Боярин - Владимир Георгиевич Босин

Нас погнали через ворота и свернув вправо вскоре мы очутились на территории ограждённого поместья. Здесь никакой тени, большой дом из тёсанного камня, забор и земляная площадка. Вокруг дома уложены из гальки дорожки. Нас отвели в угол и мы настороженно опустились на землю.

Через час про нас вспомнили, прибежала девчушка с кувшином воды и глиняной кружкой. Ей пришлось сбегать раз пять за водой, пока все утолили жажду.

Среди наших нашлись знающие местный язык, оказывается мы в городе Тана, что на берегу Азова. Это византийско — генуэзская колония, основанная вместо древнегреческой. Этот городок кочевники периодически разрушают, но он отстраивается вновь. Видать прибыльное место, раз его восстанавливают.

К вечеру нас покормили лепёшками и дали в волю напиться. Я с интересом присматривался к населяющим имение.

Но рассмотреть город удалось только утром, когда нас опять куда-то погнали. Улицы прямоугольные, спланированы толково. На перекрёстках торговые ларьки, снуют водоносы и даже фонтанчики с водой пару раз попались. В первый раз вижу статуи обнажённых дев и мужиков, наверное из греческого пантеона олимпийских божеств.

Много европейцев, этих видно по одёжке. Широкополые шляпы с перьями и накидки из дорогой ткани, штаны до колена и чулки с башмаками. Турки, те тоже присутствовали, но они в длинных штанах и длиннополых кафтанах с национальными шапочками.

С расстояния приглядываюсь к частным домам. Явно южно-европейская архитектура с портиками и колоннами. Интересно, откуда в этом засушливом климате они берут воду для орошения зелени на участках. Хотя, Дон то рядом, может по арыкам перегоняют.

Дальше нас повели к городским воротам и мне стало не до любования средневековым городом.

Чёрт, нас ведут в порт. Неужели тот мужик был прав?

Оглянувшись, увидел бредущих невольников, будущих бравых гребцов галерного флота Оттоманской империи. Будто что-то почувствовав десяток охранников плотнее придвинулись к нам, не оставив даже гипотетического шанса на дурные мысли. На рейде несколько разномастных судов. Видимо из-за незначительной глубины они заякорены метрах в ста — ста пятидесяти от берега.

— Пшёл, а ну давай, — это дюжие охранники начали загонять нас в вёсельную лодку, помогая тупыми концами копий.

Приближающейся борт судна я встретил с холодной решимостью. Перед тем, как меня подтолкнули к верёвочной лестнице, сняли верёвки. Куда я тут в море побегу. Поднявшись на борт, краем глаза отметил, что на судне проводят ремонтные работы. Видимо побывало в бою. Отсюда и восполнение потерь среди гребцов.

Когда построили на палубе, на нас обратили внимание члены экипажа. Гортанные крики немолодого мужика в восточном прикиде с чалмой на башке заставили матросов забегать.

— Сейчас кузнеца пригонят и в цепи заклепают, — тоскливым голосом произнёс кто-то из-за спины.

Я пригнувшись сделал пару шагов вперёд и увидел вдоль обоих бортов нижнюю палубу, где на лавках сидели гребцы в одних набедренных повязках. Я перехватил взгляд ближайшего, в нём было безразличие. Как у барана, это до какой степени изнурения надо дойти, чтобы так бессмысленно смотреть на мир.

Когда снизу поднялся мужик с молотом в руках, видимо кузнец со своим инструментарием, мною овладело необычайное чувство. Голова стала ясная, все эмоции исчезли, остался только холодный расчёт.

Или сейчас, или никогда.

Я незаметно перебрался на свободный участок палубы поближе к борту. Передо мной стоят два охранника и с интересом смотрят на происходящее.

Один из них совсем молодой, одет в не дешёвые одежды, на поясе сабля и кинжал. Второй простой вояка, держит в руке короткое копьё. Это поопаснее, вон как глазами просеивает нас. Когда он наткнулся на мой взгляд, то сразу подтянул вооружённую руку.

— Куда прёте, придурки? — двое рабочих, тащивших длинную лесину для ремонта обшивки судна, зацепили стоящего охранника. Все отвлеклись на этот инцидент.

Ну, другой возможности бежать не будет.

— Хек, — я сделав мелкий шажок вперёд и врезал со всей пролетарской ненавистью ногой в грудину стоящему напротив охраннику с копьём. Хорошо так приложил, всю массу вложил в удар. Тот подлетел в воздух и сбив нескольких невольников мешком рухнул на палубу.

Второй только судорожно втянул воздух, когда мой кулак впечатался ему в живот. Рука метнулась к его поясу и я сильно оттолкнув парня, вместе с ним полетел за борт.

Прохладная вода радушно встретила наши тела, я прикрылся от удара о водную поверхность его тушкой. Вода не очень прозрачная, выдернув из-за его пояса кинжал и пырнув парня в живот, я напоследок стремительно ушёл на глубину.

Видимость плохая, метра 2–3, не более. Вода зеленоватая и я плыву вдоль борта, мощно отталкиваясь ногами. Кинжал в руке мешает, его сунул за верёвку, поддерживающую порты. Прыгал я в районе кормы и сейчас постарался обогнуть судно. Всплыв с другой стороны услышал тревожные крики и опять ушёл в воду, двигаясь вдоль заросшего ракушками корпуса. Прижимаясь к дереву опять всплыл, шум вроде остался по другую сторону борта. Значить пока я остался незамеченный. Огляделся, в нескольких десятках метрах стоит на якоре другое судно, поменьше. И я решил рискнуть, не стал дожидаться, когда подойдёт лодка и будет осматриваться вокруг галеры.

Фух, лёгкие горят от нехватки кислорода, но я упорно плыву в выбранном направлении. Сейчас мутная вода мне на благо, не сразу рассмотрят сверху. Всплыл около борта чужого судна.

Чёрт, чуть не спалился. Любопытный экипаж парусника высыпал наружу, пытаясь рассмотреть, что происходит у соседей.

Когда между мной и галерой остался корпус одномачтового судна, я позволил себе немного отдохнуть, прилепившись к днищу. Сердце бьётся, пытаясь прокачать кровь через набухшие мышцы. Метрах в семидесяти стоит ещё одно судно. Это побольше и такое ощущение, что экипаж на суше. По-крайней мере не видно любопытствующих. Прикинув все за и против, решил плыть к нему.

Постоянно ожидая поднятой тревоги я плыл к корпусу большого корабля. У него обводы отличались от уже увиденных. Большая мачта по центру судна, высокая с прямыми линиями корма и закругленный нос. Сразу понятно по соотношению длины и ширины, что этот бочонок чисто грузовое судно. Всплывая на мгновение я сразу уходил в воду. Старался двигаться равномерно, поэтому сердце перестало рваться из груди. Когда подплыл к судну и уцепился за якорный канат, резко навалилась усталость. Адреналин схлынул и я почувствовал, как сильно саднят ранки и порезы. Это я зацепил ракушки когда отталкивался от днища, а сильно солёная вода их разъедает.

Вот теперь у меня появилась возможность прикинуть свои дальнейшие действия. Та лодка, что перевозила следующую партию невольников на галеру теперь кружит вокруг неё. Очень надеюсь, что они решат, что