Повелитель огня II - Алексис Опсокополос

— И если ты не знаешь, а ты явно этого не знаешь, я объясню тебе, что мы строим города и деревни лишь вокруг мест силы — мест, где силу земли легче всего ощутить и принять. В таких местах живут ведуны и ставят чарокузни, возле них чарозащита работает лучше всего.

— А их много, таких мест?

— Не то чтобы очень, но достаточно. Ведуны находят подходящие без проблем. Но даже в слабом месте при доступе к земле чаростолп, если его правильно сделать и хорошо вкопать, всегда сможет взять достаточно силы, чтобы отогнать зверей. Чарокузню в таких местах не поставить, а чаростолп — без проблем. Земля всегда делится силой. А вот камни пустые. Поэтому на горной тропе, на скалах, чаростолп бесполезен — ему неоткуда там брать силу.

— А кроме чаровала и чаростолпа, не существует никакой чаровничьей защиты? — спросил я.

Горек усмехнулся, нащупал на шее кожаный шнурок, потянул за него и извлёк из-под рубахи крупный, размером с жёлудь, кристалл, налитый густым зелёным светом. Продемонстрировал его мне и сказал:

— Этот амулет способен отогнать мглеца или мрагона, даже трёх разом, но именно отогнать — ущерба он им не наносит. А шептокрыл, мало того что здоровенный, так ещё и будет гнездо защищать — там никакой амулет не поможет. Только чаростолп. Или зачарованное оружие.

— А у вас такое есть?

— Есть. Но им надо драться на равнине. Как ни старайся, каким оружием ни размахивай, а разок тебя шепткорыл крылом в любом случае зацепит, и полетишь ты вниз со скалы, как тот мглец на добычу. Там чтобы до гнезда дойти, надо почти две версты по горной тропе шагать.

— Да уж, действительно ситуация сложная, — согласился я.

— Ну а ты что думал, мы здесь дураки и не перепробовали все возможные варианты?

— А ночью пытались туда пробраться, пока шептокрылы спят?

— Пытались. Мглецов столько налетает, что хоть обвешайся амулетами — бесполезно. А отбиться от огромной стаи на тропе невозможно. Много бойцов потеряли.

— А огненный щит?

— Пробовали — сгорает до того, как половину пути проходим. Там на тропе изгибы, идти неудобно, большой щит не утащить. Последние сто саженей настолько узко, что надо боком идти, грудью к скале прижимаясь. Там никаким щитом не прикроешься.

— А если сверху спуститься?

— Бесполезно, там скала неприступная, и утёс прикрывает уступ.

Королевич хотел ещё что-то рассказать про шептокрылов, но в этот момент открылась дверь, и в трапезную очень тихо вошли две симпатичные девушки-горанки с огромными подносами, заставленными едой. И у меня снова возник когнитивный диссонанс.

Невысокие, чуть ниже, чем мужчины-гораны, стройные, я бы даже сказал, фигуристые служанки с красивыми личиками и роскошными длинными рыжими волосами, убранными под повязки, выглядели так, будто сошли с обложки модного журнала, если бы такой существовал в Девятикняжье. Они были одеты в одинаковые строгие туники из тёмно-синей шерсти, длинные, до самых щиколоток, без вышивки, без узоров. Поверх туник — белые фартуки, на ногах — невысокие кожаные башмаки с большим каблуком.

Но при всей строгости униформы она была идеально пошита и безупречно сидела на девушках, подчёркивая их прекрасные фигуры. Возможно, более возрастные горанки выглядели иначе, но эти две служанки — потрясающе. Даже на мой привередливый человеческий вкус. Как по мне, они вообще не отличались от людей, что меня невероятно удивило.

Служанки действовали быстро и не проронили ни слова. Одна поставила перед каждым из нас глубокую миску с похлёбкой — жирной, с тёмными корнями и мясом и выставила на стол две большие чашки. В одной был хлеб из муки грубого помола с тёмной коркой, в другой — солёные грибы.

Вторая девушка поставила на стол четыре глиняные кружки с каким-то питьём и положила две тонкие доски. На одной из них были ломти вяленого мяса, на другой — куски плотного сыра с обожжённой коркой, пахнущего копчёностями. Горанки выставили всё на стол, чуть поклонились и быстро покинули трапезную — так же тихо, как и пришли.

— Ты чего так засмотрелся на моих служанок? — обратился ко мне Горек и усмехнулся. — Понравились?

— Милые девушки, — ответил я. — А засмотрелся потому, что никогда раньше не видел так близко горанок. Они очень похожи на людей, и это меня удивило.

— К сожалению, похожи, — произнёс Горек. — И тут уж ничего не поделаешь. Приходится мириться с тем, что женщины у нас не такие красивые, как мужчины.

Королевич вздохнул, развёл руками, поймал наши недоумённые взгляды и расхохотался.

— Шучу я. Наши женщины самые лучшие и самые красивые. Но вам, наверное, очень интересно, как отличить горанку от женщины-человека?

— Не то чтобы прям очень, но интересно, — признался я.

— Мы легко отличаем, и люди, кто много общается с горанами, отличают. Но самый надёжный способ: по зубам. У горанов их двадцать шесть.

Сказав это, Горек улыбнулся во все свои три дюжины зубов, если не соврал, конечно, что их у него именно столько.

— Так себе способ, — заметил я. — Не будешь же ты просить открыть рот и считать.

— Зато надёжный. И если понадобится точно знать, заставишь рот открыть. Но ты лучше ешь, а не болтай, пока похлёбка не остыла. И вы ешьте!

Последняя фраза была обращена к моим спутникам.

— Они не могут начать есть раньше хозяина, — пояснил я. — К тому же ты королевич.

— Ну я начал, — сказал Горек и, зачерпнув ложкой похлёбку, отправил её в рот.

После этого и мы с Ясной и Добраном приступили к еде. Она оказалась очень вкусной, и дело было вовсе не в том, что мы давно нормально не ели. Королевские повара действительно постарались: похлёбка была наваристой, ломти мяса таяли во рту, а напиток, похожий на квас, отлично освежал.

Ели мы не спеша, наслаждаясь вкусной едой, а когда наконец-то закончили трапезу, Горек спросил:

— Скажи мне, Владимир, а чего вы в горы-то полезли? Люди по нашим тропам обычно не ходят.

— Хотели добраться до перевала, — ответил я. — Нам нужно перейти через горы, чтобы попасть в Каменец.

— Перейти через горы? Ты серьёзно? — Горек рассмеялся так, что аж захрипел и стал задыхаться и лупить от переизбытка эмоций ладонью по столу, а когда просмеялся, добавил: — Скажи,