Счастье дается всем. Книга 1 (СИ) - Козырь Фаина

Эрмин не сразу, но кивнул мрачно, и лишь желваки на скулах, что ходили ходуном, говорили, как непросто далось герцогу такое решение:

- Они будут молчать, вёльва!

- Вот и хорошо! А теперь вперёд, мой герцог, в купальню! – скомандовала Хейд.

А когда он вышел, женщина подозвала Яннику и взволнованно взяла в руки её холодные ладошки. Вёльва виновато заглядывала в ясные, перепуганные глазки девушки:

- Прости меня, моя родная! Но я не смогу избавить тебя от этого испытания! Мои глаза уже не те, я могу не заметить россыпь Артиды на мужских телах. А если пропустим хоть каплю, умрут все! Ты понимаешь?!

- Я понимаю… Я всё сделаю, мама Хейди… А что такое россыпь Артиды? – у девушки ещё дрожали губы, перспектива осмотра голых мужиков действительно смущала.

- Да была в мире одна сумасшедшая. Артидой звали. Читала о ней в старых записях моих предшественниц, что пережили двадцатилетнюю войну между Севером и Югом. Как-то эта сумасшедшая научилась рваное пространство в муку молоть. А ещё настаивала эту пыль в растворе ядовитого полозня. Если Артидину дрянь посыпать на человека, например после тяжёлой физической работы или после жаркой игры. Разгорячённое тело, движение, пот …

- И рваное пространство впитывается в тело и метит заразой всех, кто рядом, – выдохнула Янника.

-Да… Именно так. Похоже, кто-то откопал Артидины залежи. Видимо, не все её богатства тогда вёльвы уничтожили.

- Почему ты думаешь, что это именно Артидина зараза. Разве нельзя повторить её опыт?

- Нельзя. Чтобы вырастить такую дрянь, нужно иметь огромную ненависть и ярость, гениальный дар, а ещё нужно сознательно отдавать свою жизнь. Ведь кто семя рождает, тот и часть себя отдаёт. Иначе эта дрянь не прорастёт. Такова цена. Артида через полгода сгорела. А она молодая была и крепкая. Тогда много смертей вокруг было, Артида пыталась забирать для опытов чужие жизни, но не получилось… А те ростки, что мы с тобой в последнее время из Ильгерды и Гейта вытянули на её семечке взращены. Я это ещё тогда, у Ильгерды, поняла. Охохох!

- А с герцогом что?

- С герцогом? Герцог де Ларра, судя по всему, должен был умереть там почти сразу. Его тело должны были привезти домой, а там при погребении россыпь Артида вызрела бы…

- И весь род юного правителя, что приехал на погребение инфанта, погиб? Все-все?

- Верно мыслишь…

Янника не могла поверить, что мире существуют люди, что творят такое:

- Это чудовищно! – только и смогла выдавить из себя она. – Но как он выжил?!

-Инфанта спас мой оберег. Тот разбился надвое, отдав силу и нейтрализовав мгновенную смерть, но россыпь не удалил. Де Ларра сказал, что почувствовал, как оберег что-то простонал, прежде чем расколоться. И он принял решение не оставаться на пир, а поехать сразу обратно через Дергиборг. Не понравился ему расколотый, словно молнией, мой оберег. Но, если честно, это не самое страшное… – вёльва снова заволновалась, руки женщины в третий раз не смогли завязать узел на поясе штанов, что надевала она на себя вместо платья.

- Что?

Вёльва не успела ответить, потому как влетела малиновая Дуся:

- Хейдуша! – у девчушки от возмущения из носа пар шёл и губки надулись для плача. – У тебя там на дворе гости стыд совсем растеряли! Голышом расхаживают! Я на это смотреть не буду!

- И правильно! – Хейд улыбнулась и обняла сопящую девочку. – Нечего там смотреть! Маленькая ты ещё на чужие голые попы любоваться.

Вот вроде и успокоила вёльва Дуську, а вроде как и посмеялась. Дуоссия подозрительно пригляделась к Хейд.

- То есть я ещё маленькая на голые попы смотреть? Так? – основную мысль девчонка просекала на раз.

- Верно! – не стала таиться Хейд. – Сиди дома и носа в окошко не кажи!

И Дуся как-то сразу пожалела, что прибежала. И так захотелось теперь всё рассмотреть подробно… Но нельзя.

- А Янника, значит, взрослая?! Ей можно на голые попы любоваться?!

И с такой открытой завистью это было сказано, что, перепуганная данной перспективой, Янника тут же позабыла свой страх и рассмеялась. Она подошла к Дусе и чмокнула её в лоб. И когда она успела полюбить эту несносную девчонку?!

