Книжный магазин-бар «Убиенная Овечка» - Сиана Келли

шкафа, я услышала щелчок. Полки распахнулись, открывая вход в мою квартиру. Закрыв за собой дверь, я доковыляла до кровати и провалилась в благословенную темноту.

Я очнулась от того, что прохладные пальцы слегка коснулись моего горла. Моя квартира была защищена от всех, кроме меня, так что я должна была запаниковать сильнее, но я узнала запах и прикосновение. Клайв. Накануне я велела своим оберегам впустить его, а потом забыла отменить доступ. В основном забыла.

— Ты настаиваешь на заигрывании с опасностью, не так ли? — его глубокий британский акцент успокаивал в темноте.

— Это не моя вина.

Боль была резкой, но не такой пронзающей как раньше. Быстрое исцеление оборотня делало своё дело.

— Нет, никогда.

Он переключился с моей шеи на лоб, скользнув по нему пальцами.

— У тебя сотрясение мозга, довольно серьёзное. Сестра Оуэна, Лайла, говорит, что у тебя треснул череп. Её магия и твоё собственное исцеление исправили это. Я говорил с Андерфутом. Его нет в городе, но он знаком с магией Лайлы. С его слов она лучше подходит для лечения такого рода травм, чем он.

— Ладно.

Ой. Я знала, что этого не должно быть, так как это был молчаливый, задумчивый Клайв, но присутствие его здесь позволило страху, навсегда укоренившемуся и завязавшегося в крепкие узлы внутри, немного расслабиться. Клайв, возможно, чаще всего сердит на меня, но я знала, что он защитит меня. Я была не одна.

— Ты здесь, чтобы не дать мне уснуть?

Каждый раз, когда я слышала хриплое карканье, ставшее моим голосом, я испытывала шок.

— Хм? — его голос донёсся из моей гостиной, а затем в темноте рядом с моей кроватью раздался скрип. — Нет. Ты исцеляешься. Бодрствовать с сотрясением мозга — это только для людей. Не стесняйся, засыпай снова, — его голос прозвучал справа от меня.

— Ты останешься?

— Я передвинул один из твоих стульев, и на данный момент мне вполне удобно. Поскольку тебе трудно говорить, я могу подождать. Мне надо услышать, что произошло. Мы имеем странного волка, связанного и барахтающегося в твоей кладовой. Мне нужно решить, как долго он проживёт, но это может подождать, пока ты не сможешь говорить.

Я не думала, что смогу снова заснуть, но было что-то в том, что Клайв присматривал за мной, и это позволило мне расслабиться. Во мне поселилась уверенность, что Клайв прогонит всё, что бы ни покусилось на меня. Между одним вдохом и следующим я снова провалилась в сон.

Меня разбудил запах шоколада. Я протянулась и только тогда осознала, что меня держат за руку. У меня был лишь короткий миг, чтобы испытать глубокое удовлетворение, прежде чем рука соскользнула.

— Хорошо. Ты проснулась. Я включу лампу в другой комнате, чтобы у нас было немного света. Посмотрим, выдержит ли это твоя голова.

Минутой позже спальня была залита тусклым, призрачным светом.

— Нормально?

Силуэт Клайва вырисовывался в дверях гостиной.

— Да.

Так оно и было. Горло всё ещё болело, но уже не так сильно.

Когда я попыталась сесть в постели, движение вызвало фейерверк боли в моей голове. На один ужасный момент я испугалась, что меня вырвет прямо на глазах у Клайва, но он быстро оказался рядом со мной и нежно помог мне принять сидячее положение, подставив подушки за спину. Он замер, как будто тоже понял, что делает. Секунду спустя он уже сидел по другую сторону кровати в моём кресле для чтения.

— Твой будильник, — он указал на кружку на моей тумбочке. — Я попросил Дейва приготовить тебе какао, — тень улыбки тронула его губы. — Тебе следует выпить его, пока взбитые сливки не растаяли.

Какао и рука, которой за которую можно подержаться. Навернулись слёзы.

— Спасибо тебе.

Кивнув, он спросил:

— Теперь ты мне можешь рассказать?

И я рассказала. Я объяснила всю странную историю с этим волком: о встрече на Пристани, которая была пронизана угрозой, о том, как он наблюдал за нами снаружи «Тонга Рум», и о нападении, в ходе которого он показался не более чем марионеткой.

— И ты уверена, что не знаешь его? Он не был одним из волков твоего дяди?

— Я ни в чём не уверена. Я знаю, что не помню, чтобы видела его раньше, чем несколько дней назад, но вполне возможно, что он просто держался в стороне, когда я навещала дядю. Я пробыла там меньше двух недель, а потом на меня напали и отослали прочь.

Я потянулась за кружкой. Но, прежде чем я успела протянуть руку, кружка была подана в мою руку, а Клайв снова сел в кресло и откинулся на спинку.

— Произошло ли что-нибудь необычное, когда ты посещала стаю в горах Санта-Круз, что заставило бы её члена затаиться и плести интриги в течение семи лет?

Голос Клайва был тихим, заставляя моё сознание вспомнить давно похороненный инцидент. Это было немного похоже на изменение голоса Сири. Теперь моё сознание говорило с глубоким британским акцентом. Мне это нравилось гораздо больше.

— Вряд ли. Я не помню ничего необычного до…

— До нападения?

— Нет. Точнее, да. Я помню такие вещи, как поход, игра в покер, фотографирование, костёр. Не думаю, что я упускаю какие-то воспоминания из той недели.

Клайв наклонился вперёд, уперев локти в колени.

— Странный способ выразить это.

— Коко считает, что у меня украли воспоминания.

Клайв замер от моих слов, ожидая, что я продолжу.

— Когда я сказала, что мой кулон — это всё, что у меня осталось от матери, она удивилась, почему. Пытаясь объяснить, я поняла, что не помню, как она умерла. У меня была память, а потом её не стало, вот что меня пугает. Кто-то покопался в моей голове в поисках нужных воспоминаний, а затем украл их.

— Это другой вид изнасилования, не так ли?

— Да, — меня захлестнуло чувством облегчения от того, что кто-то понял меня. — Вот именно. Кто-то вторгся в мой разум, искал мою мать и извлёк её, — эмоции сжали моё горло, и я сморгнула слёзы. —