Опасное материнство. Семья для сироты - Анна Шварц

он ужасен? Я не могу переодеться, потому что забыла вынуть из стиралки с утра свой уличный. Он грязный.

— Он ужасен. — повторяет Эмир, глядя на мои штаны. — Где нормальные вещи?

— Не беси меня, пожалуйста! — издаю я стон. — Я не буду носить вещи, которые ты купил. Они стоят безумных денег. Я верну их в магазин и лучше потрачу на что-то более нужное.

Он внезапно усмехается.

— Ну, во-первых, деньги вернут только мне на карту, Лия. Во-вторых, я вроде бы хорошо тебе плачу, зачем тебе это?

— Растить ребенка — дорого. Я коплю запас. — бормочу я в ответ, совершенно позабыв о том, что говорю об этом отцу ребенка, сейчас стоящему передо мной. Прикусив язык, я мысленно даю себе подзатыльник.

Взгляд Эмира, направленный на меня, очень красноречив. Мне кажется, что еще пара секунд — и он меня исполосует.

— У нас нет проблем с деньгами. — произносит он, а у меня вырывается вздох.

— “Нас” не существует, Эмир.

— Заткнись. — мило желает он мне. — Еще одно слово — и я тебя убью, серьезно.

— Не сомневаюсь. — парирую я, направляясь к двери и запихивая ноги в обувь. — Это одна из причин, по которой я никогда не выйду за тебя, так и знай.

Когда я накидываю на плечи пальто и тянусь к ручке, ладонь Эмира ложится на дверь, не позволяя мне выйти наружу.

— Эй! — возмущенно произношу я.

— То, что ты сейчас сказала — это серьезно? — слышу я его голос у себя над макушкой. — Это была всего лишь шутка, Лия.

Он еще спрашивает?

— Наверное, до этого ты шутливо утащил меня на ДНК-тест и шутил, когда грозил вырубить. — отвечаю я. — А я-то, дурочка, напряглась. Конечно, я серьезно, Эмир.

— Забудь. Если тебя это напрягает — то я так не буду больше поступать. И куда ты несешься? Я еще не оделся.

— В смысле — “куда”? — я оборачиваюсь и смотрю на эту скалу, выросшую за моей спиной. — Раз Арина болеет, и ты меня к ней не пускаешь — я домой. Хочу немного отдохнуть и посмотреть сериалы в кроватке.

— Я же сказал, что мы поедем по делам. Так что жди. — произносит Эмир, а мне хочется пнуть его ногой.

— Я не давала своего согласия!

— Да мне все равно.

Я, приподняв бровь, смотрю, как он вытаскивает из двери ключи, чтобы я не открыла, и начинает одеваться. Он не замечает, или притворяется? Меньше минуты назад он сказал “я не буду так больше поступать”, а теперь что я услышала? У тиранов происходят какие-то необратимые изменения в логике, или что?

Но, конечно же, спорить с ним бесполезно сейчас. Вздохнув, я приваливаюсь плечом к двери и жду, пока это исчадие ада будет готово.

* * *

— Да иди ты к дьяволу, Эмир! — восклицаю я, когда спустя полчаса он затаскивает меня в магазин одежды. Девушки-консультантки заинтересованно оглядываются на нас, а Эмир, показав на меня пальцем, сообщает им:

— Ей нужно подобрать приличную одежду. Бюджет неограничен. Все, что ей понравится — запакуйте.

— Чего? Эмир, ты...! — пытаюсь я остановить его, но у сотрудниц магазина уже загораются в глазах значки долларов и они подскакивают ко мне, нежно взяв под локотки.

— Мы как раз только что получили новую коллекцию! Будем рады показать вам ее!

Сумасшедший псих! Я оборачиваюсь на Эмира, сверкая глазами, пока эти нимфы тащат меня в примерочную, а тот спокойненько присаживается на диван со стаканчиком воды и каталогом в руках, даже не посмотрев мне вслед.

— Только не каблуки. — в примерочной, устроившись на мягком диване, я пытаюсь сориентироваться в том хаосе, в который меня бросили, и останавливаю девушку, бегущую ко мне с какими-то модными туфлями на шпильке. — Я беременна, и мне такое нельзя.

— Ох. — она смотрит на мой живот. — Тогда мы подберем вам максимально удобную обувь и одежду, которая не будет жать в талии!

— Сделать вам кофе без кофеина или чай? Может быть, сок? — наклоняется ко мне вторая девушка, а я чувствую, как по виску начинает стекать капелька пота от напряжения.

— Чай, пожалуйста.

— На улице ужасная погода, принести вам плед?

— Если у вас устали ноги, примерьте эти мягкие тапочки. Они из нашей новой зимней коллекции домашней одежды, с натуральной шерстью, очень уютные и теплые.

— Какой стиль одежды вы предпочитаете? Если вы занимаетесь спортом, мы подберем заодно одежду для тренировок...

— Посмотрите на этот костюм кофейного цвета...

Я чувствую, как схожу с ума. Эмир, ты бросил меня в самый ад! Общение с консультантами — мой самый большой ужас в жизни, я совершенно теряюсь и что-то мямлю всегда в ответ, несмотря на то, что спокойно сама консультирую людей у себя на работе.

Спустя час я выхожу из примерочной в уютном кашемировом костюме, удобных кроссовках и длинном свободном пальто. Честно говоря, мне не по себе настолько, что я не могу посмотреть на Эмира. Несмотря на то, что он сам толкнул меня на это, вышло так, что я просто отвечала, что мне нравится из предложенных вещей, не в силах остановить порывы консультантов, и их сразу же относили пробивать на кассу.

Поэтому... я даже не представляю, насколько я разорила Эмира!

Если бы под конец я не поняла, что творю — этих вещей стало бы еще больше.

Но что, если сумма все равно выйдет большая, и Эмир, увидев ее, откажется оплачивать и еще выговорит мне? Я со стыда сгорю. Почему я не посмотрела на ценники, а?

— Ну и как дела? — интересуется у меня он, когда я подхожу к дивану, на котором он расслабленно отдыхает с кофеечком в руках.

— Знаешь... — неуверенно произношу я, чувствуя, как горит лицо. — Там принесли на кассу много вещей, но я сейчас подумала — того, что на мне, будет достаточно. Можешь сказать, что я передумала и...

— Что за хрень ты говоришь? — Эмир откладывает каталог и мой взгляд невольно падает на раскрытые страницы, а потом глаза округляются. Он что, смотрел женское нижнее белье? Что за фигня? — Я же сказал, что бюджет неограничен.

Он поднимается с дивана, поправив пальто, и смотрит в сторону касс.

— Пойду, расплачусь.

— Там правда много вещей. — я успеваю поймать его за рукав и Эмир опускает взгляд на мои пальцы, вцепившиеся в него. — Я переборщила. Ты... ты просто, блин, меня ошарашил, я растерялась и послушно примеряла все, что мне показывали! Вещи были красивые, но мне не нужны. — я наблюдаю за тем, как бровь Эмира изгибается при этих словах. — Если уж ты уперся,