Двуликий бастард. Том 3 - Григорий Магарыч

Обычная психология.

— Что ты несёшь? — принц скривил губы, по подбородку просочилась кровь. Да, две высокоточные мини-ракеты выдержит не каждый боец ранга «мастера», а этот и вовсе говорить может. Ожидаемо и похвально.

— Я лишь выразил уважение, — мои глаза захлопали. — Что-то не так?

— На к-колени, отб-брос… ты, ублюдок, пожалеешь, — хрипло процедил брат, чуть сжав кулак. — Я сын…

На колени? Это что, шутка?

— Ты сын Императора Кагами Одзима, я это знаю, — опередив его, кивнул я, продолжая стоять на месте и улыбаться. Нельзя было отдавать ему превосходство в разговоре. Сейчас говорить необходимо было мне.

Парень скривил губы, стёр с лица подсохшие капли крови и язвительно хмыкнул — понимает, что на данный момент я с ним ничего сделать не смогу. К счастью, к этому времени у меня уже было примерное представление о развитии дальнейших событий. Я мотнул головой и вытянул парню его трофей.

— Я сказал, на ко…

— Он твой, не так ли? — бегло пробурчал я, подбросив трофейный шарик и лениво глянув на наручные часы. — Давай начистоту, приятель. Даже если попытаешься отнять его, оставшейся минуты тебе не хватит. А приказы твои на меня не действуют. Так что, думаю, сейчас самое время для переговоров.

Глаза защипало от боли от одной лишь попытки их использовать. Но без подобных фокусов выжить, будучи окруженным, было затруднительно.

Челюсть принца захлопнулась. Во-от. Я вновь сбил его с толку — брови его сложились домиком, взгляд же застыл. А это значит, выбора у него не останется.

— Какого… хрена? — растерянный взгляд парня уставился на шар, что подлетал в воздух с периодичностью в пару секунд. — Да кто ты, чёрт побери, такой?

Кто я такой? Ох… ответ на этот вопрос мог бы занять весь оставшийся вечер. Но времени было мало, поэтому я решил…

— Я, — чуть сократить ответ. — Твой сводный брат.

Ехидство и внутреннее чувство превосходства в миг погасли на лице принца. Левый глаз дрогнул, а глаза забегали. Да, я всё понимаю. Информация обо мне давно уже не в секрете, а свобода Шина зависит исключительно от людей, что пока не особо заинтересованы моими «успехами» в преступном ремесле. Улик нет — лишь слухи. А вставлять палки в колёса самого Императора… мне не доводилось. Да и Роран сейчас довольно крепко прикрывает мой некогда уязвимый тыл.

Из этого следует, что, теоретически, парировать подобной информацией вполне себе безопасно, если учитывать факт использования глаз против брата.

Проще говоря, даже сейчас я отчасти в шоколаде. Жаль лишь, что до тех пор, пока не имею проблем с Императором. Да, они возникнут, если сейчас оставлю парня наедине с той информацией, что он получил после стычки со мной. Но я же стою на месте.

Глаз Деймоса носят люди исключительно «золотых» кровей, потому достать такой — огромная проблема. Изначально может показаться, что, использовав би-клетки против брата, я подписал себе смертный приговор. Но… после последней сказанной мной фразы шансы на успех чуть возросли.

— Кто?.. — опешивший взгляд брата упёрся в мои равнодушные глаза. Похоже, парень уже осознал всю сложность случившейся ситуации — и это настолько сбило с толку, что я просто замер, не зная, что ответить.

— Что, «кто»? — я еле сдержался от того, чтобы скривить губы; по спине пробежал неприятный нервный холодок. На нас ведь все смотрят, так? Весь грёбаный отряд сейчас наблюдает за тем, как я стою над Императорским отпрыском и влияю на его нервную систему.

Трофей вновь взмыл в воздух, взгляд мой лениво мазнул по циферблату часов.

— Тридцать секунд.

— Ладно! — взъярился тот, брызнув слюной. — Говори, что тебе нужно?!

Твои глаза, братишка — улыбнулся я, оставив трофей лететь в воздухе и позволив его отнять. Печати призыва в моей левой руке более не осталось.

— Познакомишь меня с нашим отцом… — я развернулся и неторопливо направился в сторону, где в последний раз видел спины своих товарищей.

Рискованно, согласен. Подобный трюк позволил мне повернуться к этим бойцам спиной, но вот не внушал никакой уверенности в том, что мне получится пережить этот турнир. Одним словом — незадача. Как именно станет действовать этот парень? Каковы его амбиции?

Не могу говорить точно, но я на его месте задумался бы о третьей ступени глаза Деймоса. Полное превосходство над противником, практически неуязвимый мозг и контроль чужого разума… даже мысль о подобном заводит — мечта для человека, что планирует править Японией.

И если это так, то парень обязательно познакомит меня с отцом.

Всё происходило быстрее, чем кто-то из отряда школы Хоккаго мог на это отреагировать — слишком быстро. Вот победа практически в руках, зеленый свет на плечах школьников должен потухнуть через двадцать секунд, обозначая победу в первом этапе турнира. Вот остается пятнадцать, а вот…

Красный.

— А-а-а-а!

Дикий вскрик горечи членов отряда Хоккаго прорезал уютную тишину парка, начисто заглушив всё чувство восторга от ожидания практически наступившей победы.

— Что с трофеем?! — Юдзи резко затормозил и заозирался по сторонам. Никого, кроме бежавших союзников, рядом с ним не было. Казалось, он уже минут пять бежал в неизвестном направлении, думая лишь о том, что это единственный шанс оставить себе трофей, но…

Лампы на плечах — те же самые, что пятнадцать секунд как горели красным — стремительно потухли. И вот уже вскрик переходит в жалкий стон и отчаяние.

— Где Эйджи? Почему он не побежал с нами?!

Но ответа не прозвучало. Эйджи не попадал в поле зрения членов отряда.

Спустя пару минут с центра парка стали доноситься шаги и голоса врачей, громкие разговоры организатора и призывы покинуть территорию парка в течение десяти минут. Отряд Хоккадо буквально потух на глазах, уже не скрывая эмоций. Со других уголков парка тоже слышались сдавленные звуки — кто-то явственно был огорчен поражением.

— Я уже… уже думал, что у меня есть шанс, — подавленный голос Юдзи наконец нарушил тяжелое молчание. — Она была так близко. Победа.

Но поддержки от союзников не последовало. Остальные смотрели в пустоту молча, не произнося ни звука.

Около дюжины врачей школы Хоккадо, осматривающих территорию, стремительно направились в сторону отряда. И это ещё сильнее било по настроению школьников, ведь физических повреждений практически никто не получил. Лишь моральные.

По мере приближения врачей стал виден ещё один массивный силуэт. Ошибки быть е может, вместе с ними идёт капитан Дюки-сан.

— Это провал, — поднявшись на ноги, Такеру оглянул остальных. — Ладно, плевать. Во втором этапе с такими школами нам делать нечего.

— Побереги слова и эмоции для капитана, — с горечью в голосе заметил