Огнем и броней - Сергей Лысак

— А за неделю это корыто может здесь таких дел натворить…

— Не успеет. Шурик говорит, что через три дня его "камикадзе" будут готовы. Разумеется, сначала придется потренироваться в управлении. Но много времени это не займет. Подготовят сразу два катера. Система радиоуправления гораздо проще, чем на беспилотниках, управление ведь только в горизонтальной плоскости. Заряд на каждом — полтонны пироксилина. Уверяют, что должно сработать, как надо. Даже если взрыв и не утопит крейсер, то резвости ему сильно поубавит. А может после взрыва он ход потеряет, или на мель выбросится.

— Ладно, будем прорабатывать все варианты. И сейчас многое зависит от того, что предпримут немцы дальше. Если станут на якорь и заночуют на рейде, то без разговоров ставим мины и взрываем. А вот если уйдут и начнут обшаривать залив, будем думать. Поскольку в любом случае они от своих планов установления "орднунга" на Тринидаде не откажутся…

Неожиданно раздался стук в дверь и вошел начальник охраны, доложив о только что полученном сообщении. "Карлсруэ" не захотел становиться на якорь, а поднял катер на борт и дал ход, направившись вдоль берега на юг в сторону пролива Бока — дель — Серпиенте. Леонид выслушал и усмехнулся, глянув на собеседников.

— Ну вот и все! Немцы сделали свой выбор…

Глава 8

По следу зверя

Выяснение размеров ущерба, нанесеннного обстрелом, не заняло много времени. Разрушен ряд домов и построек порта, но пострадавших нет — все гражданское население было эвакуировано заранее, а войска пересидели обстрел в укрытиях, которым небольшие 105–миллиметровые немецкие снаряды ничего сделать не смогли. На горизонте еще на рассеялись клубы дыма уходящего "Карлсруэ", как следом за ним ушел "Беркут", нагрузившись запасами по максимуму. Неизвестно, куда собрались немцы, но поскольку "Тезей" сейчас далеко и приближаться ему противопоказано, рассчитывать экипажу катера придется пока что только на себя.

После того, как "Берут" доложил, что немецкий крейсер направляется к выходу из залива Париа и стало ясно, что опасность миновала, население стало возвращаться в город. Все пожары к этому времени были уже ликвидированы, разрушенные строения разбирались, взамен которых собирались возвести новые. Леонид провел осмотр поврежденных объектов и понял, что все не так уж плохо. Вот если бы к ним провалилось что‑то вроде "Гебена" с 280–миллиметровыми орудиями, то было бы гораздо хуже. Строители заверили, что восстановят разрушенные здания быстро. Главное — люди не пострадали. Самой большой неприятностью оказалось то, что сильно пострадала верфь, а конкретно — недостроенные "Синоп" и "Варяг". Бернардо Кампос носился по строительной площадке, хватался за голову и сыпал отборные проклятия на испанском и на русском в адрес незваных гостей. На вопрос Леонида, можно ли что‑то сделать, главный корабел тринидадской верфи лишь развел руками.

— Не хочу Вас обманывать и давать пустые обещания, дон Леонардо. Повреждения таковы, что восстанавливать корабли нет смысла. Проще построить новые. Хорошо, что хоть "Аскольд" успели на воду спустить и увести подальше.

— Но ведь мы не успеем построить новые корабли к концу весны?

— Увы, дон Леонардо. Я сразу говорю, что возможно сделать, а что нет. За это меня и не жаловали на прежнем месте.

— Я Вам верю, дон Бернардо. Поэтому Ваша задача несколько изменится. Нам очень нужен именно броненосец. Без быстроходный крейсеров пока обойдемся. В конце концов, для разведки можно использовать уже имеющиеся паровые корабли и "Аврору". Поэтому подумайте, как можно превратить "Аскольд" в броненосец. Конечно, вооружение и броня у него будут гораздо скромнее, чем предполагались у "Синопа". Но мне очень нужен корабль, способный вломиться в самую гущу вражеского флота и расстреливать своих противников одного за другим, не подвергаясь при этом большой опасности. И нужен не позже конца весны следующего года.

— Хм — м… Не думал об этом, дон Леонардо… Ведь придется переделывать проект заново под уже имеющийся готовый корпус. От много придется отказаться.

— Увы, деваться некуда. Делайте, что сможете, бросив на это все силы и средства. Сейчас броненосец — первоочередная задача верфи. А кроме этого, на досуге подумайте еще над одним вопросом. Нам нужен большой сухой док длиной не менее двухсот метров.

— Но зачем такой большой? Ведь длина "Тезея", насколько я помню, чуть более ста метров? А таких длинных кораблей мы все равно пока делать не собираемся.

