Балканский легионер - Сергей Зверев

– Это мне известно, – прозвучали слова легионера.

– И в результате этих своих художеств, по-моему, и попал в руки Хайдари.

Божидар помолчал, глядя на Мазура, но на лице легионера совершенно невозможно было прочитать впечатления от слов серба. Проведя ладонью по лбу, он продолжил:

– Я могу помочь вам обменять вашего подчиненного на кого-нибудь из их боевиков. У нас есть кое-какие, так сказать, экземпляры албанцев. Если ваш человек, конечно, жив… Надеюсь, это зачтется в будущих отношениях? Мы же славяне, должны понять друг друга. Так что мне хотелось, чтобы мы с вами нашли взаимопонимание и начали сотрудничать. Нам ведь работать бок о бок. Что вы думаете по поводу моего предложения, господин Мазур?

– Посмотрим, – невозмутимо отрезал Мишель. – Как я понимаю, у вас есть контакт с Хайдари?

– Был, – ответил Пелагич. – В свое время я полагал, что мы сможем договориться с этим человеком. Вы что думаете, мне нужна эта война? Уверяю вас, она мне нужна так же, как и вам. Поэтому я справедливо думал, что мы можем разделить сферы влияния и не мешать друг другу. К сожалению, время показало, что я ошибался. Теперь мы разошлись окончательно.

– Ну, допустим, – произнес Мазур. Он выстукивал носком ноги какой-то ритм. – Теперь о более конкретных вещах. Хотелось, чтобы вы, как знаток этого вопроса, ответили мне на него. Где может быть спровоцировано им очередное противостояние?

– Я думаю, церковь Святого Георгия, – уверенно сказал Божидар. – По моим сведениям, он уже запланировал это место под очередной спектакль. Да вы сами видите, что творится, – указал он рукой на груду обгорелых бревен. – Хайдари издевается над людьми, как может.

Легионер давно перестал удивляться человеческому цинизму, но отметил в тысячный раз для себя, что у многих людей он не знает никаких границ. Подобные наблюдения ему часто и даже поневоле приходилось делать в самых разных точках земного шара. И всегда за этим стояли уверенное лицо, такой же убедительный голос и десятки, сотни фраз о долге, поруганной Родине, освобождении многострадального народа и прочее, и прочее, и прочее…

Сейчас он ощущал брезгливость и даже какую-то гадливость. Как будто ты босой ногой наступаешь во что-то неприятное, а рядом нет даже воды. Во рту появился какой-то противный металлический привкус, и Мазур вдруг поймал себя на мысли, что ему захотелось выпить кваса. Русского кваса, причем из бочки, как в те далекие времена детства, когда для мальчишки, зажавшего в ладошке пятикопеечную монету, не было ничего вкуснее и желаннее в жаркий июльский день.

Но все это было в далеком прошлом, а сейчас рядом с ним стоял моральный урод, с которым он и на кладбище рядом не лег бы. Тот, с которым сербский народ не имеет ничего общего.

– Ну что же, – подвел итог своих речей Пелагич. – Я сказал все, что знал, и могу поклясться всем святым, что я вам не враг. Все, что знаю я, знаете вы. Так что надеюсь на дальнейшее и плодотворное сотрудничество.

– У меня тоже теперь не осталось никаких сомнений, – загадочно произнес адъютант. – Все, что было нужно мне, я понял.

– В таком случае до встречи, – усмехнулся Божидар.

Два человека повернулись в разные стороны и направились к своим машинам.

Спускаясь с возвышенности, Мазур подводил кое-какие итоги. Кроме всего прочего, в Семенове он, можно сказать, не ошибся. Он почувствовал к парню даже какое-то уважение. Да, залетел, да, сглупил. Но ведь словом не обмолвился Божидару о генераторе. То есть предателем стал по глупости. Ну что ж, хорошо, что хотя бы так…

Машины разъехались. Джип легионера направился в сторону Дмитровицы, а «Пежо» Пелагича покатил в противоположную сторону, на юго-запад.

Усевшись рядом с водителем, серб облегченно вздохнул. Закурив, он опустил стекло и подставил лицо бодрящему ветерку. Неплохо, вроде бы конфликт с миротворцами был улажен. На время.

Глава 34

От всего пережитого Милована Крайковича просто разрывали самые противоречивые чувства. Попасть в такую мышеловку, оказаться на положении узника, быть на шаг от освобождения – и все рушится! Он тихо ругался каким-то шипящим голосом. Нервы сдавали.

В отличие от него, Семенов, как ни странно, после последнего происшествия как-то весь подобрался и находился в «рабочем режиме». Казалось, он чувствовал, что в ближайшее время будет продолжение.

– Тихо! Слышишь? – поднял руку Милован, неподвижно замирая.

Семенов прислушался.