- К чему такие нежности, – привычно фыркнула Дуся…

Смотреть первым решили герцога. Так как именно на него был направлен главный удар. А значит, и заразы больше.

- Если справимся с ним, остальные легче пойдут, – успокоила Хейд.

Хотя, как тут успокоиться, когда всю трясёт?! Дуся своими завываниями помогла немного, да! Но Дуся осталась дома, а Янника уже входила в предбанник, мыла руки, вытаскивала из плотной, туго скрученной косы на макушке одну тонкую прядь для работы. Мешались непривычно штаны, рукава на травяной рубахе разлетались в стороны, карябая, и Яннике хотелось их либо содрать, либо зашить. Липкий пот мерзко тёк с плеч на спину тягучей жирной дорожкой. О, Снежная дева, помоги!

- Крюком проще будет работать, – продолжала говорить спокойно Хейд, вообще не замечая девичьей паники, – у каждой чёрной капельки хвостик будет маленький, что запятая. Под него поддевай и тащи наверх. У герцога хвостики эти должны быть маленькими, на поверхности почти. Как вытащишь, кидай в ту вон чашу, я там серебра на дно присыпала.

Хейд говорила, и говорила, и говорила, а Янника сердечным гулким набатом отсчитывала время, когда первый воин, ГОЛЫЙ, войдёт в комнату.

Дверь открылась, и из купальни сначала пыхнуло облако ароматного пара, потом появилась абсолютно голая рука, сразу показавшаяся Яннике невероятно бесстыжей. Срамота просто! Девушка сглотнула. Щеки от пара загорелись алым цветом. И Янника собрала всю свою волю в кулак. Просто не будет!

Между тем из облака как-то привычно и спокойно вышел, громко шлёпая босыми ногами по дощатому полу, поджарый, мускулистый де Ларра. И девушка с облегчением вспомнила, что его полуголый верх она уже лицезрела на Лёйгардагуре. И тогда Янника, даже немного разочарованная, без раздумий скользнула вниз, ещё до того, как осознала, что любопытствует! О как!

- А я гляжу тут у нас всё по-домашнему! – сверкнул наглой улыбкой де Ларра, сразу превратившись в того самого молодого, очаровательного отпрыска, что развлекался на стройке, скаля белоснежно зубы.

Его длинные, красивые мужские ноги были от пояса до середины колен прикрыты плотным полотенцем, закрученным на поясе. Вот тебе и голый! Разочарование, что появилось на Янникином лице, трудно было скрыть. Де Ларра, который явно веселился, дёрнул уголком губ, деликатно не позволяя наглой улыбке растечься от уха до уха. Но все всё поняли! И она, и он! «Бесстыдник!» – помрачнела Янника. Она тут страдает, а ему хоть бы хны!

Но долго страдать от смущения Яннике не пришлось, потому что Хейд уже приказала инфанту, развеселившемуся не к добру, лечь на длинную высокую лавку, а Яннику и себя саму посадила по обе стороны на маленькие табуреточки. Начали работать.

Янника осторожно и внимательно перебирала волосы. И периодически натыкалась на пронзительный, изучающий взгляд каре-зелёных глаз. Эти умные, цепкие глаза, преследуя, жгли горячим взглядом нежные девичьи щёки и мешали работать. Девушка, отвлекаясь, замечала, что ей хочется рассмотреть повнимательнее их редкий и такой непривычный окрас. Так сильно отличавшийся от северной синевы. Но она отгоняла от себя эти мысли. А потом привыкла, или де Ларра перестал наглеть и успокоился. Кто знает?!

Работать сначала было трудно, потому как у герцога были непривычно тёмные волосы. И то, что в белых северных волосах можно было сразу найти, здесь приходилось, идя прядь за прядью, искать тщательнее.

Когда Янника увидела на коже головы первую чёрную каплю с хвостиком, она даже вскрикнула. Хейд наклонилась к ней, посмотрела и кивнула, мол, да, это она. И приказала:

-Подцепляй давай, чего замерла! Я уже с десяток нашла.

И девушка, свернув серебряной шпилькой привычный крюк, принялась вытягивать. За первой вскоре была найдена вторая, третья и четвертая. Руки вёльв работали слаженно и быстро. Сначала волосы, потом лицо, шея, плечи, руки, грудь. Черноты оказалось так много, что Хейд пришлось даже уйти ненадолго за серебром, чтобы ещё один слой проложить в чаше, на всякий случай. Ибо Старая вёльва никогда и близко дело не имела с подобной дрянью.