РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ - Виктор Суворов (Резун)

После войны полковые и дивизионные школы, а также армейские и окружные курсы достигли наивысшего расцвета. Все было прекрасно. Но товарищи Хрущёв и Жуков решили разоблачить Сталина. Для того был собран XX съезд коммунистической партии. Сталин был объявлен злодеем. И тут же вся система социализма в братских странах посыпалась.

В Польше удалось быстро потушить пламя восстания, а в Венгрии полыхнуло. Будапешт давили войска советского Особого корпуса, который находился в Венгрии, а всю остальную страну — две армии, которые были введены из Прикарпатского военного округа. Но этим не обошлось. По боевой тревоге были подняты войска соседних военных округов.

Тут еще и Суэцкий кризис. Хрущёв и Жуков решили перекрыть Суэцкий канал руками египетских товарищей и тем самым перерезать путь снабжения Западной Европы ближневосточной нефтью. На это Великобритания, Франция и Израиль ответили мощным ударом по Египту, разогнав египетских вояк по зыбучим пескам.

Пришлось по боевой тревоге поднимать всю Советскую Армию с частичным призывом приписного состава. И во всей красе вдруг открылось: система качественной подготовки сержантов

в полковых и дивизионных школах не соответствует фундаментальным основам нашего военного строительства. Полковые и дивизионные школы готовили хороших сержантов, но Советской Армии такие не нужны!

Нужны плохие!

Ах, да почему же?

Объясняю.

5

На территории братских стран находились полностью развернутые дивизии Советской Армии, а на территории Советского Союза были дивизии трех типов:

1. Развернутые. Их было немного, предназначались они для парадов и показухи.

2. Сокращенного состава. Этих было много.

3. Кадрированные (в народе — кастрированные). Этих тоже было много: были командиры и боевая техника на консервации, но не было солдат. Такая дивизия — словно пасека без пчел.

Сокращенные и кадрированные дивизии существовали на случай войны: грянет гром — призовем резервистов. И вот в октябре 1956 года пропели жареные петухи, была объявлена боевая тревога всей Советской Армии с частичным призывом приписных. И вдруг открылась полная нестыковка двух систем — качественная подготовка сержантов не позволяла в случае необходимости быстро развернуть массовую многомиллионную армию.

Не упрекайте меня в предвзятом отношении. Но давайте, вопреки политической корректности, признаем, что люди разных национальностей не одинаковы. Национальные особенности существуют, и надо признать, что есть некоторые виды деятельности, к которым большинство представителей одного определенного народа в силу особенностей своего исторического развития, традиций, территории проживания и многих других факторов предрасположены больше, чем большинство представителей другого. Например, коренные африканцы — отличные бегуны на короткие дистанции.

Так вот, перефразируя известную поговорку, можно сказать, что сержант-татарин хуже татарина. И чем он хуже для солдата, тем лучше для офицера. Если у вас есть выбор, то при прочих равных на должность сержанта, не раздумывая, ставьте татарина.

Ах, какие у меня в роте были сержанты! Старший сержант Абдулин! Старшина Усков! Сержант Гарифулин!

Слава Татарстану! С такими ребятами — хоть до Парижа!

Был у меня венгр из Закарпатья, старший сержант Ласлафи. Этого только на цепи держать: того и гляди кого-нибудь зубами порвет.

Венграм не уступали литовцы. А еще — хохлы. Каждый, кто служил, не забудет до гроба упрямого сержанта-украинца: «Застыбнить пуг-г-гоф-фку!»

Были у меня и сержанты-украинцы. Старший сержант Кохан! Сержант Ярема! Старший сержант Бялковский! Старший сержант Швайко! Последнего солдаты прозвали Шваем: маленький, щупленький, легонький, весь, словно чертик, через края веселой злостью переполненный. Если он дежурным по роте заступал, то офицерам в казармах можно было не появляться. Все 24 часа он роту держал на грани нервного срыва.

Так мы о чем? Мы о том, что у системы полковых и дивизионных школ, то есть у системы тщательного отбора и качественной подготовки сержантов, был врожденный изъян. Приходили новобранцы в полк, командиры выбирали самых перспективных и отправляли в полковые и дивизионные школы, там из них делали классных сержантов, через год они возвращались в свои роты и батареи, служили еще два года и уходили на дембель.

Но грянул 1956 год, дело шло к войне, сокращенная дивизия где-нибудь в Казани, Каунасе или Ровно принимает в свой состав резервистов из местных военкоматов. Но резервисты почти все поголовно — сержанты запаса. А солдатиков мало-мало. В то же самое время в каком-нибудь Ташкенте все резервисты чуть ли не поголовно рядовые, и ташкентской дивизии требуется много сержантов.

