Греко-персидские войны - Михаил Борисович Елисеев

анархией, стратеги с острова Самос решили увести свои корабли домой. Для этого было две причины, причем одна вытекала из другой. Мы помним, что Отан просил изгнанных тиранов склонить к измене соотечественников. К самосцам обратился племянник Поликрата Эак, но земляки не прислушались к его увещеваньям. Однако в дальнейшем изменили свое мнение, и Геродот конкретно назвал причину, почему это произошло: «Самосцы приняли этот совет и потому, что замечали полное отсутствие повиновения в среде ионян» (VI, 13). Как говорится, ни добавить, ни прибавить. Военачальники просто не знали, каким образом они сумеют победить врага с таким подходом к делу. А сражаться исключительно за идею без малейших шансов на победу никто не хотел. Рассуждения Геродота о том, что в случае победы эллинов над флотом Дария прибыл бы другой флот, впятеро больший, не имеют под собой никакого основания. Персы бросили в бой все, что имели, и успех восставших в битве на море радикально менял стратегическую ситуацию. Но ионийцы своим безответственным поведением лишили себя шансов на победу. В рядах восставших начались разброд и шатание, что в итоге и привело к катастрофе. Персидское командование хорошо знало о том, что происходит в стане врага, и только поэтому решилось на атаку острова Лада.* * *

На рассвете греческие дозорные заметили персидский флот. Экипажи были подняты по тревоге, гоплиты спешно вооружались и спешили на корабли. От топота тысяч ног гудела земля, командиры срывали голоса, собирая своих людей. Гребцы торопливо рассаживались по скамьям, корабельные сходни прогибались под ногами поднимающихся на корабли воинов. Одна за другой пентеконтеры отходили от берега и выходили в море, где строились в две боевые линии. Греческий флот изготовился к бою.

Персидские корабли устремились вперед. Зазвучали команды, гребцы налегли на весла, и ионийские триеры полетели навстречу врагу. Две армады быстро сближались, лучники уже накладывали на тетивы стрелы, а воины приготовили копья и дротики. Грохотали барабаны, задавая ритм гребцам, острые носы пентеконтер вспарывали лазурные волны моря. На стенах и башнях Милета толпились горожане, наблюдая за ходом разворачивающейся битвы. Уже летели стрелы, брызнула на палубные доски первая кровь, а кормчие выбрали себе цель для атаки. Еще немного, и флоты столкнутся.

Но дальше произошло неожиданное. Самосские корабли стали разворачиваться и покидать общий строй, на них подняли паруса, и кормчие взяли курс на Самос. Сорок девять кораблей все дальше и дальше уходили от места сражения, в строю осталось лишь одиннадцать самосских пентеконтер. Видя бегство союзников, стали выходить из боя и корабли с Лесбоса. За лесбосцами последовали и другие эллины. Боевой строй греков нарушился и стал разваливаться на глазах. И в этот момент ударили финикийцы.

Не покинувшие место битвы эллины сражались героически. Доблестно бились одиннадцать самосских кораблей, чьи командиры отказались подчиниться приказам стратегов и решили честно исполнить свой долг. Особенно отличились хиосцы. Выставив сто кораблей, они посчитали ниже своего достоинства бежать от врага, а смело атаковали персидский флот. Ударами таранов хиосские пентеконтеры отправляли на дно финикийские и египетские суда, греческие кормчие искусно делали проплывы между вражескими кораблями и ломали им весла. Сблизившись, противники с кораблей поражали друг друга копьями и дротиками, а затем гоплиты прыгали на неприятельские суда и рубили гребцов вместе с командой. На каждой хиосской пентеконтере находилось по 40 отборных бойцов, и в рукопашных схватках персы несли колоссальные потери.

Хиосцы сражались зло и умело, их пентеконтеры прорвали боевую линию вражеского флота. Они потопили и захватили немало финикийских, египетских и кипрских судов, однако и сами понесли огромные потери. Многие корабли эллинов сильно пострадали во время битвы и потеряли маневренность. Остров Лада был завален корабельными обломками, выброшенными на берег, тысячи мертвых тел покачивались на волнах. Постепенно стало сказываться численное превосходство персов, множество греческих пентеконтер и триаконтер было окружено и уничтожено царскими кораблями. Видя, что дело идет к разгрому, стратеги отдали приказ уходить с места битвы. Кормчие разворачивали пентеконтеры, выходили из боя и брали курс на север, к мысу Микале, откуда рукой было подать до ионических и эолийских городов побережья.

По-разному сложились судьбы участников битвы. Фокейский стратег Дионисий сражался храбро и захватил три вражеских судна, но, видя, что бой проигран, увел свои пентеконтеры. В Фокею он возвращаться не стал, поскольку был уверен, что город вскоре будет взят персами. Объявившись у берегов Финикии, военачальник стал грабить и топить торговые корабли, а когда посчитал, что взял достаточно трофеев, отплыл к берегам Сицилии. Там Дионисий продолжил промышлять морским разбоем. Он нападал на карфагенские и этрусские суда, однако никогда не атаковал корабли эллинов.

Что же касается хиосцев, то во время битвы их корабли получили множество повреждений и с трудом держались на плаву. Уходя от преследования, они достигли мыса Микале, где были вынуждены вытащить пентеконтеры на сушу, поскольку шансов на то, что удастся уйти от погони, не было. Продвигаясь вдоль берега, они достигли Эфеса, в окрестностях которого были атакованы местным ополчением и перебиты. Геродот пишет о том, что произошло это вследствие трагической ошибки, хотя жители Эфеса просто выслуживались перед персами и чужой кровью хотели смыть свои грехи перед Дарием.

* * *

Для малоазийских эллинов битва у острова Лада закончилась позорным разгромом. Неумение договориться между собой, неумеренные амбиции, трусость и открытое предательство привели к катастрофе. Впрочем, участники сражения это и сами понимали: «С того момента, как флоты сблизились и вступили в бой, я не могу определить в точности, какие из ионян в этом морском сражении оказались трусами и какие храбрецами, потому что ионяне взваливают вину друг на друга» (Herod. VI, 14).

Гражданам Самоса было стыдно за своих стратегов, первыми бежавших с поля боя. Поэтому они прославляли тех военачальников, которые остались у острова Лада и сражались до конца: «За этот подвиг самосское Народное собрание постановило начертать на столпе имена их и их отцов как доблестных граждан; столп этот и теперь стоит на рынке» (Herod. VI, 14). Слабое утешение после грандиозной катастрофы.

6. Расправа. 493 г. до н. э

После разгрома объединенного флота восставших у острова Лада падение Милета стало вопросом времени. О том, как происходила осада города, информации практически