Убийца истин (ЛП) - Дрэйк Бренда

Она постучала пальцем по подбородку.

— О, это очень странно.

— С чего нам начать?

— Думаю, мы можем попробовать эту формулу, — сказала она. — Первая часть — accendere il, а затем просто помечаешь тип сферы, который хочешь вызвать. Например, у меня есть молния, поэтому я бы добавила fulmine. В этом есть смысл?

— Да, наверное.

Скорее всего, решив, что мне нужен визуальный контакт, она подняла открытую ладонь и сказала:

— Accendere il fulmine. — На ее ладони закружился ярко-желтый шар, по его поверхности пробежали молнии. Ее пальцы сомкнулись, высекая его, крошечные искры вспыхнули в воздухе, прежде чем исчезнуть. — Теперь ты.

Конечно, мне никогда ничего не давалось легко. Прошло несколько часов, прежде чем я зажгла огонь, произнеся заклинание accendere il fuoco, а затем ледяной шар, используя accendere il ghiaccio.

Я провела ладонью вверх и вызвала финальную сферу:

— Accendere la stun. — Из моей ладони вырос фиолетовый шар.

Лея, скрестив руки на груди и перекинув косу через плечо, одобрительно кивнула.

С каждой сферой, которую я создавала, образы смерти их владельцев преследовали мой разум. Хотя никому из них не было бы дела до того, что они убили бы меня первыми, я все еще чувствовала печаль от их потери. Мысль о том, что еще многие могут погибнуть в грядущих битвах, пугала меня. Избежать этого было невозможно.

Вот что происходит во время войны. И мы были на войне.

Я снова создала огненный шар и уставилась на него

— Вероник не была Стражем.

— Ты сама сказала. — Ее холодный взгляд при упоминании имени Вероник мог заморозить целый континент. — Не могу поверить, что она нас обманула. То, что она дочь Конемара, объясняет ее злое сердце.

Пламя, клубящееся на моей ладони, загипнотизировало меня, глаза защипало от слез.

— Я не могу выкинуть из головы образ ее приземления на меч. О том, как он разрывает ей грудь.

Лея крепко обняла меня, и я заключила ее в объятия.

— По прошествии нескольких дней память об этом поблекнет.

— Надеюсь, что так.

— Хотя я и хотела быть той, кто положил конец ее жизни, — сказала Лея, — чтобы увидеть, как ее глаза остекленеют в смерти, я чувствую большое облегчение, зная, что она ушла. Мне больно скучать по Каилу. Бывают моменты, когда я задерживаю дыхание в надежде, что больше никогда не сделаю этого. Но я слаба. И я хочу жить дальше. Сделать что-то хорошее во имя него. Он верил в тебя, утенок. Его вера никогда не колебалась, и он пошел бы с тобой до конца. Так что я это сделаю. Ради меня. Ради него. Но в основном ради тебя.

— Я не хочу, чтобы кто-то еще умер за меня, — прошептала я ей в плечо.

— Это честь — умереть за правое дело, — сказала она, отпуская меня. — Уже становится поздно. Я должна отвести тебя к Карригу до того, как нам с Яраном придется уйти. — Она встретилась со мной взглядом, скорее всего, чтобы подчеркнуть то, что собиралась сказать дальше. — Я не подведу тебя в Асиле. Мы вытащим Ройстона и остальных.

С этими словами она поплелась вверх по холму к лагерю.

Каждый шаг за ней был труден. Ноги у меня были такие же тяжелые, как и сердце. Я ненавидела саму мысль о разлуке с Яраном и Леей, но у нас с Бастьеном была своя миссия. После того как я показала ему кожаный футляр, найденный в Соборе Святого Патрика, мы разработали план. Мы должны были взять кровь у ближайших живых наследников первых высших магов. С Ройстоном у нас был Асил, но я не была уверен, что мы получим остальные шесть.

Когда мы подошли к дому целителя, дверь была распахнута настежь, и я вошла внутрь. Красный перевел Каррига из лагеря к целителям, чтобы ему было удобнее. Внутри пахло лимонами и свежесрезанными цветами. Стены были ярко-желтыми, а посреди покоробленного деревянного стола стояла большая ваза с пурпурными астрами. Я остановилась в дверях комнаты Каррига. Пожилая женщина с кривой спиной покачивалась в кресле рядом с ним. Казалось, что большинство целителей, которых я встречала, походили на нее — старые и сгорбленные.

