Сила любви - Мари Кордоньер

В принципе, речь могла идти лишь о двух лицах: женщине, которую Флёр сделала своим заклятым врагом, или о ее собственном муже! И в этот момент детали разорванной картины вдруг слились воедино. Разумеется, она еще раз поверила ему и позволила выставить себя в смешном свете.

Ведь граф всеми силами убеждал ее в необходимости поспешного бегства. Он позаботился о том, чтобы Флёр никого ни о чем не известила. Если теперь она без единого свидетеля, среди глухой ночи окажется в стенах темницы, то ни одна человеческая душа никогда и не узнает о ее страшной судьбе.

Та комедия, которую теперь разыгрывал граф, вручая свое оружие страже и не пытаясь сопротивляться, служила, как думалось Флёр, конечно же, лишь тому, чтобы показать свою непричастность к постыдному заговору. Молодая женщина ни на секунду не сомневалась в том, что после ареста станет единственной жертвой этого ночного задержания.

Заключения, к которым она пришла, изгнали из ее сердца страх, который уступил место ненависти и ярости но поводу собственной глупости. Святая Матерь Божия, она, Флёр, и не заслуживала лучшей участи, если позволила этому человеку отвести себя на убой, подобно какой-то овце. Даже имея самый печальный опыт общения с ним, она не усомнилась в правдивости его слов.

— В чем нас обвиняют? — спросил граф.

Флёр сжала губы. Ах, до чего же правдоподобно, возмущенно и высокопарно звучал этот вопрос! Словно он и действительно считает, что с ним поступили несправедливо.

— Я не уполномочен отвечать вам, сеньор, — заявил капитан, который явно чувствовал себя увереннее, когда ему противостоял человек без оружия. — У меня есть только приказ проводить вас в тюрьму! Прошу следовать за мной!

— Ну хорошо, — продолжил граф, как казалось Флёр, свою отвратительную комедию, подошедшую к пику сюжета. — Но позвольте хотя бы моей супруге удалиться. Она не имеет с этим делом ничего общего!

— Вот как? — Грубый смех свидетельствовал о том, что капитан посчитал это заявление просто шуткой. — Дама отправится в заключение вместе с вами! Мне приказано доставить и вас, и графиню в распоряжение королевских карательных служб в связи с государственной изменой и попыткой к бегству! Вы последуете за мной добровольно или придется принуждать вас?

Флёр первой сделала шаг в указанном направлении, чтобы положить конец бессмысленным пререканиям. Кроме того, она тем самым устанавливала желательную ей дистанцию между ней и мужем. Ей было невыносимо его присутствие, она не желала его видеть. Флёр не хотела на его глазах разразиться неудержимыми рыданиями, показав свою слабость.

— Сохраняйте спокойствие, крошка моя, все будет в порядке! — прошептал граф в этот момент, и она снова ощутила тепло его руки. — Я еще не потерял влияния при дворе. Есть друзья, которые вступятся за меня.

— Разрешите! — произнес капитан. Он подошел к Флёр и отнял у нее узелок, который она все еще прижимала к груди, словно ища в нем источник силы.

— Вы что, с ума сошли? — выкрикнула она.

— Вещи конфискованы, — заявил капитан, и ее собственность проследовала дальше в лапы одного из солдат.

— С какой стати? Здесь только предметы одежды и… — Слово «драгоценности» застряло в горле.

Флёр попыталась вспомнить, как все происходило. Да, муж настоял на том, чтобы она взяла с собой украшения, поскольку иначе они попадут в руки фаворитки. И вот теперь эта дама может быть уверена, что получит все драгоценности без остатка.

— Я выполняю приказ, графиня! — прорычал капитан и грубо подтолкнул Флёр в спину между лопатками. — Следуйте за нами!

Флёр была слишком измучена, чтобы замечать, куда их ведут. Изнуренная работой в течение длинного, напряженного дня и хаосом чувств, который вызвали у нее последние события, она впала в самое горькое отчаяние. Флёр механически переставляла ноги, не пытаясь задавать себе вопросов о том, в какие мрачные катакомбы замка ее сейчас отправят.

Когда наконец обитая железом дверь открылась перед ней и пламя факела заплясало по плитам сырой каменной стены, Флёр не задумываясь переступила через порог. Квадратное помещение было пусто, только в одном углу лежала кучка соломы. Флёр бессильно опустилась на эту тонкую колючую подстилку, не промолвив ни слова, ни разу не взглянув на тех людей, которые ее сюда привели.

Она закрыла руками лицо и услышала глухой стук тяжелой двери. Металлический скрип щеколды, задвигаемой снаружи, подтвердил ее худшие предположения. Когда же она научится доверять разуму, а не сердцу?

Глава 14

— Флёр! Прошу вас, не теряйте мужества. Я знаю, что…

— Вы?

Флёр вскочила. Хрупкая фигурка в зеленой, цвета мха, бархатной накидке, капюшон которой соскользнул с ее волос, уже растерявших, как и обычно, половину всех заколок. Спутанная копна локонов цвета лунного сияния, казалось, освещала мрачное помещение, где единственным источником света был едва чадящий фонарь на крюке около двери.

В мутном кольце этого света и стоял Ив де Сен-Тессе, граф де Шартьер. Он не понимал, почему на лице Флёр вдруг возникло выражение полного презрения.

— Ну, конечно, я! Кого же вы еще ждали? — выдохнул он с нескрываемым негодованием. — Может быть, вашу камеристку или Его Всемилостивейшее Королевское Величество собственной персоной?

— Как же это… Как это вас… — Флёр запнулась и попыталась сосредоточиться. Она сомкнула перед собой руки и нервно провела языком по нижней губе. Как это он оказался здесь? Хочет принять на себя обязанности по ее допросу?

— Чего вы ждете от меня? — вымолвила она. — Подробных деталей о том самом предательстве, которого я не совершала?

— Флёр! Черт побери, вы в своем уме? — Сделав несколько быстрых шагов, граф подошел к ней вплотную и встряхнул так грубо, что она вскрикнула от испуга.

Он еще раз яростно встряхнул ее, полагая, что позволительно любое средство, чтобы не дать ей полностью потерять самообладание именно теперь. Ее зубы громко стукнули.

— И верно! — зло фыркнула Флёр в ответ. — Надо совсем сойти с ума, чтобы поверить такому предателю, как вы.

— Сделайте одолжение, отложите приступ истерии до лучших времен, — скомандовал супруг и прижал ее лицо к своему крепкому плечу. — До сих пор вы выказывали хладнокровие, так сохраняйте же его и в дальнейшем. Мы освободимся отсюда только при том условии, что не утратим рассудка. Так кого это я, по-вашему, предал?

Скованная его близостью, Флёр вдохнула исходящий от него аромат терпких трав и свежести леса. Тот же запах издавал и его теплый плащ. Видимо, слуги регулярно обновляли эту специальную смесь из высушенных растений в сундуках для его гардероба…