Золотая рыбка - Мила Бояджиева

- Так завтра я увижу того человека, что спас меня? - Полина хотела было выведать, какова внешность её "друга", но почему-то испугалась. Отчетливо представила Россо, клявшегося в самых добрых чувствах и подославшего Травку. Или здесь шла двойная игра? Травка, действуя по приказу "высшего командования", убрал Красновского, а затем уже бросился догонять Полину? Но что с Глебом, отцом?

- Мне надо поговорить с кем-нибудь как можно скорее! Поймите, доктор, ситуация очень опасная. У моего отца инфаркт... Здесь есть телефон?

- Есть, но для вас, пока всякие связи с внешним миром отменяются. Таковы распоряжения вашего друга. Без его ведома я не имею права предоставлять вам свободу действий...

- Так я в тюрьме?

Женщина вздохнула и поднялась. Она переоценила пациентку, начавшую капризничать и проявлять характер

- Сейчас я принесу вам бульон. Поужинаете и постараетесь уснуть. О встрече я вас предупрежу.

В девять утра Вера Самойловна сообщила:

- Через полчаса он будет здесь. Сегодня вы выглядите получше. Принесу тазик с водой, расческу. Вот ваша сумочка, документы и даже косметичка.

- Не надо. Я поднимусь. Попробую прогуляться по саду к туалету, а затем приведу себя в порядок, - казенным тоном пообещала Полина. Она всю ночь обдумывала случившееся и не могла прийти к определенному выводу. Наиболее вероятной ей казалась встреча с Красновским или с Глебом. Возможно, Глеб должен скрываться, не может называть свое имя и вынужден соблюдать строгие предосторожности. Но ведь куда реальней другой вариант... Нет, она не хотела думать о плохом. О том, что её жизнь сохранили враги, предполагая, что сождительница Сарычева владеет некой информацией.

Полина с трудом доплелась в конец сада, где чернел дощатый туалет, умылась ледяной водой из алюминиевого умывальника и расчесала волосы обломком чужого гребешка.

Она не слышала, чтобы к дому подъезжала машина. Дачный поселок, ещё грязно-белый от залегшего плотного снега, пустовал, только каркали вороны, перелетая с ветки на ветку высоких, густых, почти черных елок.

В комнате её ждал человек, одетый по-рыбацки - в потрепанную стеганую куртку и кондовые кирзачи. Полина пару секунд стояла, как вкопанная, сраженная неожиданностью, а потом бросилась к нему на шею. И только тут расплакалась, почувствовав себя обиженной маленькой девочкой.

Кирилл Сергеевич Рассад - высокий, поджарый, крепкий, как и двадцать лет назад, утешительно похлопывал по её спине большими ладонями и молча пережидал рыдания. Когда-то они проводили вместе уик-энды на даче Ласточкина, рыбачили на совхозном пруду, разыгрывая весь ритуал с костром и ухой ради Полюшки. Потом Рассад стал навещать Ласточкиных реже, отец хмурился, когда Полина задавала вопросы по поводу их дружбы, и увиливал от ответов. Только не понравилась ей одна оброненная Ласточкиным фраза: "Исключительно порядочный человек был..." Был? Полина отпрянула и настороженно посмотрела в лицо своего опекуна.

- Ну что, Полина, вижу, ты в полной боевой форме и мечтаешь поскорее припереть меня к стенке. Вопросов сотни, и все на засыпку. - Кирилл Сергеевич кивнул появившейся Вере Самойловне. - Накройте нам чайку, Верочка, поближе к печке. Я километра три пешком отмахал. Озяб с непривычки. Все автомобили да кабинеты...

Он повернулся к Полине:

- Не торопись, все, что могу, проясню. А до чего-то, может, мы вместе докопаемся. - Он болезненно поморщился и машинально положил ладонь на левую сторону груди.

- Сердце? - Пройдя к натопленной печке, Полина села за стол, на котором стоял чайник, чашки, вазочка с печеньем и коробка конфет. А ещё тарелка с кусочками мясного филе.

- Поднавались на мясо, девочка. Тебе надо гемоглобин восстановить. Я все таблетки привез, что Вера заказывала. Сам тоже от сердчишка поглатываю. Периодически, когда совсем невтерпеж.

- Спасибо, дядя Кира. - Полина успокоилась, положила в горячий чай три ложки сахара, в оздоровительных целях. Надо срочно восстановить силы, чтобы навестить отца.

- Вы у папы были?

Рассад кивнул, старательно звеня ложкой в крупной, наверно поллитровой чашке, расписанной букетиками незабудок.

- Послушай, детка, новости у меня плохие. Со всех сторон тьма-тьмущая. Одна радость, что тебя удалось с того света вытащить. Ума не приложу, как ты умудрилась от монстра избавиться?

- Дзю-дзюцу. И к тому же, такой страх! Но потом я почти ничего не боялась. Действовала автоматически. Он, что, наемный убийца?

