаив дыхание. — Более чем. Прикоснись ко мне еще.

Я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло от моих наглых слов, но, когда 901-ый низко зарычал и снова начал двигать пальцами, я была потеряна от его прикосновений.

Он дразнил и играл, и когда его палец медленно вошел в меня, громкий крик, ослепительный свет и чистое удовольствие разорвали меня на части.

901-ый убрал руку, и как только он это сделал, я открыла глаза. Его красивое лицо было строгим и встревоженным, наблюдая за моей реакцией. Когда я, в конце концов, улыбнулась, он облегченно выдохнул и снова накрыл мое тело. Показывая ему, чего хочу, что выбираю, я обхватила ногами его бедра и наклонилась, чтобы взять его длину в свою руку. Он зашипел от удовольствия и стиснул зубы, когда мои пальцы обхватили его. Когда я направила его к себе, он остановился, чтобы запечатлеть самый сладкий мягкий поцелуй на моем лбу, прежде чем толкнуться вперед и наполнить меня до краев.

Голова 901-ого откинулась назад, и низкий стон сорвался с напряженных губ. Мои глаза закатились, когда он так идеально вошел в меня. Прежде чем снова двинуться, 901-ый подхватил меня своими мощными руками под плечи и медленно начал раскачиваться. С каждым движением я чувствовала, как тьма в моей душе рассеивается, и с каждым поцелуем его мягких губ на моем лице мое сердце билось все громче и громче.

— Moyа prekrasnyаyа, — прошептал он, когда его дыхание участилось.

— Moy voin, — прошептала я в ответ.

У нас не было имен. В этот момент наши номера не были желанными гостями. Прямо сейчас я была его красавицей, а он был моим храбрым воином.

Толчки 901-ого становились все быстрее и быстрее по мере того, как проходили минуты. Я громко застонала, когда покалывание распространилось по моим бедрам. Длина 901-ого дернулась внутри меня, и я поняла, что мы оба приближаемся к кульминации.

Руки 901-ого прижимали меня к его груди, и как раз перед тем, как мое тело наполнилось ярчайшим светом, он накрыл мой рот своим, глотая мои крики.

Мое тело выгнулось дугой, когда 901-ый проревел о своем освобождении. Его голова откинулась назад, а шея напряглась. Его израненное тело было раскрасневшимся и влажным. Это было прекрасно, этот момент был восхитителен, как и он сам.

Вздымающийся теплый воздух от тепла душа прилипал к нашей коже. Он удалился, когда холодный сквозняк из двери камеры отрезвил нас. Голова 901-го упала мне на плечо. Я погладила его по спине, чувствуя странную легкость в сердце.

Как только я попыталась сообразить, что это было за ощущение, 901-ый поднял голову.

— Я чувствую себя по-другому. — Он вытащил свою руку из-под моей и приложил к груди. — В моем сердце. Это кажется другим. Я изменился.

Мой желудок перевернулся, зная, что он тоже это чувствует. Сделав столь необходимый вдох, я спросила:

— Кажется ли это легким, как будто в любой момент оно может загореться?

901-ый кивнул, его понимающее выражение лица говорило мне, что я описала это совершенно правильно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что это? — спросил он, и на его лбу появились морщины замешательства.

Следуя тому, что подсказывало мне мое сердце, я ответила:

— Я думаю, это означает то, что мы обрели покой в объятиях друг друга. Я думаю, это означает… — я замолчала, неуверенная, правильно ли использовать это слово.

— Что? — настаивал он. — Скажи мне.

Проведя рукой по его волосам, просто чтобы еще раз прикоснуться к нему, я нервно спросила:

— Счастье?

У меня перехватило дыхание, когда 901-ый замер. Собрав остатки своего мужества, я добавила:

— Думаю, это значит, что мы… счастливы.

901-ый замер, затем со слезящимися глазами повторил.

— Счастливы. Вместе мы создадим счастье.

Я улыбнулась. Свободно улыбнулась и освободилась. И когда 901-ый придвинулся ко мне и обнял меня своими сильными руками, я заснула, положив руку ему на грудь, с пьянящим чувством этого вновь обретенного счастья в моем сердце.

Глава 11

Лука

Нераскрытое местоположение

Грузия

Восточная Европа

Моя нога подергивалась, когда самолет начал снижение. Виктор находился в передней части самолета, приводил в порядок документы. Абель, его связной, помогал ему. Заал и Валентин сидели напротив меня. Заал казался воплощением спокойствия, находясь в своем кресле. Валентин же был полной его противоположностью. Его глаза были дикими, а тело дергалось, словно накачанное наркотиками, которые наполняли наши вены так много лет.

Последние несколько недель Валентин посвятил себя тренировкам для смертельных поединков. Он сосредоточился исключительно на том, чтобы направить свою ярость для достижения своих интересов. Как он и обещал, его умение обращаться с пиканами стало поразительным. Его сила и способность эффективно убивать были не хуже, чем у нас с Заалом. Но лучшей частью арсенала Валентина была его непоколебимая вера и стремление вернуть свою сестру. Это желание компенсировало бы любую нехватку подготовки, которую он бы показал в бою. Будучи Ubiytsa (убийцей), его способность убивать была непревзойденной. С ним все будет в порядке.

Увидев землю Грузии, показавшуюся в иллюминаторе частного самолета Кирилла, я наклонился вперед, чтобы встретиться взглядом с Заалом и Валентином.

— Уверены, что план вам понятен?

Заал кивнул, и Валентин выплюнул:

— Да.

Желая убедиться, я сказал:

— Виктор — менеджер Нью-Йоркского ГУЛАГа. К Волкову мы не имеем никакого отношения. Абель уже одобрил нас без вопросов, так что для Господина мы просто еще один подпольный бойцовский клуб. Ничего важного. — Заал и Валентин слушали внимательно. — Я абсолютный чемпион, которого вернули после побега.

Печаль распространилась в моей груди. Я использовал историю Анри, чтобы звучало правдоподобно. Прочистив горло, я указал на Заала.

— Тебя выкупили у русских, а именно у Волковых. Ты был слишком диким и необузданным. Виктор выкупил тебя, чтобы ты дрался в его ГУЛАГе.

Заал кивнул.

Затем я указал на Валентина.

— Ты убил Госпожу и ее Призраков после того, как твой ошейник вышел из строя. Но ты не помнишь об этом. Один из Призраков выжил и пришел в ГУЛАГ Виктора, где продал тебя и сбежал из Америки.

Губы Валентина скривились от отвращения, но он кивнул. Удерживая его внимание, я дополнил:

— Мы обсуждали это тысячу раз, но когда ты увидишь свою сестру, то не должен подавать виду, что знаешь ее. Держи себя в руках, пока не появится возможность нанести удар. Если она все еще жива спустя все это время, то она сможет прожить еще несколько дней.

— Затем Господин мой, — прорычал он, и я кивнул, соглашаясь.

— Затем он твой. Но ты должен придерживаться плана. Если один из нас облажается и всплывет правда, кто мы есть на самом деле, то они убьют нас на месте.