— Длина "Карлсруэ" — сто тридцать девять метров.

— Кого?! "Карлсруэ"?! Вы говорите об этом корабле, который здесь все разнес?!

— Именно о нем. Если бы он остался здесь и продолжил создавать нам проблемы, его пришлось бы топить. Но поскольку он ушел и опасности для нас представлять пока не может, можно попробовать его захватить. Увы, сделать это в неповрежденном виде вряд ли получится. Но если все удастся, Вы сможете ознакомиться с еще одним образцом железного кораблестроения, а также попрактиковаться в его ремонте.

— А что там надо будет ремонтировать?

— Ну — у, дон Бернардо, давайте не будем торопиться. Надо сначала захватить этот корабль. Либо утопить, если захватить не получится. В любом случае, нам такие беспокойные гости не нужны. А то, как бы им не взбрело в голову снова нанести нам визит…

Осмотрев верфь, Леонид направился домой. К счастью, этот район города немцы не обстреливали, сосредоточив огонь на прибрежной зоне. Как оказалось, Матильда была уже здесь. Оставив детей в безопасном месте на попечение нянек и охраны, она примчалась к мужу узнать последние новости, едва узнала, что "Карлсруэ" ушел. Но рассказывать было особо нечего. Пока ясно одно — немцы отказались от атаки в лоб. И что они предпримут, не известно. То ли вообще уйдут, признав свое поражение, то ли просто удалятся на время и будут предпринимать что‑то другое, более хитрое. Матильда более склонялась ко второму варианту, но Леонид в этом сомневался. Уж очень корабль начала ХХ века завист от топлива и так рисковать его командир вряд ли станет. Впрочем, ждать осталось не очень долго. По тому, куда пойдет крейсер после выхода из залива, можно будет делать какие‑то прогнозы. Информация пришла одновременно с Карповым и как требует классика жанра, оказалась неожиданной.

— "Беркут" только что прошел пролив Бока — дель — Драгон и доложил ситуацию, мой каудильо. Немцы после выхода из залива повернули на запад, идут вдоль побережья.

— На запад?!

— Да, на запад. Сам не пойму, зачем. Куда они могут направляться, учитывая то, что угля у них с каждым днем все меньше и меньше?

— Ближайшее цивилизованное место — остров Маргарита, но это вряд ли. Там для них ничего интересного нет. Затем — Кумана. Тоже не бог весть что. Дальше идет Кюрасао. Вот там могут попытаться провернуть какой‑нибудь гешефт с голландцами, либо просто пограбить. Про Тобаго немцы прекрасно знают от тех же голландцев, но очевидно не рискнули туда лезть. Ведь мы и там могли создать мощную береговую оборону, так как это зона наших интересов. На Кюрасао же ничего подобного быть не может. Еще дальше — испанские порты на побережье — Маракайбо, Картахена, Пуэрто — Бельо. Кроме продовольствия немцы там ничего не найдут. В любом случае, делать далеко идущие прогнозы пока рано. Подождем.

— Если станут на якорь — топить? Наши хлопцы готовы выполнить любой приказ Верховного командования.

— Раз ушли, пока топить не надо. Попробуем прихватизировать. Если крейсер станет на якорь, навесить ему мину на перо руля. Его отремонтировать гораздо проще, чем винты. А без руля немцы уже никуда не уйдут и сами устранить повреждения не смогут. Пусть покрутятся на месте, постреляют по берегу, поэкспериментируют с управлением машинами и снова станут на якорь, когда поймут бесполезность этой затеи. И будут стоять там до тех пор, пока жрать станет нечего. А мы подойдем поближе и обеспечим невозможность высадки немцев на берег Нам спешить некуда.

— Вот запал ты на это корыто…

— Еще как запал, герр Мюллер! От такого подарка судьбы грешно отказываться. И если можно его каким‑то образом заполучить, неважно — с немцами, или без них, то надо приложить к этому все силы. Я опасался обстрела города и жертв среди н а ш е г о населения. Если же немцы застрянут в какой‑то тьмутаракани и разнесут там все вокруг, это нам только на руку. Они себе врагов наживут, а мы такие все из себя белые и пушистые — придем и наведем порядок.

— А еще говоришь, что политиков у тебя в роду не было? Ну — ну… Тут еще одна проблема наметилась, Петрович.

— Какая?

— Иезуиты наши зашевелились. Об испанских шпиёнах я вообще не говорю.

— В каком смысле зашевелились?

— Сразу поняли, что появился кто‑то, способный составить нам конкуренцию. И что с этим "кто‑то" мы не в ладах. Поэтому чем быстрее устраним этот головняк, тем больший вес будем иметь в глазах иезуитов, и тем меньше они захотят играть против нас…