Жизнь замечательных братьев - Redhat

— Валите отсюда оба!! – что было сил заорал Рабастан, приподнимаясь на локтях – по его впалым щекам катились слезы, глаза налились кровью. – Особенно ты! – он указал палочкой на оторопевшего Северуса. – Наварил тут Блевотного да Приворотного, хватит!!

— Приворотное зелье можно купить в каждом втором магазине… — почему‑то принялся оправдываться Снейп, но младший Лестрейндж не обратил на это внимания.

— Плевать!! И так натерпелся, чего еще вам от меня надо?! – зарычал он, закутываясь в одеяло. – Камин там, убирайся, гадюка слизеринская!

— Какая прелесть – в твоем арсенале появились аврорские словечки, — не остался в долгу зельевар; его прервал старший Лестрейндж:

— Ребята, у нас тут небольшая проблема, — Руди закатал левый рукав и подул на почерневшую жгучую метку. – Темный Лорд вызывает – собрание второй степени важности. Раба, ты пойдешь?

— Никуда я не пойду, оставьте меня в покое! – злобно пробурчал младший, снова поворачиваясь на бок. – Я вообще туда больше не ходок, хватит… трындите сами про Аваду да моду…

— Ничего себе – хватит! Слышала бы тебя Беллатрикс! – возмутился Снейп, но Родольфус сделал ему знак молчать. Оставив брата на попечение Рокси, старший Лестрейндж быстро переоделся в мантию с капюшоном, взял, на всякий случай, маску и совершенно расстроенный аппарировал в резиденцию Повелителя: в зале уже собралась большая часть Пожирателей, но Волдеморт еще не выходил из своих покоев.

— Чего ты так долго копаешься? – зашипела на мужа Белла; она натянуто улыбнулась брату и сестре Кэрроу и поправила прядь волос в замысловатой прическе. – Постой, где Рабастан? Он что, совсем крышей поехал с этой своей девицей – не являться на зов Повелителя!

— Да нет, Раба дома, хандрит, — нехотя ответил Родольфус, вежливо кивнув Люциусу – тот прошел мимо вместе с Драко. – А с девушкой он, судя по всему, расстался… очень переживает…

— Вот тебе и свадьба! – саркастически фыркнула Беллатрикс, но тут в конце зала распахнулись дубовые двери, и в сопровождении Питера Петтигрю и Нагини появился Темный Лорд: соратники застыли в поклонах и глубоких реверансах.

— Приветсвую вас, мои храбрецы! – привычно начал Волдеморт, радостно оглядывая стройные ряды Пожирателей. – Прошу прощения за то, что оторвал вас от обеда в семейном кругу, но после первой части собрания нас ждет маленький пир – Питер, позаботься, чтобы все было готово! – Петтигрю подобострастно пискнул и удалился, сгибаясь в три погибели.

— Я собрал вас, мои воители и воительницы, чтобы показать одну весьма занятную вещицу. Пожалуйста, подойдите сюда, — Руди обреченно вздохнул и последовал за женой, которая стремилась встать ближе всех к Повелителю. – Это, — Волдеморт призвал из угла что‑то черное, похожее на короткий стеганый камзол без рукавов, — модель маггловского бронежилета, усовершенствованная мной и нашим смельчаком Долоховым — Антонин, выйди вперед, не стесняйся! О защитных свойствах этого предмета гардероба Тони расскажет после обеденного перерыва, а сейчас я хочу обсудить с вами важные вопросы эстетики, то есть дизайна. Начнем, пожалуй, с линии кроя…

Пожиратели придвинулись к висевшему в воздухе жилету, Беллатрикс чуть не наступила на ногу Люциусу, а Руди с трудом подавил зевок и обратил свои мысли к младшему брату.

Выпроводив изобретательного мужа из дома, Молли Уизли залила кипятком травы в большущем термосе и нацарапала записку матери Нимфадоры, Андромеде Тонкс. Выпустив в форточку Сычика, миссис Уизли собрала на подносе легкую закуску, поставила кружку с подслащенным настоем и, левитируя перед собой обед, вошла в комнату дочери. Тонкс сидела на постели Джинни и хмуро смотрелась в зеркало, от нечего делать издеваясь над собственным носом.

— Ох, Дора, перестань — меня так инфаркт хватит! – воскликнула Молли, увидев обращенное к ней распухшее лицо с клювом попугая–какаду. – Давай‑ка постелим салфетку, и ешь прямо так. Что ты сказала, душенька?

— Вы думаете, Рабастан морил меня голодом? – хмыкнула Тонкс. – Да я смолотила обед за пять галлеонов.

— То‑то ты нос от моей стряпни воротишь! – обиделась миссис Уизли.

— Молли, перестань. Меня просто тошнит от одного вида любой еды, — поморщилась Нимфадора и отодвинула тарелку.

— В таком случае сразу перейдем к делу! – насупившись, заявила Молли. – Я отправила письмо твоей матери, она с минуты на минуту должна быть здесь. Характер, насколько я помню, у Андромеды крутой, а если она узнает про твои шашни с Пожирателем…

— Это были не шашни! – взвилась Нимфадора.

— Если она об этом узнает, даже Тэд не спасет тебя от головомойки и чего‑нибудь вроде домашнего ареста, хоть ты уже и взрослая, — продолжала миссис Уизли. – Поэтому я предлагаю, — она на всякий случай понизила голос до шепота, — вообще не упоминать этого… как его… Упиванца. Представим все так, будто ты очень расстроена из‑за Ремуса – согласна? Да ведь так оно и есть, правда, дорогая?

— Не уверена, – буркнула аврорша, — но для легенды сойдет. А Ремус… – Тонкс горько усмехнулась, — знаешь, у него глаза сделались как у домового эльфа, когда Снейп сказал, что Лестрейндж влюбился в меня, а не в фальшивую красотку. В меня, понимаешь, Молли? – миссис Уизли молча кивнула и подперла кулаком щеку. – Он… он был такой искренний, заботливый, веселый… ну почему судьба такая злючка?! – и девушка снова заплакала.

— Ох, Нимфадора, Нимфадора… – вздохнула Молли, печально глядя на Тонкс. – Что ж тебе, девочка, со своим сердцем теперь делать? Ты его любишь?

— Ага–а–а!.. – зарыдала Дора, размазывая слезы рукавом.

— Ну, наделали делов… И все так разом и рухнуло! – всплеснула руками миссис Уизли. – Гарри прячется, Орден отряды тайные собирает, Сам–знаешь‑кто вот–вот открытую войну развяжет, а тут вы с этим… как же его зовут?

— Рабастан Лестрейндж…

— Тот, что ли, который Лонгботтомов до Мунго довел и в Азкабане сидел? – всполошилась Молли. – Моргана, храни нас от всякой беды – что ж это делается на свете?! А тетка твоя, Беллатрикс Блэк, ему родственницей приходится? Тонкс, очнись – да как он тебя сразу не заавадил?

— Я же говорю – он меня отпустил!! Сказал, чтобы… на кухне сидела и волча–а–ат растила–а–а… – Тонкс упала лицом в подушку и зарыдала так, что у миссис Уизли сжалось сердце.

— Дорогая, ну как тебя утешить… Ведь раз отпустил, значит, вправду любит, — забормотала Молли, поглаживая Дору по спине, — хочет, чтобы ты живая осталась, в бой не рвалась… Ну, поплачь, поплачь – может, легче станет. А это что за браслет у тебя? Странно – золотой, а будто почернел вот здесь, в середине.

— Это его подарок, — сквозь слезы произнесла Тонкс, пытаясь стереть темное пятнышко краем одеяла.