Кто нашел, берет себе - Стивен Кинг

– Если вы сможете подождать неделю, я кое-кому позвоню, – предложил Дрю. – Но вам придется оставить фотокопии.

Подросток колебался, но потом спросил:

– Сколько вы сможете выручить, как думаете?

– За почти пятьсот страниц неопубликованного… черт, неизвестного текста Ротстайна? Покупатель, вероятно, захочет провести компьютерный анализ почерка, для этого существует пара хороших программ, и если будет доказано, что текст подлинный… – Он прикинул минимальную возможную сумму, которую мог назвать, не противореча здравому смыслу. – Пожалуй, пятьдесят тысяч долларов.

«Джеймса Хокинса» то ли устроила эта цена, то ли он сделал вид, что устроила.

– И какова будет ваша комиссия?

Дрю добродушно рассмеялся:

– Сынок… Джеймс… в такой сделке речи о комиссионных быть не может. Потому что создателя – то есть, выражаясь юридическим языком, владельца – убили, а записные книжки могли украсть. Мы разделим выручку пополам.

– Нет, – мгновенно ответил подросток. Может, он еще не отрастил байкерских усов, о которых мечтал, но характера ему было не занимать, как и ума. – Семьдесят к тридцати. В мою пользу.

Дрю мог бы согласиться – ожидая выручить за шесть записных книжек четверть миллиона, можно отдать подростку семьдесят процентов от пятидесяти штук, – но разве «Джеймс Хокинс» не ожидал, что он немного поторгуется? Не возникнет ли у мальчишки подозрений в противном случае?

– Шестьдесят на сорок. Мое последнее предложение, при условии, что удастся найти покупателя. Вы получите тридцать тысяч за то, что нашли в картонной коробке вместе с потрепанными экземплярами «Челюстей» и «Мостов округа Мэдисон». Неплохая прибыль.

Подросток переминался с ноги на ногу, молчал, но явно колебался.

Дрю одарил его обворожительной, безобидной улыбкой:

– Оставьте фотокопии мне. Приходите через неделю, и я скажу вам, сколько мы сможем выручить за эти записные книжки. И мой вам совет: держитесь подальше от этого Джарретта. Он обдерет вас как липку.

– Мне нужны наличные.

А кому нет? – подумал Дрю.

– Вы сильно забегаете вперед.

Подросток принял решение и положил конверт на заваленный бумагами стол.

– Хорошо. Я вернусь.

«Уверен, что вернешься, – подумал Дрю. – И уверен, что к твоему возвращению мои позиции значительно укрепятся».

Он протянул руку. Подросток вновь пожал ее, насколько мог коротко, чтобы держаться в рамках приличий. Словно боялся оставить отпечатки пальцев. Но на самом деле он их уже оставил.

Дрю сидел неподвижно, пока «Хокинс» не вышел из магазина, потом вывел из спящего режима «Макинтош». Над входной дверью крепились две видеокамеры, одна смотрела вдоль Лэйсмейкер-лейн. Дрю наблюдал, как подросток дошел до угла и свернул на Кроссуэй-авеню.

Пурпурная наклейка на корешке «Посланий с Олимпа» служила ключом к разгадке. Она указывала, что книга библиотечная, а Дрю знал, наклейками какого цвета маркирует свои книги та или иная библиотека. Пурпур – библиотека на Гарнер-стрит. Если бы подросток попытался вынести книгу под курткой, сработала бы сигнализация на выходе, потому что наклейка также служила для защиты от краж. Эта информация привела еще к одному гениальному выводу, который согласовывался с начитанностью паренька.

Дрю зашел на сайт библиотеки на Гарнер-стрит, где ему предложили на выбор различные разделы: «ЛЕТНИЕ ЧАСЫ», «ДЕТИ И ПОДРОСТКИ», «ГРЯДУЩИЕ СОБЫТИЯ», «КЛАССИЧЕСКИЕ СЕРИИ ФИЛЬМОВ» – и последний, но не по значимости: «ПОЗНАКОМЬТЕСЬ С НАШИМИ СОТРУДНИКАМИ».

Дрю Холлидей кликнул на него, и больше кликать ему не пришлось, во всяком случае, сразу. Над краткими биографиями красовалось общее фото сотрудников – порядка двух десятков, – собравшихся на лужайке. За ними возвышалась статуя Гораса Гарнера с раскрытой книгой в руке. Все улыбались, включая и знакомого Дрю подростка, только без усов и очков. Второй ряд, третий слева. Из материалов раздела следовало, что в его магазине побывал мистер Питер Зауберс, учащийся старших классов школы Нортфилд, в настоящее время занятый в библиотеке неполный рабочий день. Он собирался продолжить обучение, специализируясь по английскому языку и литературе, а также библиотечному делу.

