Амбивалентность. P.S: Я научу тебя любить - Ингрид Ельская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, коллекционировал, – на лице мужа заиграла кривая ухмылка.
– А ты? – я вопросительно посмотрела на Назара, переваривая полученную информацию.
– Что я?
– Тоже коллекционируешь?
– Меньше знаешь, крепче спишь. Слышала такую фразу?
– Слышала. Но от недостатка подробностей у меня сон лучше не стал.
Муж молча протянул мне патроны и снова проигнорировал мой вопрос.
– Ты не находила то, что тебе передал отец? – спросил Назар, пока я перезаряжала магазин.
– Нет, не находила, – я решила не признаваться мужу в том, что нашла флешку. Шестое чувство требовало молчать.
– Ты уверена в этом?
– Да, уверена, Назар, – снова прицелившись, я выстрелила, – а почему ты интересуешься?
– Просто так, – он пожал плечами и собрался уходить. – А помимо родителей у тебя остались родственники?
Я внимательно посмотрела на Назара. Его поведение настораживало. Что такого хранится на этой флешке, что он уже в третий раз упоминает о ней? И к чему сейчас разговоры про родственников?
– Нет, больше никого. Я одна, – ответила, подумав.
– Ты не одна. У тебя есть я, – поправил меня муж, – твой отец говорил, что его воспитывала женщина. Соседка, которую он считал матерью. Ты знаешь что-то о ней?
– Нина? Да, она мне бабушку заменила. Но она живет в другом городе, в деревне… А к чему весь этот допрос?
– Думаю, может, отвезти тебя к ней. Отец когда в последний раз там был?
– Незадолго до случившегося ездил, – я не понимала, к чему клонит Назар. Он не намеревался отвечать на мои вопросы. Просто кивнул и собрался уходить, оставляя меня тренироваться одну. Муж не понимал, что мне не хватало общения и хотелось поговорить хоть с кем-то, а не сидеть в четырех стенах, не имея возможности даже позвонить подруге.
– Назар? – я решила окликнуть мужа. – А почему ты вернулся ночью?
– А ты как думаешь, Камил?
От одного взгляда – тяжелого и пронзающего, – который он мне подарил, противно сжался желудок. Назар смотрел на меня без злобы, в то время как я не знала, куда деться. Но все же смогла уговорить себя сосредоточиться и не отвести глаз.
– Я не понимаю твое поведение. Ты никогда со мной не разговариваешь и не делишься ничем.
– Ты сама со мной не желаешь общаться.
– Хочу. Просто боюсь, – не выдержала я и опустила взгляд.
– Страшно только поначалу, потом привыкаешь. О чем ты хочешь поговорить? – Назар подошел вплотную и взял со стойки «Беретту». Проверив наличие патронов, он покосился на меня.
– Ты обещаешь ответить на все мои вопросы? – я наблюдала за его спокойными и размеренными действиями.
– Обещаю, – поджал губы Назар. Он опасался того, о чем я могла его спросить. И не зря.
– Расскажи мне, за что ты убил свою жену? – выпалила я и замерла.
Он застыл, уставившись на меня, словно переваривая услышанное. Потом его глаза стали сужаться и темнеть: вопрос ему не понравился. Искривив губы в ухмылке, Назар взвел затвор на пистолете, который все еще держал в руках. Я резко навела на него оружие.
Я держала Назара на мушке и не моргая смотрела ему в лицо. Указательный палец напрягся на спусковом крючке. Муж знал: на этот раз я смогу выстрелить, ведь мне уже совсем нечего терять.
Глава 30
Я напряженно смотрела на мужа, не опуская снятый с предохранителя пистолет. Мне хорошо запомнился его урок о том, что никогда не стоит наводить оружие на человека, если ты не готов выстрелить. Я была готова. Не задумываясь. Не убить, но ранить, если моей жизни будет угрожать опасность.
Я сильно изменилась за последние несколько недель. Из робкой девчонки, которая боялась сказать слово против, постепенно превращалась в уверенного бойца, вернувшегося с того света только ради одного – чтобы отомстить. Я больше не задумывалась о суициде, и это говорило о том, что мое психическое состояние улучшалось.
Но я жила с новой целью. Лежа на кровати не в силах встать, мечтала об одном – убить ублюдка, который лишил меня родителей. Мне хотелось отомстить. Не просто отомстить, а причинить этому Захару такую же боль, какую он нанес мне, лишив самого дорогого: родителей. Иногда в голову приходили мысли о том, что у него могут быть дети и стоит ударить по ним, но что-то человечное во мне все-таки оставалось, и я отказывалась от такой жестокости. Хотя уже решила, что самого Захара буду убивать долго и мучительно. Я доберусь до него. Назар мне в этом поможет. Чувство злобы было для меня чем-то новым, и я еще не умела его контролировать.
– Ты обещал ответить на мой вопрос, – прищурившись, сказала я, продолжая держать Назара на мушке, не опуская оружие.
– Обещал – значит отвечу, – муж старался не обращать внимания на то, что находится под прицелом, и отвернулся от меня в сторону мишеней.
– Так за что ты ее убил? – я подошла к нему, когда он опустошил весь магазин, и оценила результат: ни единого промаха.
– А ты как думаешь? – муж мазнул по мне коротким взглядом и сбросил магазин.
– Не знаю, – я пожала плечами и поставила пистолет на предохранитель, – мне страшно представить, за что мог убить такой человек, как ты. Измена, предательство, или она тебе просто надоела?
– Такой человек, как я? – Назар повернулся ко мне, и в его глазах промелькнул интерес. – Это какой такой?
– Жестокий, безжалостный.
Ему не понравился мой ответ. Это было заметно: он поджал губы и вперился в меня взглядом, раскачиваясь с носков на пятки и слушая все то, что я на него вываливала. Я не могла понять, что происходит у Назара в голове, но когда его губы изогнулись в усмешке, вздрогнула. Что его так развеселило?
– Ты серьезно сейчас вот это все говоришь? – он покрутил перед собой ладонью. – Жестокий и безжалостный? Убил жену за то, что надоела? Ты действительно думаешь, что я мог так поступить?
– Ты на моих глазах убил человека, не раздумывая, – напомнила я, на всякий случай отступая на шаг назад. Казалось, что еще немного – и муж на меня набросится или ударит.
– Если бы я этого не сделал, мы бы с тобой сейчас не разговаривали, – глаза Назара сузились, и взгляд стал холодным, – но это второстепенное. Ты мне лучше скажи: я хоть раз тебя ударил?
– Я слышала, что ты делал со своими женщинами, – прошептала я, распахивая глаза от ужаса, вспоминая все разговоры, – ты издевался над ними, избивал и убивал…
– Слышала? – снова
