Сломленная Джульетта (ЛП) - Рэйвен Лиса

— Просто нашел опору, — говорит он бесстрастно. — Это никак не связано с моим желанием потрогать тебя за задницу.

— И тем не менее, ты трогаешь мою задницу.

— Только слегка. Пожалуйста, заметь – мои руки на твоей юбке, а не под ней.

Мне заметно одно – мое тело хочет, чтобы его руки были под юбкой и поддевали пальцами эластичную ткань трусиков. Отвлекали меня от всех противоречивых эмоций, с которыми мне слишком страшно иметь дело.

Свет снова меняется и Марко начинает орать.

— Ради всего святого, Лэнс! Они напоминают гигантского двухголового Квазимодо! Можно получить хоть какую-то четкость в перекрестном свете?! Это просто абсурд!

Ассистенты художников по свету начинают носиться по разным сторонам сцены, а Холт тем временем медленно опускает меня, и я упираюсь в его пах. И я снова выдергиваю бровь.

— Что? — С годами у него стало лучше получаться строить из себя саму невинность, но меня не одурачить. — Тебя так легче держать.

— Это потому, что я упираюсь в твою эрекцию.

— Я знаю. Это как сидеть на полке.

Я качаю головой.

— У тебя ни грамма совести, ты знаешь это?

— Неправда. Совести у меня более чем достаточно. Я просто дал ей выходной. Я долго с ней работал в последнее время, и сейчас она вымотана и ей нужно восстановиться.

— В отличие от твоего пениса.

— Ему редко нужен выходной. Не рядом с тобой, в любом случае.

У него непринужденный тон, но его дыхание и едва заметные движения бедер говорят мне об обратном. Видеть его таким – с трудом сдерживающим себя, вызывает во мне желание помучить его еще больше. Марко помогает мне с моей миссией.

— Ладно, Итан, неси ее к кровати. Кэсси, я хочу, чтобы он оказался у тебя между ног.

— Вот же блин! — Итан опускает меня на кровать и пролезает между моих ног. Я стягиваю с него рубашку и обвиваю шею руками, пока он устраивается у моей промежности. Издавая стон, он опускает голову мне на плечо.

— Как же это нелепо! Почему нельзя сделать так, как делают на съемках фильмов, где дублеры занимаются подобной фигней?

— Больше синего! — говорит Марко. — И направь розовый на задний фон!

Я пытаюсь не двигаться. Если до этого к техническим репетициям я относилась нормально, то данного опыта – достаточно, чтобы заставить меня презирать их. С каждой минутой, мне кажется, что я вот-вот потеряю контроль. Мои инстинкты говорят, чтобы я вернула власть над собой. Трахнула его. Позволила дрожи от мощного секса притупить мои другие мыслительные процессы.

Упростить вещи самым сложным способом.

— Ты в порядке? — спрашивает он, опираясь на локти. — Я не сильно давлю на тебя?

— Ты хорош.

— Спасибо. Просто я много занимаюсь. Все думал, когда же ты заметишь. Ты тоже ничего.

— Ты пытаешься вывести меня из себя?

— Не-а. Само собой получается. А ты пытаешься свести меня с ума, двигаясь так?

— Как?

Он смотрит между нами. Я понимаю, что трусь об него. Совсем чуть-чуть. Достаточно, чтобы умерить желание.

Итан испускает стон.

— Кэсси… — Он закрывает глаза и опускается ниже. Дополнительный вес приятен, но он прерывает мои движения.

— Сжалься, женщина. Ты убиваешь меня.

Свет становится немного ярче.

—  Хорошо, Итан, — говорит Марко. — добавь толчки, пожалуйста.

Итан испускает короткий смешок.

— Толчки. Ну, конечно. Как раз то, что мне нужно.

Он имитирует толчки, стараясь держать свою эрекцию подальше от меня.

Порочные мысли заполняют мой мозг, пока я поглаживаю его по затылку и прикладываю одну руку к его груди, чтобы приласкать соски.

Его ритм замедляется.

— Прекрати.

— Почему? — Я пробегаюсь пальцами вдоль его пресса, и его лицо становится красным.

— Ты знаешь, почему. — Тон его голоса снижается на октаву. Он сочится желанием и его дыхание спирает.

— Скажи мне.

— Кэсси… пожалуйста… не сейчас.

И снова, у меня появляется ощущение, что я – Афродита. Он не может скрывать, как сильно хочет меня, и это одурманивает.

