Брат Посвященный - Шон Рассел

— Интересно. Как ты думаешь, это его собственные выводы?

Танака погладил бороду и посмотрел вдаль.

— Хороший вопрос, ваша светлость. Сие мне неизвестно.

Послание, промелькнуло у князя. Послание от монахов? Сёнто наполнил свою чашку, купец последовал его примеру. По привычке князь начал вращать чашку, вглядываясь в ее содержимое, ища в глубине вопросы и ответы…

— Ты спросил у нашего юного друга, как он собирается разрешить противоречие между службой Дому Сёнто и принадлежностью к ордену ботаистов?

— Да, мой господин. Он ответил, что интересы братства и ваши интересы не противоречат друг другу.

— Вот как. И что же?

— Кажется, он действительно верит в это, ваша светлость. Несмотря на все свои дарования, он молод и неопытен — только время способно стереть наивность.

— Его ответ не очень хорош, хотя пока что меня устроит и такой. Даже последователям Веры не удается избежать влияния… Ладно, там посмотрим.

Быстрокрылая ласточка впорхнула в помещение сквозь раздвинутые створки ширмы. Она стрелой пронеслась по залу, вылетела обратно и уселась на перила крыльца, скосив глаз на людей. Несколько мгновений Сёнто наблюдал за птицей, а потом с едва заметной тенью усталости в голосе произнес:

— Три дня назад я слышал, как в саду, при луне, пел соловей… как хочется, чтобы опять наступил мир, правда, Танака-сум?

— Да, ваша светлость.

Мужчины не спеша пили чай и смотрели на сад.

— Вы слыхали последнее заявление Верховного Настоятеля ордена ботаистов, мой господин?

Сёнто оторвал взгляд от ласточки.

— Что на этот раз?

— Братья-ботаисты пришли к выводу, что, хотя женщины и не способны достичь просветления в силу чрезмерной подверженности влиянию природных циклов, они могут овладеть более глубокими духовными знаниями, чем предполагалось ранее. Очевидно, братья до сих пор считают, что в иной жизни женщина должна возродиться мужчиной, чтобы достичь просветления. На этом утверждении они настаивают по-прежнему. Сёнто покачал головой.

— Значит, братья, связанные обетом безбрачия, признали-таки, что у женщин есть душа, — фыркнул князь. — Удивляюсь, что такие просвещенные люди испытывают столько нелепых заблуждений. Если бы Верховным Настоятелем избрали брата Сатакэ, он непременно объединил бы орден ботаистов с сестринской общиной и прекратил бы пустые споры раз и навсегда.

— Это одна из многих причин, по которым Сатакэ-сум не избран Верховным Настоятелем, ваша светлость.

— Ты прав, друг мой, ты прав.

— С недавних пор я нахожу деятельность ордена весьма интересной, мой господин. В последние годы братья ведут какую-то странную, непоследовательную политику.

Сёнто заметно оживился.

— Эта мысль посещала и меня, Танака-сум. В прошлом братство никогда не искало чьего-либо расположения, нынче же последователи Ботахары добровольно признают династию Ямаку, получая в обмен лишь презрение императора; а теперь еще эта подачка общине сестер-ботаисток. Даже со мной они ведут себя чересчур любезно. Услуги молодого наставника обошлись нам в столь умеренную сумму, что Каму-сум до сих пор терзается подозрениями.

Танака покачал головой, и золотистая капелька чая упала с его усов на темный халат.

— Империю точно заколдовали, мой господин. В жизни бы не поверил, что ботаисты когда-либо утратят свою надменность, свое хладнокровие, — и что же я вижу? Признаюсь, я ничего не понимаю. Им должно быть известно, что, несмотря на все свои убеждения, император и пальцем не тронет орден, потому что это неминуемо приведет к его собственному падению. Его же гвардейцы сами отрубят ему голову при одной только угрозе Хранителям Слова Ботахары. Я все меньше и меньше разбираюсь в том, что творится в империи… Простите меня, ваша светлость, я не хотел выглядеть пессимистом.

— Это хорошо. Вассалы Дома Сёнто и без того пребывают в унынии по поводу моего отъезда в Сэй, а тут еще «покушение на убийство»!

— Они всего лишь тревожатся за своего сюзерена, мой господин. В вашем назначении кроется гораздо больше, чем видно на первый взгляд. Мы все чувствуем это и опасаемся предательства со стороны клана, именующего себя императорским. Мы все боимся ловушки Ямаку.

Ноздри Сёнто гневно затрепетали.

— За свою жизнь я побывал в дюжине ловушек, и мне удалось из них выбраться. Думаю, я могу полагаться на свой ум. Мои вассалы начали во мне сомневаться?

— Нет, мой господин! Их вера в вас непоколебима, но они беспокоятся, потому что уважают и вас, и Дом Сёнто.

Некоторое время князь молча глядел в свою чашку. В тишине стук в сёдзи показался неожиданно громким. Створки разошлись в стороны, и в проеме появилось лицо стражника.

— Прошу прощения, ваша светлость. Каму-сум прислал донесение, которое вы просили.

— Ах да. Входи.

Слуга — Токо, чуть раньше назначенный помощником Каму, опустился на колени в дверях и коснулся лбом пола. Сёнто подозвал его к себе, и юноша преодолел разделявшее их расстояние, не вставая с колен. Легкость его движений говорила о том, что эту процедуру он проделывал бессчетное число раз. Токо вытащил свиток из рукава и положил к ногам Сёнто, после чего, как и подобало, отодвинулся назад.

Сёнто осмотрел печать на свитке и только потом взломал ее. Глазам князя предстала паучья вязь кисти Каму.

— Можешь идти, — сказал он юноше. Когда сёдзи закрылись, Сёнто вновь обратился к торговцу: — Я хочу, чтобы ты пообедал со мной после того, как я встречусь с Суйюном-сум. Я пригласил на обед молодого князя Комавару. Помнишь его отца?

Торговец кивнул.

— Перед смертью старый Комавара продал часть ленного владения, несомненно, с тем, чтобы его сын начал торговлю. По этому поводу молодой князь и придет к нам сегодня. Ему понадобится совет. — Сверившись со свитком, Сёнто назвал внушительную сумму в имперских рилах. — Не думаю, что у него есть необходимые деньги, но мы будем исходить из того, что в его распоряжении имеется по крайней мере значительная их часть. Нет ли у тебя на примете прибыльного дела, в которое он мог бы вложить свои средства?

— Мой господин, в наше время перед умным человеком открываются большие возможности. Уверен, мы поможем молодому князю начать свое дело, однако без собственного вассального купца ему не обойтись.

— Поиск или обучение такого купца займет много времени, и, кроме того, князь нужен мне не здесь, а в Сэй.

— В таком случае я буду рад предложить ему свои услуги, пока не найдется подходящий вассальный торговец. Если вы того пожелаете, я сам займусь поиском нужного человека. Но, мой господин, он обязательно должен отдавать вам какую-то часть своей прибыли, иначе он сочтет вашу помощь милостыней, а гордый человек такого не допустит.