Гарри и его гарем 9 - Нил Алмазов

class="p1">Когда мы вновь стояли у трибун, судья, как я понял, уже успел получить информацию от херувимов. Это было заметно по тому, как они на некоторое время зависли напротив него, шепча свои беззвучные выводы, а затем медленно поднялись выше. Судья нахмурился, словно что-то пошло не по плану. И я сразу понял, благодаря кому и чему. Интересно даже стало — что же будет дальше?

— Мы столкнулись с необычным случаем, — начал судья, обменявшись короткими словами со своим помощником. — Памятные показания разнятся, и ход дела усложняется. А потому престолы не только определят тяжесть вины, но и дополнительно проверят всё, что нам удалось узнать.

Святые клинки напряглись. Один момент — и они переглянулись. Резко. Настороженно.

— Но как же их метки? — Помощник не согласился с решением. — Это уже повод…

— Не повод, — жёстко перебил его судья. — Это необычный случай. И в наших же интересах разобраться как следует. У кого-то есть возражения?

Тишина. Полная.

— Может быть, кто-то ещё обладает знанием об обвиняемых? — продолжил он. — Говорите сейчас, пока есть возможность. Это может существенно изменить ход дела.

И снова никто не отозвался. Неудивительно — защищать нас здесь попросту некому. Ни союзников, ни адвокатов, ни тех, кто рискнёт открыто встать против ангельского порядка.

— Есть! — неожиданно раздался женский голос из толпы. — У меня есть знание!

Удивились все. Не только я с Мелией — буквально все участники суда.

А кое-кто из присутствующих заметно занервничал, уже не в силах это скрыть.

Глава 20

Итоги Белого Суда

На какое-то время почти все замерли.

Судья хмуро смотрел влево, бормоча что-то помощнику. Двое — те, что святые клинки — сидели не находя себе места. В одной из двух толп вдруг заметно оживились: поняли, что именно с их стороны кто-то решился выйти вперёд и, возможно, сказать что-то важное.

— Покажись та, кто хочет нам что-то рассказать, — чуть позже сказал судья.

Я внимательно наблюдал за происходящим.

С той стороны, куда теперь устремились почти все взгляды, из толпы выскользнула девушка, и я сразу её узнал. Та самая, что подходила и улыбалась мне, когда я находился под куполом. Узнать её было несложно — выдавали маленькие крылья, у других таких не было. И только сейчас я заметил сходство между ней и помощником судьи. Черты лица и даже манера двигаться — словно родня. Может, он её отец? Тогда становится понятно, почему она осмелилась вмешаться.

Судья подозвал её. Она поднялась в воздух, пролетела несколько метров и мягко приземлилась перед ним, после чего заговорила на своём языке. Помощник выглядел сбитым с толку, уточнял что-то, переглядывался с судьёй. А те двое — клинки — начали нервничать сильнее.

— Итак! — произнёс судья. — Мина хочет поведать вам то, что увидела в глазах небесной лисицы! Прошу выслушать. Это важно!

— Но где доказательства, господин судья? — с раздражением бросил один из святых клинков. — Так ведь любой может встать и начать защищать обвиняемых.

— Я не давал вам слово! — резко ответил судья. — Доказательства будут. Подождите немного. А пока — слушайте! — твёрдо добавил он. — Мина, рассказывай. Если кто-то тебя перебьёт — он сам окажется на месте обвиняемых.

Девушка вышла в центр площадки, на мгновение оглядела всех и с трудом начала говорить. Было видно, как ей неловко, но она собралась и рассказала всё, что знала.

Оказалось, в глазах их небесных лисиц можно увидеть будущее. Именно поэтому Мина заранее знала, что я и Мелия появимся здесь. Вот почему тогда, возле купола, она подошла ко мне и улыбнулась.

— Это всё, что я увидела, — сказала она в конце и повернулась к толпе, среди которой стояла ранее, и кому-то кивнула: — Ко мне!

Из глубины толпы выскочила небесная лисица — стремительно и ловко, будто и правда могла летать без крыльев. Она мягко приземлилась на площадку, словно та сделана из ваты.

— Господин судья, мои доказательства — в её глазах, — сказала Мина. — Надеюсь, она покажет вам то же, что показала мне.

— Не беспокойся, — ответил судья с неожиданной теплотой. Он к ней точно неравнодушен. — Даже если лисица ничего не покажет, мы и без того увидим — правда ли всё это.

Наблюдать за происходящим было очень интересно. Мелия переглянулась со мной — в её взгляде застыло недоумение. Я и сам не понимал, что происходит. Зачем этой девушке нас защищать? Точнее, меня, ведь большую часть рассказа она посвятила именно мне.

Тем временем лисица подошла к столу. Все сидящие не отводили от неё взглядов — наверняка смотрели прямо в её глаза. Я мог лишь догадываться, ведь она стояла ко мне спиной.

К ней подлетел один из херувимов и начал внимательно её изучать. Лисица вела себя спокойно, никаких последствий — в отличие от того, что случилось со мной и Мелией.

Херувим поднялся обратно в воздух, а лисица одним ловким прыжком покинула площадку. Судья лично записал что-то в одну из книг, лежавших перед ним. После этого он велел Мине вернуться на своё место, и та, не мешкая, улетела.

— Обвиняемые, подойдите к престолам, — произнёс судья. — Садиться на них строго запрещено. Коснитесь рукой — и ждите.

Мы направились к тронам — вернее, к тем самым престолам, которые, как оказалось, были живыми. Признаться, очень хотелось сесть, но инстинкт подсказывал: не стоит. Мы почти одновременно прикоснулись к ним — я к спинке, Мелия к подлокотнику.

Воздействие престолов оказалось совершенно иным по сравнению с херувимами. Я ощущал, как они изучают меня целиком, будто разворачивают моё сознание перед собой. А потом один из них заговорил со мной через мыслеречь.

Что удивило больше всего — хотелось отвечать ему честно, не утаивая ничего. Он тоже не скрывал правду: знал почти всё о моей новой жизни, задавал уточняющие вопросы, ответы на которые ему наверняка и так были известны.

Он также видел, как я смог защититься от воздействия херувима, чтобы тот не переписал мою память. Это обнадёживало: возможно, нас действительно не станут обвинять понапрасну.

Я поглядывал на Мелию. Она выглядела нормально, но её выражение лица менялось почти каждую секунду, словно ей рассказывали всю правду мира. Также заметил, как она едва заметно кивнула — возможно, соглашаясь с тем, что говорил ей престол. Возможно, тот