– Есть движение, – кивнул он.

Два товарища по несчастью затаились и ждали.

Кто-то тихими, почти неслышными шагами подошел к двери и, судя по шороху, опустился на колени.

– Может, снова твой племянник? – еле слышно проговорил Семенов.

– Сейчас увидим, – пожал плечами Крайкович.

– Эй, вы там, слышите меня? – послышался из щели женский голос.

Это была Ледина. Вернувшись наверх, она угостила охранника очередной порцией вина, окончательно свалившей того с ног, уложила в постель Богдана и, выждав для верности некоторое время, снова спустилась вниз.

– Слышим, – удивленно отозвался Милован.

Ее-то он совсем не ожидал услышать.

– Иди сюда, – подозвала она его. – Подвинься ближе.

Крайкович повиновался и вплотную придвинулся к щели, из которой тянуло легким движением воздуха. Семенов напряженно замер, вглядываясь в дверь, как будто через нее он мог увидеть девушку.

– Послушай, что я хочу тебе сказать, – начала Ледина. – Если ты думаешь, что я сочувствую тебе, то сильно ошибаешься.

– Я… – попробовал что-то сказать Милован в ответ на такое утешение.

– Подожди, не перебивай, дай сказать! – повысила голос девушка. – У меня слишком мало времени, чтобы выслушивать твои рассуждения. Есть деловое предложение. Если я помогу тебе бежать, ты должен выпустить из плена моего отца.

– А ты уверена, что он у нас? – осторожно поинтересовался Крайкович.

– Более чем! – горько усмехнулась девушка.

Странно было видеть эту картину стороннему наблюдателю, если бы такой вдруг оказался рядом: ночью, в темном подвале, разделенные дверью, низко склонившись к щели над полом, разговаривают двое людей. К тому же один из них, связанный, лежит на полу.

– Я прекрасно знаю, что вы держите его в вашем плену.

– Ну, хорошо, я же просто спросил, – сказал Милован. – Я же не знал, где он может находиться.

– Сегодня все хорошие люди, которые исчезают из своих домов, находятся в ваших грязных руках! – бросила Ледина.

– Ну, ты, потише, – недовольно сказал Крайкович. – Насчет хороших людей я бы помолчал на твоем месте.

Позади Милована послышался шорох – к двери подполз Семенов. Тема разговора явно задевала его за живое, и он не хотел оставаться в стороне от столь занимательной беседы.

– Да что вы собачитесь? – подал он голос. – Так ведь ни до чего стоящего договориться не удастся.

– А тебе чего надо? – недовольно сказала девушка. – Я тебя не звала.

– Как это – чего? – искренне удивился легионер. – Милован же тут не один сидит. Бежать нужно обоим. Что же это, его ты выведешь, а я останусь тут? Так дело не пойдет.

– Еще чего! – возмутилась Ледина. – Я говорю только об одном человеке.

– А я, значит, не человек? – язвительно произнес Семенов. – Меня, выходит, можно со счетов сбросить?

– Если все убегут, – говорила девушка, обеспокоенная новым поворотом, – тогда всем – верная смерть. Я сама слышала разговоры охранников. Именно так они и сказали.

– И что ты предлагаешь? – пробормотал Семенов.

– Оставь меня в покое! – жестко сказала Ледина. – Я вообще тебя не знаю.

В следующую секунду Семенов ощутил толчок в бок и, глянув на Крайковича, увидел характерное подмигивание и выразительные жесты, говорящие: все равно вместе убежим, не волнуйся!

– Ну, так давай действовать, – поторопил Милован неожиданного помощника. – Время дорого.

– Я-то знаю, что мне нужно делать, – сказала девушка. – А вот к тебе у меня особого доверия нет.

– Чего же ты хочешь? – нетерпеливо, еле сдерживаясь, прошипел Крайкович.

Он уже готов был послать куда подальше проклятую албанку, которая тянула из него нервы, как будто нарочно.

– Мне нужны гарантии того, что ты выпустишь из плена моего отца.

– Ну, я же тебе уже сказал, что выпущу. Чего же тебе еще надо? Может, договор своей кровью написать? – доносился до Ледины язвительный тон пленного.

– Поклянись мне. Поклянись всем святым, здоровьем близких и своей матери.

– Клянусь! – ответил Милован.

Он, обернувшись к Семенову, покрутил пальцем у виска, говоря о том, что девка, мол, не в себе.

– У нас времени нет! – наклонился Крайкович к щели. – Ты что, хочешь, чтобы нас здесь застукали? Сказал – отпущу твоего отца, значит, все. Давай нож.

– Ну хорошо, – со вздохом сказала девушка. – Держи.

В следующую секунду она просунула под дверь долгожданный предмет.

– Отлично! – воскликнул Милован. – Мы спасены.