Гений страсти, или Сезон брачной охоты - Екатерина Гринева

Мне следует срочно собраться с мыслями и вернуть его. Обязательно!

Я позвонила Грише несколько раз подряд, но он был «недоступен». К домашнему телефону он тоже не подходил. Наверное, обиделся всерьез и теперь сидит где-нибудь в кабаке и заливает горе вином. Пропала Ирочка, да и я, со своей стороны, нанесла ему чувствительный удар.

Рабочий день тянулся невыносимо долго. Пару раз ко мне заглянула Тамара Петровна, я подписала бумаги и выслушала ее жалобные реплики: «Все не так!» Это я знала и без нее! Все остальное время я пыталась уйти с головой в работу и как-то отвлечься от тревожных мыслей. Ирочка не объявлялась, и с каждым часом призрачные надежды на то, что она просто что-то легкомысленное «учудила» и «взбрыкнула», таяли. Я осознала наконец, насколько все серьезно и в какой дикий переплет я попала. Человеческая психика так уж устроена, что в самый первый момент срабатывают защитные механизмы и ты отказываешься верить в то, что все ужасно, а вот потом… Начинается ломка, и до тебя доходит: как же все хреново!

«Молодняк» работал в своей комнате. В обеденное время ко мне заглянула Ульяна. Она спросила, как дела, и я ей вкратце обрисовала наше положение. Когда она поинтересовалась, не вернули ли нам ролик, я отрицательно покачала головой. И что теперь будет, задала она вопрос. Это вызвало у меня приступ раздражения. Я и сама ничего не знала, и подобного рода расспросы были для меня чем-то вроде красной тряпки для быка.

Ролик в конце дня никто так и не вернул. Хотя я в это слабо верила, но все-таки надеялась. Теперь надеяться было уже не на что.

Я ушла с работы пораньше и поехала к Грише. Пошел сильный дождь со снегом, и машина ехала с трудом. Возникло сильное искушение – повернуть назад, но я понимала, что не усну, если не помирюсь с Гришей…

Я позвонила в домофон, мне никто не ответил. В подъезд прошмыгнули двое пацанов, и я вошла следом за ними. Восьмой этаж. Лифт остановился, и я шагнула вперед. Гришина квартира была направо. Я включила сотовый – лампочка в холле не горела. Потертый половик и дверь, обитая старым дерматином, ободранная соседским котом – жутким хулиганом, который то и дело норовил выскользнуть на улицу. Так объяснил мне Гриша, когда я спросила, что у него с дверью, почему снизу все в клочья. Гриша никогда не отличался особой аккуратностью и хозяйственностью, поэтому на испорченную дверь он просто махнул рукой и ничего предпринимать не стал – ни в отношении соседского кота, ни по поводу ремонта.

Несколько минут я безуспешно давила на кнопку звонка. Мелькнула мысль, что Гриша еще не пришел с работы. С какой работы, возразила я себе – он же удрал из офиса еще утром! Может, он и домой-то не заходил?

Уходить мне не хотелось, но и стоять под дверью – это тоже глупо. Я очень устала, хотела попить и поесть… Я решила позвонить соседям, попросить у них стакан воды и заодно спросить о Грише: может быть, они что-нибудь видели или слышали.

Дверь мне открыли не сразу. Полная женщина в цветастом халатике с растрепанными светлыми волосами окинула меня придирчивым взглядом.

– Простите… – начала было я. Но меня перебили. Из глубины квартиры раздался мужской рык:

– Машка, это кто?

– А я почем знаю, – огрызнулась женщина. – Выйди и сам разберись!

– Щас выйду! – угрожающе произнес мужик. – Щас выйду и разберусь. Твоя очередная трепалка пришла? Гони ее в шею!

В коридор выкатился крепкий мужик в застиранной белой майке с голубыми разводами и в спортивных штанах с надписью «Адидас». Он уставился на меня мутными очами и рыгнул:

– Ты кто такая?

– Я пришла к вашему соседу, Григорию Наумовичу.

– И что? – он почесал в затылке. Через пару секунд у его ног материализовался рыжий кот-красавец с разбойничьими зелеными глазами.

– Его нет дома, – сказала я.

– И что? – повторил мужик. – Мы тут при чем? Мы же за ним не следим!

Ответ был резонным. Но я решила не сдаваться:

– Вы его сегодня не видели?

– А что случилось-то? Пропал он? Или что?

– Он уехал с работы и исчез. По сотовому недоступен. К домашнему телефону он тоже не подходит. Я звонила несколько раз, никакого ответа.

Мужчина и женщина переглянулись.

– Помочь ничем не можем, – бойко сказала женщина. – Сегодня к нему, кажется, кто-то приезжал.

– Давно? – встрепенулась я.

– Дак я-то откуда знаю!

– Пожалуйста, вспомните…

– Ой, – она поджала губы. – Это было перед Малаховым. Точно. Я телик включила и пошла в кухню, а тут в нашу дверь позвонили. Один раз. Я подшла к двери и увидела чью-то спину у Гришкиной двери. Он даже не повернулся, только буркнул: «Извините!»

– Значит, вы не видели, кто к нему приезжал?

– Нет.

– И Григория Наумовича тоже не видели?

Женщина мотнула головой:

– Вам он срочно нужен?

– Да. Очень! Я дождусь его здесь, на площадке, пока он не придет, я не уйду.

Кот передислоцировался ко мне и потерся о мою правую ногу. Хвост он воинственно задрал трубой. Очевидно, кот раздумывал: то ли прогнать меня, как чужака, вторгшегося на его территорию, то ли подождать немного…

Через минуту кот отошел на прежнее место к ногам, и вновь уставился на меня своими зелеными глазюками.

– Маш! А у нас же ключи где-то от его хаты есть! Может, дать человеку-то? Что она будет на площадке стенку подпирать? Вы ему, собственно говоря, кто будете-то? – вдруг спохватился он.

– Начальница.

– А… тогда берите ключи, если Машка их найдет, у нее ж бардак страшный, я собственные носки найти не могу!

– И чего ты врешь, залил глаза с самого утра, бесстыжий, и врешь! Я кручусь как белка в колесе на двух работах, и еще дом содержу. А носки Борис ворует! Ворует и прячет, ты ж в него своими тапками швыряешь. Вот он тебе и мстит!

– Гнать его в три шеи надо! Ясно? Мне твой кот уже вот здесь сидит, – и мужик выразительно провел ребром ладони по шее. – Паскуда рыжая! Только объедает нас, да и соседи на него жалуются. То он им двери дерет, то по ночам воет на весь двор!

– Вы ключи не поищете? – прервала я этот энергичный диалог.

– Маш! Давай! Ищи.

– Сейчас… – женщина скрылась в недрах квартиры.

В коридоре горела лампочка без абажура, в зеркале отражались старая вешалка из светлого дерева и рассохшаяся галошница.

– Вот так и живем, – мужик подмигнул мне. – А вы, значит, Гришкина начальница? Сколько он получает-то? Я пару раз в долг у него попросил. А он мне – у самого денег нету! Куда он деньги-то девает? Вы ему зарплату задерживаете, что ли? Как нам, на заводе…

– По-всякому бывает, – уклонилась я от ответа. Про сумасшедшего братца, на которого уходили Гришины денежки, говорить я, по вполне понятным причинам, ничего не стала.