Тысяча и одна ночь Майкла Дуридомова - Марк Довлатов

– Запросто.

– Так надо срочно заказать и Дашке позвонить.

– А ты кого записывать будешь?

– Как кого?! Себя, кого же еще.

– Эх ты, все-то тебе надо на блюдечке, с голубой каемочкой.

– Да колись уже.

– Сам дойди – вкусней будет. Пока.

До вечера Михаил бил балду, тыняясь по квартире и лениво перекатывая в голове шарики мыслей. Мысли были разные, но его не покидало ощущение, что главной среди них нет – где-то она была еще за порогом, в тени. Он неспешно сходил в магазин, купил фиников, бананов и рахат-лукума, потом курил, посматривал на часы и проверял молчащий телефон, пока не услышал звук ключа в замке.

– Привет, Мишка.

– Чур, ты сегодня лошадкой будешь.

– До канадской границы?

– Я думаю, Бельчонок, нам с тобой еще далеко до границы.

– Правда? Думаешь, мы еще не все испробовали?

– Вот мы сегодня проверим.

– Ладно. Ты что-то новое придумал?

– Да есть тут пара идей.

– И что это будет.

– Сделаем это в трамвае.

– Ну Мииишка! У нас уже давно и трамваев нет!

– А так ты бы согласилась?

– Да иди в баню. Я голодная.

– Сладкого хочешь?

– Конечно! Ты купил что-то?

– А соленого?

– Ну ты развратник мухосранский! Нашел новое.

– Это совсем и не то, что ты подумала.

– А откуда ты знаешь, что я подумала.

– А что ты подумала?

– Подумала, что если бы мы были на море… то можно бы и соленого. Но потом сладкого.

– Ладно. Раздевайся. Ванна ждет.

– Джакузи?

– Нет. Лучше.

– Да лучше не бывает!

– А если бывает?

– Нууу… тогда тебе будет бонус.

– А какой?

– Какой захочешь.

– Договорились. Я покурю пока.

Михаил уселся на кухне, закурил, достал смартфон, открыл Эморек и включил файл red_sea. erec – на Белкины часы.

– Мииишка!!!

– Горячо?

– Ну как ты это делаешь?! Ну прямо Шарм настоящий, все как на мой день рожденья! Как хорошо! Ну обалденно просто!

Он докурил, остановил воспроизведение, нажал запись и прошел в ванную. Белка лежала с закрытыми глазами, укрытая пеной, и мурлыкала песенку. Он опустил правую руку в воду, нашел холмики грудей и поймал сначала один сосок, потом другой, провел рукой по животу вниз, нащупал расщелину раковины-жемчужницы, приоткрыл створки пальцами, заглянул ими внутрь, – девушка сдвинула ноги, но не сильно, скорей инстинктивно, потом опять развела. Оставив большой палец работать наверху, он опустил указательный вниз, нашел еще одно тайное отверстие, погладил и проник в него.

– Ой, ну куда ты… ну щекотно! Ну зачем ты это делаешь!

– Неприятно?

– Ну стыдно!

– А приятно?

– Ну не спрашивай! Не скажу!

– Ну и ладно. Дай губы. Ты моя вкусная. Моя маленькая русалка. Попалась.

– Мишка.

– А.

– А скажи: ты это для себя делаешь или для меня.

– Я делаю это, потому что хочу.

– А почему.

– Не знаю. Желание возникает и не рассказывает мне – откуда и почему. И зачем. У тебя разве не так.

– Наверное. Но, бывает, мое желание возникает во мне и хочет тебя съесть. А бывает – ты что-то такое делаешь, и во мне появляется новое желание, вроде как оно и не мое. Или сначала оно не мое. Может, это твое желание переходит в меня?

– Конечно. Так и есть. А сейчас перешло?

– Ну не скажу! Ты сам не чувствуешь?

– Я чувствую. Но лучше знать наверняка. Тогда наши желания соединятся, и будет цепная реакция.

– Как у бомбы?

– Да.

– Так ты хочешь, чтобы я взорвалась?!

– Я хочу, чтобы ты побыла Кончитой.

– Ну подлец ты какой!

– Какой.

– Любимый. И всегда-то выходит по-твоему.

– Разве это плохо.

– Нет. Хорошо. Хорошо! Ааах, как хорошо! Еще! Все! Хватит! Ну пусти, Мишка. Уже все. Почти. Нет, теперь точно все.

– Ну вставай. Я тебя вытру. Во всех местах.

– Ну нет. Я еще полежу. Ставь чайник. Я сейчас.

– Ладно, маленькая.

Михаил вернулся в кухню, остановил запись и поставил чайник, потом с замиранием сердца включил сохраненный файл Noname02.erec. Шизофренические ощущения чуть не сбили его с ног: он был Белкой, чувствовал свою руку на сосках, которые отзывались удовольствием, на животе, внизу. И там, еще ниже. Было приятно, хотелось еще, глубже. Так ты этого хочешь, кошка. Тебе это нравится, маленькая брихушка. Тебе приятно, хоть и стыдно. Белкино желание пульсировало в нем милицейской мигалкой, стучало в ушах колоколом, волнами гнало кровь в сосудах и вдруг взорвалось невероятным, фантастическим, неземным, негуманоидным даже оргазмом. Реки Вавилонские вышли из берегов и затопили его всего; они вертели и крутили его, потом выбросили на берег – совсем обессиленного и полностью обалдевшего. Он остановил файл, дрожащими руками вытащил сигарету из пачки и жадно закурил. Господи, это она всегда так? Или только сегодня.

Из ванной вышла Белка в махровом халате, подошла к нему и уселась на колени, он обнял ее за шею, повернул к себе голову, пытаясь заглянуть в глаза, она их прятала, покусывала его за ухо и водила рукой у него в паху.

– Мне было так хорошо, что я забыла про тебя. Про него. Про вас. Хочешь, я его приласкаю, поцелую разочек? Сейчас.

– Слезай, Бельчонок. Давай потом. Поешь сначала, а то отгрызешь с голоду.

– Ладно. Но я отработаю. Ты же меня знаешь.

– Да. Я тебя немножко знаю. Накрывай на стол.

После ужина они лежали на диване, по MGM шел какой-то вестерн, Белка тихонько перебирала пальцами его «коника», а в голове у Михаила докручивалась мысль: надо одновременно два запустить, а потом…

– Белка, дай-ка мне твой телефон.

– Ага, хитрый какой! Нет уж!

– Да я не буду ничего читать.

– А зачем тогда?

– Хочу сделать одну вещь.

– Какую?

– Ну увидишь. Эксперимент один.

– А ты мне свой тогда дай.

– Ладно. Держи.

Михаил скачал на телефон Android Wear и EmoRec и соединил его с Белкиными часами.

– Скажи: Ок, Гугл.

– Кому?

– Часам.

– Ну Ок. Гугл.

– Так, теперь на моем телефоне найди иконку EmoRec.

– Нашла. Плеер какой-то.

– Да. Нажми Rec.

– Нажала. И что дальше.

– Дальше снимай халат, – Михаил кликнул Rec на Белкином телефоне, забрал у нее свой и положил оба на стол.

– Ну я буду тогда вся голая.

– Именно.

– Вот ты какой, Мишка. Тебе мало со мной вытворять всякое, еще надо и смотреть.

– Конечно. И смотреть, и трогать, и слышать. И чувствовать.

– Ладно. Давай его сюда. Чувствуешь?

– Чувствую шершавый язычок.

– Нравится ему?

– Не скажу.