В 1956 году товарищи Хрущёв и Жуков чуть было Западную Европу не взяли в ежовы рукавицы. Зловредную Западную Европу можно было бы удавить нефтяной петлей. Суэцкий канал египетские друзья Советского Союза попытались перекрыть.

Супертанкеров тогда не было. Хороший танкер того времени брал 7-8 тысяч тонн нефти, реже 10-12 тысяч. Гонять такие танкеры вокруг Африки было накладно, цена нефти для потребителей возрастала неимоверно.

Возник международный кризис. Великобритания, Франция и Израиль приняли решение канал вернуть законным владельцам. Если бы в тот момент удалось перевести Советскую Армию с мирного на военное положение, то Великобритания, Франция и Израиль, возможно, не посмели бы ударить по Египту.

Но Советскую Армию даже частично отмобилизовать не удалось потому, что все десять послевоенных лет командиры Советской Армии отправляли в полковые и дивизионные школы татар, украинцев и литовцев. Узбеков, таджиков, туркмен и армян тоже иногда отправляли, но не в тех пропорциях, которые требовались для мгновенного развертывания гигантской армии.

До 1956 года все было красиво расписано в бумагах. К примеру, в случае мобилизации из Солонянского района Днепропетровской области надо было отослать в Кызылагаш Талды-Курганской области Казахской СССР пять командиров танков Т-44, а в Кизыл-Арват Туркменской СССР — восемь командиров орудий МЛ-20 и одного командира топографического отделения. В каждом районе — тысячи сержантов запаса множества самых различных специальностей. Их следовало разослать в сотни разных мест. А ехать им далеко-далеко со множеством пересадок.

В масштабе одного района такое можно организовать. Теоретически. Но в 1956 году в связи с народным восстанием в Венгрии и кризисом в районе Суэцкого канала, который мог перерасти в большую войну, была поднята по боевой тревоге вся Советская Армия. В ходе частичной тайной мобилизации в Советскую Армию было дополнительно призвано три миллиона резервистов. Сотни тысяч сержантов запаса из Литвы, Украины, Татарской автономной республики мелкими группами двинулись в Армению и Грузию, в Казахстан и Узбекистан, на Алтай и Памир. Ехать им долго-долго. Солдат призывали из тех местностей, где находились дивизии. С солдатами проблем почти не было — вернее, были, но другого рода: солдат уже призвали, но сержанты еще не доехали.

Представим себе дивизию, которая приняла в свой состав десять тысяч солдат-резервистов из Узбекистана или Таджикистана. Они свое отслужили и больше служить не хотят. Все они — вооруженная, почти однородная масса, которая говорит на своем, непонятном офицерам языке. А сержанты еще едут.

Что в результате? Правильно: разложение, которое не удалось остановить даже после того, как сержанты прибыли.

Так это не все. Дивизии в Литве, Украине, Татарстане тоже надо было комплектовать. Тут обратная проблема — нехватка рядовых. Потому, допустим, из Джезказгана отправляем 250 стрелков и 93 пулеметчика в Яворов, 32 заряжающих и 15 замковых[16] в Николаев, 18 химиков-дозиметристов в Каунас и так далее. Это не единый встречных поток, это сотни тысяч ручейков из самых разных мест в самые разные.

Такой был момент взять Европу за горло или за какое-нибудь другое место! Но пока сотни тысяч сержантов добрались до своих дивизий и полков, кризис в районе Суэцкого канала был улажен.

А момент — упущен.

Не следует забывать и о побочных эффектах такого способа отмобилизования частей и соединений. Масса молодых мужиков была сорвана с обжитых мест и отправлена в дальние странствия со множеством пересадок. Отправлены они были не плотными массами, но мелкими группами. Если бы резервисты, которые были командирами расчетов 120-мм минометов, жили в одном селе, а командиры 122-мм гаубиц — в соседнем, то можно было бы как-то собрать их плотными группами. А так — россыпью, и никак иначе. По радио гремели страшные заявления советского правительства. Дело шло к войне. Может быть, даже ядерной. Выпивали друзья, расставались: кто знает, не на всегда ли? Во время пересадок всем надо было компостировать билеты. Воинские кассы забиты. Шум, гам, толкотня, драки. Татары сцепились с киргизами. Грузины с азербайджанцами. Патруль, комендатура, трибунал.