Дрю принялся рыть глубже. Он слегка вспотел, и почему нет? Шесть записных книжек уже казались сущей ерундой, затравкой. Все они (и некоторые – с четвертым романом о Джимми Голде, если верить тому, что много лет назад утверждал его безумный друг) могли стоить миллионов пятьдесят, если продавать по частям разным коллекционерам. Один только четвертый роман о Джимми Голде потянул бы на двадцать. А учитывая, что Моррис Беллами по-прежнему сидел в тюрьме, между Дрю и этими миллионами стоял только мальчишка, который не смог даже отрастить приличные усы.

Официант Уильям подходит со счетом, и Дрю кладет в кожаную папку кредитную карточку «Американ экспресс». По ней отказа быть не может, в этом он совершенно уверен. Насчет двух других карточек определенные сомнения имеются, но на «Амэксе» задолженности у него нет, потому что он использует карточку для всех деловых транзакций.

Дела в последние несколько лет шли не очень, хотя, Бог свидетель, должны были пойти в гору. Должны были идти блестяще, особенно в период между 2008-м и 2012 годами, когда американская экономика провалилась в трясину и никак не могла выбраться оттуда. В такое время стоимость редких товаров – реальных вещей, не виртуальщины на Нью-Йоркской фондовой бирже – всегда поднимается. Золото и бриллианты – само собой, но также произведения искусства, антиквариат и редкие книги. Гребаный Майкл Джарретт из Канзас-Сити теперь ездит на «порше». Дрю видел фотографию на его странице в «Фейсбуке».

Финансовые неприятности Дрю вызвала эта чертова книга Джеймса Эйджи «Давайте же восславим знаменитых людей». Великолепный экземпляр, отличное состояние, автографы Эйджи и Уокера Эванса, фотографии которого иллюстрировали книгу. Откуда Дрю мог знать, что книга украдена?

Ладно, он, вероятно, подозревал, во всяком случае, тревожные признаки были налицо, и ему следовало держаться от книги подальше, но продавец понятия не имел об истинной ее стоимости, и Дрю позволил себе чуть притупить бдительность. В итоге его не оштрафовали и не посадили в тюрьму, слава Богу, но история не осталась без последствий. С того самого девяносто девятого года к нему относились настороженно на каждом конгрессе, симпозиуме и книжном аукционе. Добропорядочные продавцы и покупатели сторонились его, если только – ирония судьбы – речь не шла о чем-то на грани фола, сделке, которую они хотели провернуть ради быстрой прибыли. Иногда, мучаясь бессонницей, Дрю думает: «Они толкают меня за эту грань. Это не моя вина. Действительно, на самом деле я – жертва».

И в сложившейся ситуации важность Питера Зауберса для будущего благополучия Дрю только возрастает.

Уильям возвращается с кожаной папкой, его лицо серьезно. Дрю это не нравится. Может, карточку все-таки не приняли к оплате? Потом его любимый официант улыбается, и Дрю с облегчением выдыхает.

– Спасибо, мистер Холлидей. Всегда приятно вас видеть.

– Взаимно, Уильям, совершенно взаимно. – Он витиевато расписывается и убирает кредитку «Амэкс» – чуть погнутую, но не сломанную – в бумажник.

На улице, направляясь к своему магазину (мысль, что он шагает вперевалочку, никогда не приходила ему в голову), Дрю думает о втором визите мальчишки, который прошел неплохо, но далеко не так хорошо, как он рассчитывал. При их первой встрече мальчишка очень нервничал, и Дрю встревожился, а вдруг тот уничтожит рукописи, бесценное сокровище, которое попало ему в руки. Но блеск в глазах говорил об обратном, особенно когда речь зашла о второй фотокопии, с пьяными рассуждениями Ротстайна о критиках.

Это живой текст, сказал Зауберс. Вот что я думаю.

Сможет ли мальчишка уничтожить сокровище? – спрашивает себя Дрю, входя в магазин и поворачивая дверную табличку с «ЗАКРЫТО» на «ОТКРЫТО». Я так не думаю. Как и он сам не позволил бы властям заграбастать это сокровище, что бы там ни говорил.

Завтра пятница. Мальчишка обещал прийти сразу после школы, чтобы они могли довести дело до конца. Мальчишка думает, что переговоры продолжатся. Он думает, что у него еще есть козыри. Может, и есть… но у Дрю они серьезнее.

На автоответчике мигает лампочка. Наверное, кто-то звонил, чтобы предложить купить страховку или расширенную гарантию на его маленький автомобиль (воспоминание о том, что Джарретт ездит по Канзас-Сити на «порше», больно колет эго), но ведь не узнаешь, пока не проверишь. Миллионы совсем рядом, однако пока они не у тебя в руках, жизнь течет своим чередом.