Чудная деревня. Четвертая часть. Последний дракон - Татьяна Анатольевна Нурова

и кинулась в обсуждение фасонов для меня на осень и вроде как, даже на пару нарядов для зимы. Меня не радовало, что я так поступаю с Андреем, но и простить не могла, обманом женился, отдал кому-то мои драгоценности, это все некрасиво, ведь можно было бы с самого начала построить наши отношения как-то, более, честнее, что ли.

Драгоценности Андрей как-то тоже привез, набор который меня поразил своей простотой и красотой, и хоть все вещи были небольшими, неброское вроде кольцо и серьги, затейливый кулон и браслет, все в едином стиле, я поняла, что это не просто очень дорогие вещи, но и работа великого мастера. А еще от драгоценностей шел жар, непонятное тепло, их так и хотелось сразу же надеть и не снимать. Чары, наложены на них — догадалась я, — но отторжения к чужой магии не было, жар дарил носительнице уверенность в себе, а мне ее как раз и не хватало.

Наблюдая за моей реакцией, Андрей небрежно заметил, — Иван Анатольевич, где-то нашел уникального мастера, и теперь к нему, несмотря на цену сложно попасть, хорошо, что я могу для тебя заказывать вещи по — родственному, без общей очереди.

Первые вещи от портного Арона Моисеевича тоже стали поступать регулярно, естественно после оплаты, знаменитый мастер никогда не работал в долг.

Дед даже заметил, как-то небрежно, — Андрей нынче даже в долги влез, не знаешь, почему случайно, — а затем, лукаво улыбнувшись, добавил, — нечего было жену позорить, отдавать безделушки жены любовнице. — Я хоть и мужчина, но его не жалею, такое не прощается, зато ты теперь точно будешь ему дорога.

И распорядился поставить в моей спальне огромный сейф.

Через несколько дней, Дед, приехав с работы, он сразу же прихватил меня на лестнице, — Пойдем ко мне в кабинет, поговорим, — предложил он мне.

Бабушка поглядела на него тревожно и тоже собралась подняться с нами, но Дед остановил ее жестом, — Я вижу Елену редко, — позволь нам пошептаться вдвоем Мари. — Мы спустимся к ужину, хорошо.

Бабушка надула губы, но спорить не стала, ушла вниз в гостиную, обиженно хлопнув дверью по дороге. Дед цепко подхватил меня под локоток, завел в кабинет и плотно закрыл дверь

— Меня беспокоит твое настроение, — произнес он, — знаю тебе тяжело с нами, а я отпустил Кирилла и немного зашиваюсь на работе.

— Отпустили, — куда?

Дед помялся, — он решил пожить самостоятельно, вдали от семьи, и я считаю, что это пойдет ему только на пользу, но речь сейчас не о нем, а о тебе. — Я боюсь потерять тебя, ты и так нам не доверяешь, я надеялся, что все образуется, но…

Дед снял пиджак, пододвинул мне кресло, и сам сел напротив, внимательно поглядывая на меня.

— Расскажу о нашей семье немного, думаю после истории с Олегом, мы как-то упали в твоих глазах, да и говорим мы с тобой мало, к тому же с Андреем я времени провожу больше чем с тобой.

Он долго собирался с мыслями, помогать я ему не спешила, тем более не понимала, чего же он хочет от меня.

— Когда я был маленьким, этот дом выглядел совсем иначе, смесь нищеты с позолотой былого, мои родители очень напоминали нынешних Полетаевых старших, воспоминаниях о блеске семьи, хвастовство былыми заслугами. — По всему дому старинные портреты знаменитых родственников, дорогие приемы, таких же никчемных потомков древних семей. — Я уже тогда решил, что в моей семье все будет по — другому, лучше, что ли, и в достатке. — Мои родители жили на широкую ногу, но сами понятия не имели, как зарабатывать деньги, их так вырастили, и разговоры о деньгах в нашей семье считались неприличными. — Я был поздним ребенком, но к моменту моего взросления наша семья уже была нищей, родители профукали все наследство предков, очень немалое, надо заметить. — Мой дар был даже меньше чем у родителей, но я был упрямым и развивал его, стараясь свою искру превратить в искусство. — В нашем доме сохранилась потрясающая библиотека, и я тебе скоро ее покажу, уже пора. — Так вот, я занимался сам, сам заработал деньги на образование, будучи очень молодым, я смог уже изменить этот дом и обеспечить родителям уровень жизни, к которому они привыкли, но пониманиях у них я не встретил. — Будучи взрослым, я отказался от невесты, которую мне подобрали родители, содержать бесполезную куклу из древней семьи мне не хотелось, мне нужна была жена, подруга, единомышленница, наконец. — Я хотел, чтобы моя спина была прикрыта, и уехал на Урал в поисках невесты.

Я оживилась, надо же Бабушка не хотела рассказывать о своей семье, и я решила, что она тоже из Московской знати.

Дед усмехнулся, — наши семьи спесивы, горделивы, высокомерны, как ты уже заметила, даже если сами по себе пустое место. — На Урале тоже древние семьи, и я выбрал Мари, она была хоть и из очень старинной семьи, тоже обедневшей, но очень гордой. — Я никогда не жалел о своем выборе, хотя мои родители Мари не приняли, они умерли уже после рождения Кирилла, и внука они тоже не захотели признать. — Я хотел сказать, что наша жизнь не была простой, и с детьми не все ладно получилось, и это моя боль, да ты все знаешь. — Мари слишком долго живет здесь и достатке, она привыкла и незаметно стала такой же, как и наши соседи, хоть и не признает это, но я ее люблю и не хочу огорчать. — Ты похожа на меня, и я принимаю тебя такой, какая ты есть, а вот Мари сложно, ее до сих пор смущают твои приемные дети, и твое непонятное положение с семьей Дангловых. — Она мечтает, что ты будешь такой же, как она, а твои попытки влезть в бизнес, занятия с Николаем, целительство, считает неважным, хотя я пытался Мари объяснить, что это твоя жизнь. — Но она поймет, ей просто нужно время еще немного.

Разговор мне не нравился, я хоть и сидела спокойно, но на душе у меня скребли кошки.

— К чему я это все милая, — мягко продолжил Дед, — мне жаль, что твои малыши живут отдельно и пока нам их просто не отдадут. — Но когда они подрастут, им нужно будет получить не только образование, но и соответствующие воспитание, и я готов, Мари же пока нет и это еще не учитывая Андрея в раскладе. — Ты постарайся пока не торопится с выводами и сбежать от нас, ты чувствуешь себя неуютно и считаешь себя узницей, по меньшей мере.