— Разве ты не хочешь, чтобы я прикоснулась к тебе? Не хочешь, чтобы я снова стала твоей девушкой? Не хочешь прервать целибат, который уже длится три года?

Я трусь об него сквозь его штаны. Он шипит и выругивается. Я улыбаюсь и продолжаю.

— Это совсем не смешно. Мы работаем.

Я прикасаюсь к нему ладонью. Все его тело напрягается.

Ахххх, наконец, это чувство! Прилив силы. Мое доминирование над ним отражается на его лице. В том, как его веки подергиваются и закрываются.

— Черт…

Я продолжаю ласкать его, и он выглядит так, будто его бьют электрошокером. Он стонет и опускается ниже, заключая тем самым мою руку между нами. Я сжимаю его, потому что это все, что я могу сделать, и очевидно, этого достаточно. Он напрягается и крепко закрывает глаза, потом сжимает челюсть, чтобы подавить стон. После долгих секунд напряжения, он расслабляется и гневно смотрит на меня.

Я пытаюсь разыграть невинность, но я не так хороша в этом, как он. После того, что я сейчас сделала, это весьма очевидно.

Он выдергивает мою руку, которая была зажата между нами и кладет ее сбоку от моей головы. Он зол. Очень зол.

— Это было не по сценарию, — шепчет он. — Что я такого сделал, чтобы заслужить это?

Я опускаю взгляд, мне слишком стыдно, чтобы ответить. Какого черта я делаю?

— Тебе незачем это делать, — говорит он, и мне очевидно, что он пытается скрыть то, как сильно он, на самом деле, зол. —  в какую бы игру ты ни играла, просто, блин, остановись. Это совсем необязательно. Я и так весь твой. Всегда был. Я думал после того, как ты прочла мои записи, я доказал тебе это.

— Так, внимание всем, — говорит Элисса в микрофон. — Сейчас будет получасовой перерыв, пока мы готовимся к следующей сцене. Спасибо.

Итан слезает с меня и хватает свою рубашку. Затем спускается со сцены, ни разу не оглянувшись.

Мое лицо начинает гореть, когда чувства сожаления и вины проникают в меня сквозь вены. Я прикрываю глаза руками, словно так смогу спрятаться от самой себя.

Он так старается показать мне, что изменился, а я целенаправленно пытаюсь втянуть его обратно в состояние наших прошлых отношений. Почему? Потому что это привычно? Потому что так я чувствую спокойствие? Что хорошего это может дать кому-то, и в особенности, мне?

— Кэсси?

Я открываю глаза и вижу Элиссу, стоящую надо мной.

— Ты в порядке?

Внезапно мне хочется истерически засмеяться. В чем я точно уверена, так это в том, что я не в порядке.

— Конечно, Элисса. Все отлично.

Она кивает, но тонкая линия ее губ говорит мне, что она не повелась на это.

— Хмм. Итан выглядел взбешенным. Что ты сделала?

Я сажусь и запускаю руки в волосы. Может совесть Итана и взяла выходной, но моя-то – нет.

— О, ну знаешь. Как обычно. Натравила на него свою внутреннюю стерву.

Она снова кивает. Ее неодобрение окутывает меня подобно ядовитому облаку.

— Как ассистент режиссера, я должна напомнить тебе, что необходимо поддерживать профессиональное поведение со всеми членами труппы. А как сестра Итана, хочу, чтобы ты знала, что он проделал путь в Ад и обратно, чтобы стать лучшим человеком для тебя, и если ты понимаешь, что у него нет никаких шансов наладить с тобой отношения, скажи ему об этом сейчас и позволь жить своей жизнью.

— Под «в Ад и обратно» ты подразумеваешь аварию?

Она хмурится.

— Он рассказал тебе об этом?

— С неохотой.

— Тогда ты знаешь через, что он прошел.

Я киваю.

— Знаю. И я хочу, чтобы у нас все наладилось, но я не могу измениться за одну ночь.

— Понимаю. Он тоже не может, но хочет. А ты?

Марко пересекает сцену, явно раздраженный.

— Элисса! Ты мне нужна. У меня есть твердое намерение поймать Лэнса и спустить с него шкуру. Мне надо, чтобы ты остановила меня.

— Уже иду.

Она уходит, и я остаюсь сидеть одна на фальшивой кровати в фальшивом доме, пытаясь понять, как собрать воедино все фальшивые частички себя и сформировать в настоящего человека.