Сопряжение: Чернильный маг 4 - Эдуард Павлович Поляков

на боку — длинный кинжал и, голубые, смеющиеся, глаза ребёнка. А вот креста я не увидел.

— Знакомьтесь: Антон «Ант» Терехов, специализация — танк, Виктория Бранкович — не одарённая, рейндж боец и моя невеста, и Семён «Фобос» Шарапов — демедж дилер со специализацией магии крови.

Если честно, снова переживал, что при знакомстве Фобос выкинет какой-нибудь фокус. Но обошлось. Парень хоть и не протянул руку для рукопожатия, однако держал язык за зубами. Что ж, пока и этого достаточно.

— Как на войну снарядились, — беззлобно усмехнулся отец Илья.

И он был прав. Антон взял с собой пару полновесных щитов. Фобос увешался всеми видами оружия от маленьких метательных ножей, до пары пистолетов пулемётов «Грач». Даже пару гранат не забыл повесить на разгрузку. Да и Вика тоже не отставала. Чего только стоило её нарезная гаубица! С таким калибром не упырей, слонов упокаивают!

И из этой компании выделялся только я. Впрочем, я же Чернильный маг! Боец поддержки с упором на магию и умением нарисовать то, что нужно именно в данный момент.

— Так на кого охотимся? — произнёс Фобос.

Жёстко и холодно. Так будто наш вивисектор был совсем не прочь поохотиться на самого отца Илью!

— Заложенный покойник, — увидев непонимание бородач добавил. — Умерщвленный неестественной смертью раб Божий, что не получил упокоения после смерти.

— Упырь? — предположил я. — Русалка?

Антон удивился.

— Да не-е-е… Русалки они с хвостами. А здесь в степи да лесочки.

Живя с Катей усмехнулся. Наверное впервые в жизни я знал о обратной больше, чем друзья.

— Это только в европейских сказках русалки с хвостами. В реальности это утопленницы, наложившие на себя руки из-за несчастной любви. Помните, у ведуна Егора Денисовича, была парочка таких особей.

— Земля ему стекловатой, — сплюнул под ноги Семён.

— Не юродствуй, — то ли попросил, то ли предупредил отец Илья. — О покойниках либо хорошо либо ничего.

— Святоши, — зло оскалился вивисектор. — Моралисты. Все правильные такие, а как рвать кожаные ремни на детских спинах — так запросто!

— Семён, — попытался осадить я друга.

Бесполезно.

— Что «Семён»? Разве я не прав? Все они, церковники, такие! И грехи чужие, за мзду малую, прощать тоже! Покаялся. Занёс денежку в храмовую казну и всё! Вон, отца моего не за забором похоронили. Не в яме на скотобойне, где ему самое место. На кладбище! Синюю Бороду!!! Сатрапа, тирана и женоубийцу положили рядом с невинными! Мол, он был истинным верующим и каждую неделю на исповедь приходил! А то, что он решил меня матери!? Что, отец Илья, тоже скажите, что в глубине души он был хорошим человеком!?

Семёна несло. Парень наверное впервые в жизни не побоялся высказать обиду священнику. Обиду, которую хранил и лелеял, которую принёс с самой младшей школы!

В ответ отец Илья промолчал. Промолчал, но изменился. Лицо священнослужителя стало серым, как камень. Было видно, как ему не нравятся слова Фобоса, в котором проснулся обиженный в детстве мальчик.

Но вместо хлесткого ответа, вместо отповеди Илья произнёс.

— В тебе, боярич, говорит боль и обида. Что же до отца твоего, я его духовником не был, и дел не ведаю. Но вижу, что тебе выговориться нужно. Исповедаться.

— В жопу иди со своей исповедью! — с надрывом, на грани истерики выпалил Фобос.

— Заткнись, — холодно, негромко, но с угрозой произнёс я другу. — Заткнись и возвращайся в машину.

Меньше всего мне хотелось идти на дело с источающим злобой Фобосом. Предупреждал же, что не нужно выкидывать подобные фокусы. И вот тебе на! Хорошо хоть нестабильный и морально перемолотый Семён не бросился на отца Илью! Тогда проблем, с церковниками, было бы не избежать. Придурок!

— Я в порядке. В порядке! Да… — произнёс присевшей на корточки Семён.

Из-за волос я не видел слёз, но дрожащие пальцы говорили, что Фобос совсем не в порядке.

— Нет, ты не в порядке. В таком состоянии и с такими мыслями ты никуда не пойдёшь! Либо жди нас в машине, либо отправляйся домой. А будешь упираться — запечатаю и выпущу, когда вернёмся!

— Да понял я, понял! — поднял голову Фобос. — А вы, отец Илья, извините за несдержанность. Но всё что я сказал — моя позиция! За неё извиняться не буду!

— Капец, у тебя с умом проблемы! — крутя пальцем у виска, произнесла Вика.

— С головой, — ничуть не обидевшись, поправил её Фобос. — Знаю, Вика. Знаю. И ты историю мою знаешь. Так что давай закроем тему.

Я поднял взгляд на отца Илью. Хотел извиниться за поведение друга. Всё-таки Фобос, каким бы параноиком он не был, это мой человек. А значит и ответственность за его слова и действия отчасти и на моих плечах тоже.

Вот только я осекся, увидев глаза сановника. Но в них не было ни обиды, ни презрения, ни, даже, сожаления. Только заинтересованность и желание помочь.

— Если вы позволите, граф, я бы хотел, чтобы Семён пошёл с нами.

Прочитав недоумение на наших лицах, он пояснил.

— На войне не бывает святых. И атеистов тоже не бывает. С вашего позволения, я бы хотел стоять с Семёном плечом к плечу. Увидеть, как в момент смертельной опасности, обнажается его израненная душа.

— Пошёл ты! — с желчью выплюнул Семён.

Однако его слова остались без ответа.

— Зачем вам это? — насторожился я.

Но вместе с настороженностью во мне играло и любопытство.

— Чтобы помочь, разумеется! — будто удивляясь, что я сам не догадался ответил. — Чтобы быть рядом, когда он сам захочет чтобы ему помогли.

— Вы думаете он захочет? — удивился я, не скрываю своего скепсиса.

— Пути Господни неисповедимы, — пожал плечами отец Илья. — И если это произойдёт, я хотел бы быть рядом.

Глава 14

— Зря ты, Магнус, от банкета отказался, — урча животом, заметил Ант.

Поймав мой неодобряющий взгляд, он поправился.

— Не, ну а что? Война войной, а обед по расписанию!

— О, не