Охота на сокола (СИ) - Снежная Александра

Запуск стратостата они запланировали на утро, бережно занеся его в ангар с пиккером и протянув туда же шланг для заполнения шара газом.

Тщательно всё перепроверив, Хок с Агни упаковали винчестеры, а также необходимую для их подключения к флэтпаду гарнитуру в капсулу, и, закрепив на её крыше трос стратостата, наконец, позволили себе отдохнуть.

Агни расслабленно развалилась в кресле пиккера и, пока Хок копошился с рюкзаками, укомплектовывая их водой и едой, рыжая мгновенно вырубилась, тихо посапывая и склонив к плечу голову.

Во сне она обманчиво казалась ужасно трогательной и беззащитной, а потому, когда через несколько минут она начала сначала бессвязно мычать, а потом закричала, Хок порывисто обнял её, мягко прижимаясь губами к её вмиг взмокшему лбу.

Дохлятине часто снились кошмары. Какие именно, Хок никогда у неё не спрашивал. Это не имело значения. В такие моменты он просто крепко кутал Лэнси в тепло своих рук и ласково нашёптывал в её макушку: «Всё хорошо, мой Кузнечик. Я рядом!»

Слова, такие нежные и давно забытые, бессознательно сорвались с губ, и в груди Хока болезненно потянуло от самого воспоминания о девочке с глазами цвета сольвейта, такой родной и беззащитной. Рядом с ней Хок всегда чувствовал себя сильным, способным свернуть горы.

Агни в его защите не нуждалась. Он понял это сразу, как только она распахнула свои глаза, и в их ярко-синей глубине бесследно растворился еще секунду назад мучающий её страх.

— Ты меня что, кузнечиком назвал? — удивлённо щурясь, поинтересовалась она.

— Тебе показалось, — солгал Хок, не желая озвучивать Агни причину, по которой он это сделал. Воспоминания о Дохлятине всегда выводили его из равновесия, и говорить о ней парень не желал даже с рыжей. — Ты кричала во сне. Я пытался тебя успокоить.

— Лакс… — Агни накрыла ладонью лицо и устало выдохнула: — Кажется, эта планета мне теперь будет сниться каждую ночь.

— Пройдёт время, и ты всё забудешь.

Попытка Хока утешить Агни оказалась неудачной, потому что она резко повернула голову и жёстко отчеканила:

— Никогда! Никогда не забуду! Потому что не хочу забывать!

Хок понял, о чём она. Но он ни в коем случае не имел в виду Пончика и погибшую команду. Такое не забывается.

— Я о монстрах, а не о ребятах…

Агни упрямо поджала губы и невидящим взглядом уставилась в одну точку на приборной панели капсулы.

— Я виновата… — горько сообщила она. — Не надо было соглашаться на эту операцию и брать сюда с собой тебя и Кинга. Это всё моя гордыня и тщеславие! Хотела быстро заработать репутацию и деньги.

— Деньги?

— Они обещали хорошо заплатить, — призналась Хоку рыжая. — Тогда я и поняла, что это задание несанкционированно штабом.

— Почему сразу мне всё не рассказала? — разозлился на неё Хок.

— Потому что ты был бы против, — уверенно и не отводя взгляда, ответила она, вновь удивляя тем, насколько хорошо успела изучить его характер.

Он не просто был бы против, а еще и стал бы её отговаривать и несомненно нашёл бы для этого убедительные аргументы. Предполагая это, рыжая и пошла на хитрость: просто скрыла правду, эгоистично оставив право окончательного решения за собой.

— И чего ты добилась? — холодно уточнил он, уже не собираясь щадить чувства подруги. — Угробила команду, да и наши собственные жизни теперь на волосок от гибели!

— Не я их сюда посылала! — огрызнулась рыжая. — Со мной или без меня, они всё равно сюда бы прилетели!

— Пончик полез сюда из-за тебя! — рыкнул Хок. — И я здесь тоже ради тебя!

— Я оставила тебя на корабле! Не хотела, чтобы ты в это вмешивался! — выкрикнула в своё оправдание она.

— И ты действительно веришь, что я мог бы безучастно ждать твоего возвращения, зная, что тебе грозит смертельная опасность?!

