Автостопом по Галактике. Опять в путь (сборник) - Дуглас Адамс

– У тебя наверняка есть какие-то догадки, – обратился он к Зафоду, – относительно того, почему они тебя пощадили. Подобные действия для них крайне не характерны.

– Мне что-то думается, что они и сами этого не знали, – пожал плечами Зафод. – Я же говорил. Они дали по мне очередь в самом слабосильном режиме, просто оглушили, вот. Забрали меня к себе в корабль, кинули в угол и перестали меня замечать. Им вроде как было стыдно смотреть мне в глаза. Стоило мне что-то сказать, как меня опять оглушали. Классная была беседа: «Эй!.. О-ой!», «Слушайте, ребя… о-ой!», «Это что же полу… о-ой!». Скучать было просто некогда, – подмигнул Зафод слушателям.

Параллельно он крутил в руках какой-то предмет. Потом поднес его к глазам. То была Золотая Перекладина – Золотое Сердце, важнейшая часть двигателя невероятностной тяги. Только она и Деревянный Столб уцелели после уничтожения Замка.

– Я слышал, твой корабль неслабо ползает, – сказал он. – Так не подбросишь ли ты меня на мой, пока вы не…

– Ты нам не поможешь? – воскликнул Слартибартфаст.

– Нам? – зло переспросил Форд. – Пардон, кому это «нам»?

– Я бы с удовольствием поболтался еще тут и подсобил бы вам спасти Галактику, – гнул свое Зафод, приподнявшись на локтях с пола, – но у меня в головах завелись мама и папа всех мигреней и головных болей, и я так понимаю, они скоро нарожают новых маленьких мигренят. Но когда вам опять понадобится спасать Галактику, я буду ваш душой и телом. Эй, Триллиан-крошкиан!

Триллиан оглянулась по сторонам:

– Да?

– Хочешь со мной? «Золотое сердце»?! Чудеса, приключения и всякие там безумства?

– Я спущусь на Криккит, – сказала она.

Глава 27

То был тот же самый холм – и все же другой.

На сей раз они имели дело не с инфоиллюзией. То был самый всамделишный Криккит, и они стояли на его поверхности. Поодаль, за деревьями, находилось странное итальянское бистро, которое и привезло их во плоти и крови на эту реальную, объективно существующую планету Криккит.

Упругая трава под их ногами была настоящей, как и жирная почва, как и терпкий аромат листвы. И ночь была неподдельной.

Криккит.

Вероятно, самое опасное место в Галактике для любого, кто не криккитянин. Планета, которая не может смириться с существованием какой-либо другой, планета, чьи обаятельные, жизнелюбивые, неглупые жители взвыли бы от страха, ярости и слепой ненависти при столкновении с любым существом иного вида.

Артур содрогнулся.

Слартибартфаст содрогнулся.

Форд, что удивительно, содрогнулся.

Удивительно было не то, что Форд содрогнулся, а сам факт присутствия Форда здесь. Но когда они отвезли Зафода на его корабль, Форд испытал уникальный приступ стыда из-за того, что не сбежал.

Зря, сказал он теперь себе, зря, зря, зря, зря. И покрепче прижал к груди бластер системы «Громовержец» – один из позаимствованных из богатого арсенала Зафода.

Триллиан содрогнулась, потом нахмурилась, подняв глаза к небу.

Небо тоже изменилось. Оно больше не было пустым и черным.

Две тысячи лет криккитских войн и жалкие пять лет ареста планеты в темпорально-канительном коконе (это по внутреннему времени, а для Галактики прошли десять биллионов лет) немногим преобразили сельский пейзаж вокруг места, где стояли сейчас наши герои, зато небосклон был неузнаваем.

В нем висели тусклые огни и грозные тени.

Высоко в небе, куда не поднимал глаз ни один криккитянин, располагались Воен-Зоны, Робот-Зоны. Гигантские боевые звездолеты и заводы-башни парили на подушке из пофигравитационного поля, отделенные многими километрами воздуха от идиллической пасторали «нижнего» Криккита.

Триллиан глядела в небо и размышляла.

– Триллиан? – шепотом окликнул ее Форд.

– Да?

– Что ты делаешь?

– Размышляю.

– А ты всегда так вот дышишь, когда размышляешь?

– Я даже не заметила, что дышу.

– Это-то меня и встревожило.

– Мне кажется, я знаю… – начала Триллиан.

– Тс-с-с! – тревожно воскликнул Слартибартфаст, и его худая дрожащая рука жестом повелела им еще глубже отступить в тень дерева.

Внезапно, как когда-то в фильме, на сбегающей с холма тропинке показались огоньки. Но на сей раз пляшущие лучи исходили не от керосиновых ламп, а от электрических фонариков. Перемена невелика, но у наших героев сердце уходило в пятки от всякой новой подробности. На этот раз слышались не чудные мелодичные песенки о цветах, полевых работах и сдохших собаках, а приглушенные голоса, которые вели яростный спор.

Один из небесных огней стронулся с места – медленно, тяжеловесно. Артура обуял приступ клаустрофобии. Теплый ветерок удавкой стиснул ему горло.

Спустя несколько секунд стал виден другой отряд криккитян, идущий с другой стороны темного холма. Они шли быстро и деловито, прочесывая местность при помощи фонариков.

Два отряда определенно собирались встретиться, и не просто друг с другом. Они решительно держали курс на точку, где стояли Артур и другие.

Артур услышал легкий шорох – это Форд Префект взял свой бластер на изготовку, а потом тихий писклявый кашель – Слартибартфаст поднял свой. Он ощутил холодную, непривычную тяжесть своего собственного оружия и взвел его дрожащими руками.

Его пальцы принялись нащупывать предохранитель и особо опасный боек, чтобы снять первый и взвести второй, как научил его Форд. Его так трясло, что если б он в кого-то выстрелил в этот момент, то прожег бы на его теле свою подпись.

И только Триллиан не подняла свой пистолет. Она подняла брови, вновь опустила их, задумчиво закусила губу.

– Вам не приходило в голову… – начала она, но в этот момент всем было не до разговоров.

Тьму у них за спиной прорезал луч света. Резко обернувшись, они узрели третий отряд криккитян, ищущий их с фонариками.

Бластер Форда Префекта злобно кашлянул, но ответный язык пламени выбил оружие из рук Форда.

То был момент абсолютного ужаса, секунда мертвой зыби перед тем, как кто-нибудь выстрелит вновь.

Секунда миновала. Никто не стрелял.

Они оказались в кольце из бледных криккитян. По их лицам скользили лучи фонариков.

Пленные уставились на победителей, победители – на пленных.

– Здравствуйте! – заговорил один из победителей. – Извините за бестактность, но вы… инопланетяне?

Глава 28

Меж тем далеко отсюда, в стольких миллионах миль, что ни одному разуму неподвластно, Зафод Библброкс вновь ударился в тоску.

Он починил свой корабль – в смысле понаблюдал с живым интересом, как робот-ремонтник его чинит. Теперь «Золотое сердце» вернулось в ряд самых мощных и великолепных звездолетов на свете. Ему всюду был открыт путь. Он мог совершить что угодно. Он заглянул было в какую-то книгу – и тут же швырнул ее в угол. Он ее уже читал.