Опасная любовь - Бренда Джойс

Эмилиан был гордым и независимым, но что скрывалось за этой маской? Девушка с трудом могла выносить вид двух цыганских мальчиков, которые вели себя с полнейшим безразличием перед лицом ужасных вывесок и фанатичных прохожих. Никого нельзя подвергать подобной ненависти и предубежденности.

«Но, забрав твою невинность, я не дам тебе взамен любви. Мы не станем друзьями… никогда. Я дам тебе страсть, страсть и всепоглощающее наслаждение – и на этом мы распрощаемся».

Он заблуждался. Ночь вместе – если они действительно разделят ложе – переменит все. Разве Алексей не говорил ей, что женщины управляют мужчинами из постели? Отношение к ней Эмилиана изменится, если она станет его любовницей. Это будет тем самым началом, к которому Ариэлла стремится всем сердцем. Он должен стать совершенно другим человеком, так же как ее отец под влиянием Аманды или дядя Тай под влиянием тетушки Лизи. Одна ночь может подарить им так много любви. Одна ночь может проложить дорогу в будущее.

Ариэлла приняла решение. Достав из шкафа плащ, она накинула его поверх платья. Если кто-нибудь поймает ее бродящей по дому, она притворится, что отправилась на кухню за пирожным. По истечении ночи Эмилиан не захочет уезжать из графства – он не сумеет оставить ее.

Ариэлла постучала в застекленное окно, отделяющее ее от кучера, и запряженная одной лошадью карета тронулась в путь.

Полная луна, сияющая на усыпанном звездами небе, заливала окрестности серебряным светом. Главный дом имения вырисовывался большой серой тенью в конце длинной подъездной аллеи. В темноте тут и там возникали и другие постройки. Впереди Ариэлла заметила яркие костры цыганского лагеря и услышала звуки гитары и скрипки. Музыка показалась ей еще более чувственной, чем накануне, и еще более чарующей.

Девушка дышала с трудом. Как только она выйдет из кареты и отпустит кучера, дороги назад не будет. Но в ее намерения не входило отступать. Она хотела двигаться только вперед – к Эмилиану.

Широко распахнув дверцу экипажа, она выбралась наружу, трепеща всем телом. Несмотря на всю свою решимость, никогда в жизни девушка не испытывала столь сильной нервозности и беспокойства. Слишком высоки были ставки.

Она рассеянно улыбнулась кучеру, так как внимание ее было целиком приковано к кострам, горящим по периметру цыганского лагеря. Он был где-то поблизости, и он ждал ее . Ариэлла решилась.

– Благодарю вас, – сказала она.

Поклонившись, он спросил:

– Подождать вас, мисс?

Она намеренно не сообщила этому человеку своего имени. Ариэлла не сомневалась, что, будучи неглупым человеком, кучер и сам догадается, кто она такая, но все же надеялась, что он сочтет ее приехавшей с визитом гостьей. Если же кучер узнает ее, то ее репутация – или то, что от нее осталось, – будет навсегда загублена, потому что есть лишь одна причина, по которой леди решится тайком покинуть свой дом в столь неурочный час. Саму ее это не особо заботило, но вот родители пришли бы в ужас, случись им узнать о ее похождениях.

Но об этом она станет беспокоиться позже. Она качнула головой, отпуская экипаж.

Кучер ухмыльнулся и натянул поводья. Вскоре карета растворилась в ночи.

Сердце Ариэллы неистово колотилось в груди, и, почувствовав на коже капельки пота, она сняла плащ. Тело ее, казалось, вибрировало от напряжения. Едва смея дышать, она направилась по подъездной аллее, оступаясь в своих узеньких туфельках на каблуках, но не обращая на это внимания.

Постепенно она прибавила шагу, затем пустилась бегом, направляясь через поле к стоящим крэгом кибиткам. По мере приближения пламя костров становилось ярче, освещая ей путь.

Непривязанные лошади свободно бродили по округе. Она миновала первую кибитку и поспешила дальше, ближе к кострам – у Ариэллы и в мыслях не было прятаться. Резко остановившись и с трудом восстанавливая дыхание, она заметила около полудюжины танцующих цыган. Эмилиана среди них не было.

Музыка показалась девушке более экзотичной, приглушенной и чувственной, чем накануне, темп ее был замедленным – будто давние любовники неспешно касаются и ласкают друг друга, разыгрывая прелюдию к неминуемо последующей за этим буре страсти.

В этот момент Ариэлла заметила Эмилиана. Он смотрел на нее с противоположного края площадки.

Она поняла, что он ждал ее.

Глаза его, серебристые и сияющие, встретились с ее глазами.

Девушка забыла, что нужно дышать. Эмилиан двинулся к ней, оставив лагерь позади.

Казалось, музыка прекратилась. Шаги его были намеренно широкими, но неторопливыми. На губах его появилась соблазнительная улыбка, о которой Ариэлла так мечтала. Сколько в ней было чувственного обещания!

Наконец Ариэлла сумела сделать вдох. Она принялась рассматривать Эмилиана. Он был облачен в красную рубашку с длинными рукавами, подпоясанную черным кушаком, и черные узкие брюки. У ворота рубашки имелись веревочки, но они не были завязаны и разлетались при ходьбе, обнажая ключицы.

Ариэлла ощутила невообразимое возбуждение. Кожа ее пылала огнем, лоно увлажнилось, но это больше ее не пугало.

Эмилиан остановился перед ней, и она почувствовала исходящий от него запах: смесь мускуса, виски и цитруса. Хотя тела их не соприкасались, она также ощущала жар его тела, распространяющийся волнообразно во все стороны. Опустив свои густые длинные ресницы, он произнес:

– Итак, ты проглотила наживку.

Ариэлла не в силах была выдавить из себя ни слова.

– Я очень боялась, что… ты можешь уйти… утром, – наконец молвила она.

Ресницы его взлетели вверх, и ее ожег презрительный взгляд.

– Ты не приняла во внимание моих предостережений, милая? – Он провел рукой по ее щеке.

Наслаждение перескакивало, подобно искрам, от его пальцев к ее коже, спускаясь с шеи на грудь. Соски ее напряглись. Ариэлла не могла ничего сказать.

Эмилиан и без того все знал. Он провел пальцем по шее Ариэллы, чувствуя, как от его прикосновения учащается ее пульс.

– Я хотел, чтобы ты пришла, – прошептал он.

Ариэлла нервно облизнула губы.

– Я не могу позволить тебе уйти.

– Сегодня ночью я никуда не пойду без тебя.

Не такого ответа она ожидала, но это не имело значения.

– Ты знал, что я приеду к тебе сегодня.

Эмилиан продолжал гладить ее щеку.

– Да.

Она задержала его руку и поцеловала ладонь.

– Ты такая красивая, – прошептал он, – такая храбрая… отважная.

Она прикрыла глаза, ощущая на языке солоноватый вкус его ладони и чувствуя легкое головокружение. Желание было таким огромным, что полностью подчинило ее себе. Ариэлла была не в состоянии ни думать, ни говорить.