— Как он себя чувствует сегодня? — спросила я, не зная, стоит ли мне входить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она встала и предложила мне сесть.

— Входи, дорогая. Ему бы не помешал дружелюбный голос. Он дергается со вчерашнего вечера.

У меня защемило сердце, когда я услышала, что ему было не по себе. Я села, и она закрыла за собой дверь. Его рука была холодной, когда я взяла ее в свою.

— Не знаю, что и сказать. Пожалуйста, проснись. Ты не можешь меня бросить. — Я задохнулась от переполнявших меня эмоций. — Мы только что нашли друг друга. И Дейдра нуждается в тебе. Шинед умрет, если ты это сделаешь. Тебе нужно бороться. — Я наклонилась и прижалась лбом к его руке. — У нас мало времени. Я должна идти, но Демос будет здесь, чтобы защитить тебя.

Я наклонилась ближе к его уху.

— Когда я была маленькой, мама рассказывала мне историю о девушке-рыцаре и ее любви. Ее описание его идеально подходит тебе. Думаю, она скучала по тебе до самой смерти. Она сказала, что у моего отца были такие же зеленые глаза, как и у меня. Все эти годы я хранила в своем сердце мысль о тебе. Я люблю тебя. Пожалуйста… — я сглотнула. — Пожалуйста, сражайся ради меня. Ради Шинед и Дейдры.

Его глаза слегка дрогнули, когда я поцеловала его руку и осторожно положила ее на кровать рядом с ним. Я затаила дыхание, надеясь, что он откроет глаза. Но через несколько минут стало мучительно ясно, что он этого не сделает.

Глава 14

Мои плечи отяжелели, когда я поплелась обратно в лагерь. Кто-то пел песню, которую я не знала. Это был мужской голос, и я решила проверить.

Голос привел меня к подножию утеса, который тянулся к югу от лагеря. В мраморную стену были встроены душевые кабины с толстыми деревянными дверцами. Бастьен потер голову, пена стекала по его рукам и груди, которую я могла видеть. Он пропел еще один припев песни.

Закончив с передом, он повернулся, чтобы ополоснуть спину, и заметил меня.

Я восторженно захлопала в ладоши.

— Браво!

Улыбка тронула его губы, когда он вышел из воды, брызнувшей из отверстий в мраморе. Пар поднимался вокруг него, как ореол.

— Если бы я знал, что у меня будут зрители, я бы надел что-нибудь другое, кроме праздничного костюма. — Он схватил полотенце, висевшее над дверью.

— Я и не знала, что ты умеешь так петь, — сказала я, наблюдая, как напрягаются мышцы его плеч и бицепсов, когда он вытирает волосы полотенцем. Он натянул толстый халат, толкнул дверь и направился ко мне.

— Когда я проснулся, тебя уже не было, — сказал он, перекидывая полотенце через плечо.

— Лея учила меня обращаться со сферами. — Я пошла ему навстречу. — И я зашла проведать Каррига.

— Как у него дела?

— Также, — сказала я.

Он посмотрел на меня сверху вниз, и я убрала прядь мокрых волос с его лица. Когда я опустила руку, он поймал ее и прижался губами к моей ладони.

— Я мог бы привыкнуть к тому, что ты часто бываешь рядом.

— Да, это довольно мило. — Вроде того? Правда, Джиа? Поощряешь.

У него вырвался смешок.

— Только вроде того? Я считаю, ты преуменьшаешь. — Он притянул меня к себе и наклонился, чтобы поцеловать.

Из деревни донесся вой сирены, и мы тут же разошлись.

— Что это? — спросила я.

— Я не уверен, — сказал он и направился к лагерю, схватив меня за руку и увлекая за собой. — Бери свое снаряжение. Встретимся на тропинке, ведущей в деревню.

— Ладно, — сказала я, тяжело дыша. Он отпустил меня, когда мы подошли к палаткам, и я побежала к своей. Я поспешно переоделась, надела поверх белой льняной туники кожаный нагрудник из снаряжения, которое дала мне Лея, и пристегнула меч и ножны к поясу. В кобуре лежал кинжал, я схватила его и пристегнула к бедру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Прежде чем уйти, засунула кожаный футляр с двумя пузырьками и инструкциями Джана в ботинок, так как в одежде, которую я носила, не было карманов. Быстрыми шагами пробралась между палатками и поднялась на холм.