Футарк. Второй атт - Кира Измайлова

– С кем не бывает, – философски сказал я. – Коньяк будешь? Для успокоения нервов?

– Нет, – покачал головой Сирил, и я остолбенел. Кузен, отказывающийся от коньяка, – это было даже необычнее кузена, тихо льющего слезы от неразделенной любви. – Слушай, Виктор… только честно… Вот ты когда-нибудь влюблялся? По-настоящему?

Я честно задумался. Хм… Та красавица в Рио, как же ее… Гхм, Индира, Лакшми и Эша… Мэй Ли и Лан… Абангу и Нтанда… Разумеется, Инес и Сигрид… Всех я уже не упомню, и это все равно не то…

– Пожалуй, нет, – ответил я. – Так… Увлекался, разумеется, но чтобы всерьез – такого не бывало.

– Повезло тебе, – уныло сказал он.

– Ну, это еще неизвестно, кому повезло больше, – вздохнул я. – Сирил, я тебя об одном прошу: не вздумай надраться и полезть в драку с Палмером. Он из тебя отбивную сделает.

– А ты думаешь, почему я не пью? – хмыкнул кузен. – Вот именно поэтому… Что я, не вижу, какой он здоровенный? Ну и потом, не хочется скандала. Мама расстроится, праздник же. Кстати, а ты откуда знаешь, что Палмер мне накостылять может?

– Так я ведь тоже вижу, что он здоровенный, – скопировал я интонации Сирила. – И как двигается, тоже оценить могу. Я бы, может, сумел с ним справиться, но не ты.

– Угу… А мне почему-то кажется, что ты его знаешь, – выдал вдруг тот. – Или он тебя.

– С чего ты взял?

– Не знаю, ощущение такое. Как-то Палмер странно на тебя посмотрел, когда вошел.

– Я не обратил внимания, – солгал я.

– Может, показалось… – вздохнул Сирил. – Ладно, я пойду к себе.

– Давай. И еще раз тебя прошу…

– Да не буду я делать глупостей, – отмахнулся он. – Эх, жалко, пропал вечер…

Кузен ушел, а я задумался. Н-да, Палмер ухитрился испортить Рождество сразу нам обоим. И если со мной все ясно, то Сирил пострадал ни за что. Хотя…

Черт возьми, отгадка-то лежала на поверхности! Я же сам подумал, что миссис Вашингтон чем-то напоминает Инес, а та, к слову, ухаживания Палмера решительно отвергла, выбрав другого. Так-так, и что же получается? Лайонел видит меня, видит молодую красивую женщину… Спрашивается, о чем он подумает, когда узнает, что миссис Вашингтон – вдова? Правильно, о том, что я имею на нее некоторые виды! Я уверен, мысли у него шли именно этой дорожкой, и предположить, будто за дамой ухаживает мой младший кузен, Палмер не мог. И что он делает дальше? Тоже верно, начинает напропалую флиртовать с прелестной вдовой, явно желая мне досадить… Ну, мне-то все равно, а вот Сирила немного жаль. Искренне надеюсь, что он не сорвется и не наделает глупостей…

Хорошо, но как мне вести себя дальше? Сегодня мне как никогда требовался совет. Признаюсь, меня одолевало желание подпортить Палмеру физиономию или хотя бы без утайки рассказать все, что я о нем знаю, но это означало бы громкий скандал и испорченное Рождество, чего тетушка Мейбл мне никогда не простит.

К счастью, я захватил с собой все необходимое (хотя Ларример, собиравший мой чемодан, дважды пытался выложить лишние, по его мнению, предметы). Я, порадовавшись своей предусмотрительности, заперся в своей комнате и принялся за дело…

Совет сохранять невозмутимость и хладнокровие можно было счесть издевательским, однако пренебрегать указаниями, полученными из этого источника, все равно не стоило.

Собираясь с духом, я выпил чашечку крепчайшего кофе с мускатным орехом, потом хотел было вставить самый яркий зеленый глаз, который отчего-то обычно приводил меня в приподнятое настроение, но вовремя сообразил, что при непосвященных поступать так, мягко говоря, неосмотрительно, глубоко вздохнул и вышел из своей комнаты.

К ужину я спустился с неохотой – присутствие Лайонела лишало меня всякого удовольствия от праздника. Зато дом, преобразившийся к Рождеству, просто сиял: везде развешаны гирлянды из остролиста, венки из омелы, апельсины, украшенные фольгой, изюмом и гвоздикой… А запахи! От них начинало отчетливо урчать в желудке и хотелось пуститься в пляс!

Все гости уже собрались в столовой, я оказался последним.

– Вик, наконец-то! – тетушка Мейбл улыбнулась мне. Отчего-то она выглядела немного встревоженной. – Присаживайся скорее!

Полковник на правах хозяина дома как раз зажигал толстую свечу, стоящую на столе, в камине потрескивало толстое йольское полено, слышен был отдаленный звон колоколов… Словом, благолепие. Но, как уверяет святое Писание, ни один Рай не обходится без Змия.

– Мистер Кин, мы уже подумали, что вы решили от нас спрятаться! – довольно развязно поприветствовал меня Палмер. Горящие, очевидно, от выпитого вина, щеки подсказали причину его фамильярности. – Не бойтесь, в канун Рождества даже кошка мышей не ловит!

«Спокойствие, спокойствие!» – сказал я себе, стараясь удержать на лице вежливую улыбку. К сожалению, захватить с собой револьвер или хотя бы нескольких своих любимцев я не догадался (впрочем, они не перенесли бы холода), так что из оружия у меня имелась только ирония и сдержанность.

– Мистер Палмер, – в тон Лайонелу откликнулся я, – если бы я знал, что вы так по мне скучали, я непременно пришел бы пораньше!

– Вик, садись же, наконец! – настойчиво потребовала тетя, нервно комкая салфетку. Кажется, она что-то почувствовала…

Впрочем, бросив взгляд на насупленного Сирила, я сообразил, что тетушкины опасения могут касаться вовсе не меня. Кузен выглядел так, будто готов в любой момент вцепиться кое-кому в горло: Лаойнел ворковал с миссис Вашингтон, да так, что влюбленные голубки бы обзавидовались. Сама же миссис Вашингтон выглядела заинтересованной и польщенной, притом даже не пыталась этого скрывать. Так, надо приглядеть за кузеном: обещания обещаниями, но если он не сумеет сдержаться, будет скверно!

Я уселся, расправил на коленях салфетку и оглядел роскошное угощение. Чего тут только не было! В центре, конечно, красовалась традиционная запеченная индейка с устричным соусом (бедный Сирил, помнится, он клялся больше не есть устриц; впрочем, сейчас ему определенно не до того), овальные пирожки с мясом, называемые в народе «гробовые», печенья с ямайским душистым перцем и патокой… Ну и, разумеется, множество иных разносолов и закусок, а также непременный глинтвейн – горячее вино с сахаром, апельсинами и специями.

– Рождественский пудинг! – торжественно объявил дворецкий самого главного гостя сегодняшнего вечера, и распахнул дверь.

Кухарка, ступая медленно и величаво, несла на вытянутых руках блюдо с плам-пудингом, политым бренди и подожженным. Пудинг встретили восторженными возгласами и рукоплесканиями, только Сирил даже не поднял взгляд от тарелки…