Агни широко распахнула глаза, и вдруг, бессильно обмякнув, уткнулась лбом в плечо Хока, разом нивелируя всю его злость и обиду на неё.

— Прости меня… Клянусь, что больше никогда не пойду на неоправданный риск

и не поставлю собственные амбиции выше нашей дружбы! Мы ведь всё ещё друзья?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глядя на неё, Хок хотел сказать, что она для него намного больше, чем просто друг, вот только нужно ли было ей сейчас это признание? Да и что он вообще мог ей дать, кроме своей преданности и веры в неё? Правильнее было оставить всё так как есть, и Хок принял для себя это решение так же единолично, как это несколько дней назад сделала Агни.

— Мы всегда будем друзьями, — с улыбкой ответил ей он. — Обещай, что никогда больше не станешь забывать об этом!

— Обещаю, — так доверительно и непривычно женственно прижимаясь к груди Хока, шепнула Агни, замирая в его объятиях.

И это был, пожалуй, самый большой жест доверия с её стороны: позволение видеть миг её слабости и сомнений. Хок был стопроцентно уверен — такой Агни Паркер больше никто и никогда не увидит, а она точно знала, что он никому об этом не расскажет.

Они проспали, тесно прижимаясь друг к другу, несколько часов, прежде чем звук механического таймера разбудил их своим щёлканьем, мгновенно выметая из головы сонливость и настраивая на воинственный лад.

Шанс покинуть Вейгар был лишь один, и растрачивать его впустую ни Хок, ни Агни были не намерены.

Ещё накануне вечером они по пунктам расписали едва ли не посекундный план своих действий, потому что на его осуществление у них были только те полчаса, в пределах которых действовало парализующее местных тварей излучение.

Клинкеты ворот ангара Агни открыла за несколько минут до начала его воздействия, точно зная, что если рядом с кораблём и находились какие-то существа, то они уже поспешили спрятаться.

Не дожидаясь помощи Агни, Хок проверил натяжение синтетического троса, удерживающего пиккер, а потом открутил вентиль на шланге, через который в шар должен был поступать гелий, и направился в отсек, где хранились цистерны с газом.

Дальше Агни могла справиться сама. Пока Хок с помощью механического клапана и приборов регулировал объём и скорость подаваемого в стратостат газа, она равномерно расправляла стропы медленно заполняющейся гелием оболочки шара, контролируя его плавный подъем в воздух через открытые ворота ангара.

Когда необходимое для поднятия спасательной капсулы количество газа было выпущено, Хок закрыл вентиль и помчался к Агни.

Она уже успела отсоединить от основной конструкции аэростата рукав шланга и, приложив ко лбу козырьком ладонь, запрокинула голову, вглядывалась в сизый туман, расцвеченный радужным сиянием, в котором терялся созданный ими шар. Прикреплённый к нему пиккер висел в полуметре от пола, удерживаемый лишь якорным тросом, и от самого этого вида в душе Хока плескалось какое-то безудержное чувство радости.

Невероятно! У них с Агни получилось!

— Лезь внутрь! — крикнул девушке Хок, открывая дверь пиккера и прицепляясь страховочным фалом лонгдака к поручням в самой кабине. — Я сам отшвартую капсулу.

Агни молча уселась внутрь аппарата, пристёгиваясь к креслу, а как только кивнула, давая Хоку отмашку тот отвязал якорный трос и с помощью лонгдака втянул себя в пиккер, герметично закрывая за собой дверь.

Восхождение протекало настолько медленно и устойчиво, что едва ощущалось. Через пять минут капсулу, согласно показаниям барографа, подняло на два километра, и Хок с Агни одновременно переглянулись, испытывая невероятное облегчение от того, что им всё-таки удалось покинуть эту жуткую планету.

Через оптические визоры было отлично видно, что по мере расширения гелия внутри стратостата его форма трансформируется из длинной вытянутой капли в тугую округлую. И когда через полтора часа шар достиг высоты 30 километров, Хок и Агни практически одновременно потянулись к штурвалам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Никогда еще Хок не испытывал такого удовольствия от звуков одного за другим срабатывающих датчиков, созерцания разноцветных огней работающих электронных приборов и гула включившихся двигателей.