Романов #10 - Владимир Кощеев

полномасштабное производство кибернетических протезов, Дмитрий Алексеевич, — сообщила Екатерина Юрьевна. — Зная, что и вы занимаетесь подобными исследованиями, я решила, что нет смысла скрывать свой успех и проще либо продать его вам, чтобы получать дивиденды, либо открыть совместное производство. В принципе, меня устроит любой вариант.

С учетом специальности, на которой мы учились, это было не удивительно. Удивительным было то, как вовремя Самойлова появилась с предложением разрабатывать то, что мы собирались выпускать в Смоленске.

— Почему протезирование, Екатерина Юрьевна? — уточнил я. — В стенах Университета мне показалось, что вам эта тема не интересна.

Самойлова снова улыбнулась.

— Потому что вы, Дмитрий Алексеевич, в этом заинтересованы, и наверняка решите вложиться в мою работу. А моему роду не помешает ни такой масштабный проект, ни прибыль от него, — честно призналась она. — Поначалу было немного сложно, но я привыкла достигать поставленных целей.

— Раз уж начал — побеждай, — хмыкнул я.

— Именно так, Дмитрий Алексеевич, — подтвердила боярышня. — Итак, когда я смогу получить ваш положительный ответ?

Глава 17

Выборг, гостиница «Приют охотника».

Немногие могли бы себе позволить остановиться в такого рода заведении. Не всякий боярин способен платить за сутки в номере по сотне тысяч рублей. А цена оправдывалась тем, что в этих апартаментах не побрезговал остановиться сам государь.

Емельян Емельянович, привыкший к определенному уровню комфорта, еще перед вылетом забронировал для себя лучшие покои. Теперь же, переспав с мыслями о вчерашнем разговоре с отцом, бывший наследник великих князей Невских сидел в кожаном кресле и, закинув ногу на ногу, потягивал содовую из бокала.

Сейчас, когда эмоции схлынули, старший сын куратора Царской Службы Безопасности вдруг осознал, что не просто так его взбесил Романов на отцовском балу. Родной брат, Георгий, старательно изо дня в день нашептывающий наследнику о том, какого величия лишился род, специально выводил Емельяна из себя.

Немного остыв, великий княжич решил, что от намеченного изначально плана отказываться не стоит. Пускай отец и выслал его из столицы, но никаких других препятствий не чинил и даже содержание не урезал. А значит, возможности у бывшего наследника еще не кончились.

— Великий княжич, — обратилась к молодому человеку склонившаяся в поклоне горничная, — желаете что-нибудь еще?

Оказавшись вчера за закрытыми дверьми арендованных покоев, Емельян Емельянович банально заливал горе спиртными напитками до глубокой ночи. И только поэтому теперь отпаивался, и на девушку практически не смотрел, хотя в другое время с удовольствием провел бы с ней несколько часов. Но не до того было.

Однако и продолжать сидеть в номере, как плачущий от горя изгнанник, он не собирался. Во-первых, это бы показало его слабым в глазах отца, который, разумеется, следит за сыном с помощью «Оракула» Романова. Во-вторых, вызовет подозрение у Соколовых и их бояр, а оттуда история о том, как великий княжич Невский прятался от отцовского гнева, разлетится по всей планете.

И для начала реализации намеченного вчера плана ему требовались три вещи.

— Принеси мне бумагу, ручку и сургуч, — велел Емельян Емельянович все еще хриплым голосом.

Поклонившись глубже, девушка оставила его на пару минут. И за это время великий княжич успел накинуть на плечи халат — все же разгуливать в одних шелковых штанах было не слишком пристойно.

Георгий нанес брату серьезное поражение, но одна выигранная битва — еще не победа в войне. И, начав писать личное письмо, великий княжич Невский усмехался. Средний братец еще просто не понял, что воевать с тем, кого растили на место главы рода — самоубийство.

Отец погневается, конечно, что братья в ссоре, но великий князь умеет принимать жесткие решения. И как назначил Георгия наследником, так и снимет его. А Емельян вернется в Москву не только с восстановленным статусом, но и с сильными сторонниками. Уж об этом он точно позаботится.

— Сим, — придавив перстнем сургуч, с улыбкой произнес великий княжич, — победишь.

Письмо было доставлено в резиденцию князей Соколовых уже через два часа. А еще через три двери в покоях великого княжича Невского распахнулись.

Анна Михайловна вошла уверенной походкой. На ее лице сияла улыбка, а легкая шубка с белым соболиным мехом наружу, распахнутая, но не снятая с плеч, дополняла образ победительницы и хозяйки положения. Весь ее облик кричал о том, как ей приятно видеть Емельяна Емельяновича в таком шатком положении.

— Здравствуй, Емеля, — поздоровалась она, по-хозяйски сбрасывая верхнюю одежду в свободное кресло, после чего двумя движениями рук уложила волосы поверх плеч.

Естественно, постоялец гостиницы уже был прилично одет, хорошо выглядел и бодро смотрел на свою гостью. Явившуюся без доклада со стороны прислуги заведения, между прочим.

— Здравствуй, Аня, — ответил великий княжич с самым довольным видом, указывая рукой на кресло напротив. — Поговорим?

Между двумя креслами расположился журнальный столик, заставленный фруктовыми вазами. Тут же в ведерке таял лед, в который персонал гостиницы поместил бутылку дорогого шампанского. Так не встречают врагов рода.

Княжна Соколова опустилась на предложенное место и, положив руки на подлокотники, приподняла бровь, глядя на собеседника. Емельян Емельянович, однако, не спешил.

Несколько минут он молча разглядывал Анну Михайловну, будто впервые с ней встретился. Годы неприязни между двумя родами Рюриковичей не прошли даром, и княжне казалось, что Невский готов вот-вот презрительно скривить губы.

Впрочем, его положение не позволяло сейчас выказывать отвращения перед старыми недругами. Наоборот, Анна Михайловна-то пострадала, можно сказать, безвинно. А вот о том, что наследник перед ней — уже бывший, и наказан за дерзость, княжне уже доложили.

Соколовых выгнали из столицы, но верные люди не забывали, из чьего кармана кормятся, и докладывали своим покровителям все точно и в срок. Обширные связи и умение пользоваться полученными сведениями всегда были сильной стороной Анны Михайловны.

— Наши предки затеяли драку, — наконец заговорил Емельян Емельянович. — Но нам, а не им, вскоре жить и править своими родами. Будущее — в наших руках, княжна.

Анна Михайловна улыбнулась, выказывая вежливое внимание. В ее глазах мелькнула искорка интереса, которая, впрочем, тут же скрылась.

— Надеюсь, ты не предлагаешь какой-нибудь глупости вроде силового свержения глав рода? — с легкой смешинкой в голосе уточнила она, прежде чем протянуть руку к блюду.

Отщипнув от виноградной ветки ягоду, княжна Соколова отправила ее в рот и аккуратно раскусила. Емельян Емельянович продолжал сидеть в кресле без движения, лишь его глаза проводили исчезнувшее за губами фиолетовое угощение.

— Нет, конечно, — произнес он. — Я считаю, что нашим семьям пора прекратить вражду. Для этого я тебя и позвал, Анна.

Она чуть наклонила голову, протягивая руку за очередной ягодой.

— Это все еще не