Шумерские ночи - Александр Рудазов

— Проявляй уважение, когда говоришь о боге, дерзкий отрок! — злобно прошипел жрец. — Или желаешь познать гнев Владыки, Определяющего Судьбы?!

— Мир тебе, божий служитель, — низко поклонился ему Шамшуддин. — Не желаешь ли ты разделить с нами трапезу и поведать, что тебя беспокоит?

— Желаю, — одобрительно кивнул жрец. — Что у нас на завтрак?

Креол пихнул Шамшуддина в бок. Вот еще не хватало — приглашать к столу первого встречного! Тем более жреца. Всем известно, сколько эти обжоры лопают.

Но было уже поздно. Не проявляя и тени смущения, жрец Энлиля умял целую свиную шею, огромную рыбину, большую миску бобов, корытце ячменной каши, щедро приправленной горчицей и кунжутом, и в один присест выхлебал пива больше, чем Креол и Шамшуддин — за три дня.

— Эмм… — сыто рыгнул жрец, ковыряя в зубах щепочкой. — Ымм… Нам еще что-нибудь подадут?

— На кухне ничего не осталось, — буркнул Креол. — Ты все сожрал.

— Ну что ж, служителю Владыки не пристало сетовать на недостаток пропитания, — склонил голову жрец. — Еды было мало, она была плохой, но большего я, ничтожный, видно, не заслужил.

— Ты даже и этого не заслужил, лысый урод. Говори, зачем явился в такую рань, и проваливай. Я спать хочу.

Шамшуддин пихнул побратима в бок, но размякший от съеденного жрец лишь блаженно улыбнулся.

— Я к вам почему зашел-то, отроки… — задумчиво повертел пальцами в воздухе он. — Зашел я, значит, чтобы…

— Чтобы все сожрать, — угрюмо закончил Креол.

— Не жадничай, отрок! — нахмурился жрец. — Боги велят нам делиться с голодающим хлебом и водой своими!

— Хлебом и водой. А не мясом и пивом.

— Я человек непривередливый, поэтому ем все, что дадут, — опустил глаза жрец. — Но теперь к делу. Вчера вечером храм Владыки, вверенный под мою опеку, был разрушен. Причем разрушен не людьми, не богами, не демонами, а злой магией! Песчаная буря ужасной силы прилетела из этого дворца, разрушила великий храм и улетела дальше! Что вы на это скажете, отроки?! Думали, я не смогу узнать, кто в этом виноват?!

Креол и Шамшуддин в ужасе переглянулись. Такого исхода они никак не предполагали. Кто же мог знать, что на пути отраженной Мдзгрвешем бури окажется храм Энлиля!

— Боги, боги, посмотрите на этих недостойных детей человеческих! — обвиняюще указал перстом жрец. — В то время когда наш славный император и храбрые воины его бьются против исчадий лэнговых, не щадя живота и душ своих, эти избалованные юнцы потехи ради разрушают божьи храмы! Как мы докатились до такого?! Вы что, хотите, чтобы разгневанные боги отвернулись от нас?! Хотите, чтобы они оставили нас без помощи в эти тяжелые времена?!

— Тише, тише, почтенный жрец, пожалуйста, тише! — испуганно схватил его за рукав Шамшуддин.

— Что тише?! Не буду тише! Я донесу на вас императору! Донесу-у-у!

— Не надо императору, не надо доносить!

— А вот донесу! Все, все про вас расскажу!

— Боги видят, мы не нарочно, мы не хотели!

— Не хотели! Поздно теперь уже! Дело сделано, его не воротишь!

— Мы все исправим, почтенный!

— Как?! Как вы собираетесь это исправлять?!

— Сколько ты хочешь? — скрипнул зубами Креол.

— Вы что, собираетесь меня подкупить? — с интересом повернулся к нему жрец. — Я неподкупен. Но исключительно ради интереса — а сколько сиклей вы хотите отдать в искупление своей вины?

Креол угрюмо поковырял в носу. Он не хотел отдавать ни единого сикля.

— В возмещение ущерба я отдам тебе трех рабов, — мрачно предложил ученик мага.

— И что я буду с ними делать? При моем храме их и без того больше, чем нужно. Мне нужны звонкие сикли, отрок! Звонкие сикли!

— Мне они тоже нужны.

— Но твой отец — архимаг!

— И дед тоже.

— Вот-вот! Ты же несказанно богат, отрок! Что такое для тебя горсть сиклей?!

Креол недовольно нахмурился. Ему показалось подозрительным, что жрец так суетится. А не вздумал ли этот сын шакала сплутовать, обманом вытянуть монеты из пары мальчишек?…

— Храм Владыки был разрушен до основания! — возопил жрец. — Ты понимаешь?!

— До основания?… — медленно переспросил Креол.

— Конечно! Не осталось ничего — ни крыши, ни стен! Только ровная земля!

— Ровная земля, говоришь?… Ладно… Тогда я возмещу ущерб…

— Отлично!

— Но не сиклями.

— Что?… А как же тогда?

— Я сам отстрою тебе храм, служитель Энлиля, — вредно улыбнулся Креол. — Мы с Шамшуддином купим материалы, заплатим каменщикам… и все сделаем, как было. Но сначала, конечно, мы должны будем взглянуть, насколько велик ущерб. Ты доволен?

Жрец громко засопел. Кажется, такой вариант ему не понравился. Он отвернулся к стене и вполголоса заворчал, кляня проклятых мальчишек, что слишком много о себе воображают.

— На том и порешим, — ухмыльнулся Креол, поднимаясь на ноги. — Пошли, Шамшуддин. У нас есть работа.

Шамшуддин задрал голову, глядя на здание из красного песчаника. Величественный храм владыки Энлиля, Отца Богов. Относительно небольшой, расположенный вдалеке от людских поселений, но обладающий славной историей и хранящий немало ценных реликвий.

— И вот это он назвал «разрушено до основания»?… — недоверчиво переспросил Шамшуддин. — Но здесь же только Малое святилище обрушилось! А основной храм как стоял, так и стоит!

— Точно, точно, — мрачно кивнул Креол. — И я отгрызу собственную руку, если в этом виновата песчаная буря. Она не была настолько сильной. Наверняка святилище обрушилось само, от старости. А старик решил свалить все на нас.

— Думаю, так все и было, брат. Посмотри на следы. Если верить им, буря только краешком задела храм.

— И что же мы будем делать?

— Я не жадный, — пожал плечами Креол. — Давай отстроим святилище заново. Зачем нам лишний раз ссориться с Энлилем?

— И то верно.

Креол не пожалел отцовских сиклей. Каменщики, нанятые в городе, оказались мастерами своего дела. Из Ура были привезены глиняные блоки и самый лучший кирпич.

Жрица-энтум, живущая при гипару, полностью подтвердила догадки Креола и Шамшуддина. Наливая юношам свежего молока, она поведала, что песчаная буря действительно лишь слегка подтолкнула святилище. Конечно, без этого толчка оно бы продержалось еще какое-то время, но рано или поздно все равно бы обрушилось. Слишком давно не было ремонта.

— Давно пора было сломать эту развалину и выстроить заново, — покачала головой энтум. — Ей ведь уже сто пятьдесят лет…

— Сто пятьдесят?!

— Да, мальчики, да. Здесь еще моя прапрабабка проводила обряд «священного брака», да будет милостива к ней Эрешкигаль…