- Ладно... - Рассад вздохнул. - Изложу все по порядку, иначе нам здесь до ночи чаевничать придется. История-то запутанная...

Я, как тебе известно, служу в неком ведомстве, куда стекается разная информация. По теневикам, в частности... Когда Андрей сказал, что собирается стать директором "Оникса", я ему не посоветовал, а он послал меня к черту. Сказал, что честных людей в бизнесе не хватает, поэтому он и становится грязным...

Через некоторое время вызвал меня на конспиративную явку - есть у нас место такое для тайных бесед. И рассказал - втягивают экс-генерала шефы в некие сомнительные сделки. Козыряют его именем, его авторитетом, он ставит свою подпись, ведет переговоры на военных заводах, в экспортных организациях... Оказывается, действительно, честные люди нужны теневым воротилам. И Ласточкин влип. Стали мы думать, как из этой ситуации поделикатнее выбраться и, видимо, спровоцировали бандитов на решительный ход. Они оргнизовали крах "Оникса", изъяли деньги с его счетов, а подставили Андрея.

- Выходит, здесь поработала мафия и Глеб не виноват?!...

- Погоди с вопросами, Полюшка. Про мафию точно отвечу-она самая. Есть некий человек, которого мы отслеживаем уже десять лет. Виртуоз, могучая голова. Гений зла. Персона международного значения. Как он сам полагает, мирового. Получилось так, что Андрей был причастен к разработкам психотропного оружия, а этот гад подобные дела держит под особым контролем. В общем, сигнал "проглотить" "Оникс" поступил от самого шефа, после того, как Андрей отказался сотрудничать с ним.

- Ты имеешь в виду Крафта?

- Ого-го-го... Слишком глубоко копнула, девочка... Теперь понятно... Понятно, почему они хотели избавиться от тебя.

- Но ведь о Крафте предупредил меня Глеб. Он сумел позвонить уже после того, как исчез. Я думаю, его захватили и держат под стражей. Я чувствую... Он где-то близко...

- Наверно так. Естественно, первым делом мы кинулись искать пропавшего содиректора "Оникса" Сарычева, ведь Ласточки рассказать ничего не мог... Прочесали кое-какие подозрительные местечки, дошли до Красновского. Установили наблюдение... Представляешь, ты два раза подъезжала к его дому и мне докладывали о визите некой дамы. Я думал, ты в Боткинской торчишь и даже не сообразил... Но распорядился проследить. Они и проследили, олухи... - Кирилл Сергеевич хмыкнул, сдержав ругательство. - Бараны... Явились на место встречи, когда там уже валялись бездыханных тела. Ну, то есть ты и этот амбал.

- Он хотел пристрелить меня, я инстинктивно применила прием, он рухнул и чуть не задавил, пистолет выстрелил. У меня в животе словно бомба разорвалась... Я и впрямь думала, что умираю.

- Умер он.

- Что?! - Полина привстала, уронив чашку.

- Ну, ты не паникуй. Убрала гада. На него дело в десяти папках хранится. Насилия, садистские убийства, грабеж. Выродок, нелюдь. Большое спасибо от лица все тех, кто молили о его погибели.

- Да... Меня же будут судить...

- Ни в коем разе. До этого мы не допустим.

- А Красновский? Это он подослал Травку? Он что-нибудь знает об Глебе?

- Вот тут-то хренотень и началась, малышка. Пока мои парни в лесу с тобой и трупом разбирались, дом Россо опустел. Хозяин успел скрыться и, видимо, увез пленника. В подвале обнаружены следы присутствия человека.

- Раскладушка, голые стены, тренажеры...

- Ты там была?

- Нет, дядя Кира. Воображала. Я ж экстрасенс.

- И что теперь видишь?

- А ничего... Только все время подозревала, что и Красновский, и Писецкая знают о Крафте и обо всем этом деле побольше, чем я.

- Уж ты подружку не из самых удачных выбрала. В общем, это не имеет теперь значения... Когда я сообразил, что раненая в лесу женщина - Полинка Ласточкина, то чуть не застрелился. Образно говоря. Хорош хрыч, - чуть девчонку не проморгал. Привез тебя на эту пустую дачу и вызвал Верочку. Она - лицо доверенное, врач. Извини, Полина, в больницу тебя никак нельзя было отправить. Да и не помогло бы... Ничего, ещё успеешь малышей завести.

- Что же с Глебом? Если они хотели убить меня, то разделаются и с ним... - Полина почувствовала, как заледенели её губы.

- Не думаю. Убрали бы сразу, если б Глеб не запасся страховочкой. Он их на каком-то крючке держит. Парень башковитый, сумеет выкрутиться. Мы ведь тоже не сидим сложа руки... Но надо признаться, противник нешуточный. А самое гадкое, Полюшка, состоит в том, что не знаешь, на кого из своих можно рассчитывать... Таких как Андрюша, больше нет... - Рассад осекся и опустил глаза.