Империя звёзд - Элисон Бэрд

Ана кивнула:

— Огненные драконы вымерли и на Мере, и на Арайнии много веков назад. Этот, я думаю, пришел извне — из какого-нибудь мира, захваченного Валдуром.

Пока все стояли, глазея в зачарованном ужасе на мертвое чудовище, Ана подошла к By и Лире. Серая Метелка уже была рядом с ними и терлась об их ноги в знак явного одобрения.

— Дракон и феникс, — сказала Ана. — Твои небесные покровители, Эйлия.

«Откуда она знает? Ее же здесь не было, когда они превратились», — подумала Эйлия.

— Я не говорила раньше, потому что очевидно было, что вы не хотите раскрывать эту тайну. Но я так понимаю, ваш народ теперь убежден в том, что она — Та Самая? Так, лоанан?

— Я убежден, ваше величество, — ответил By с поклоном. — И надеюсь теперь убедить и других. Будь у меня хоть малейшие сомнения после бури в Мирамаре, нападение вот этого существа, — By показал на огненного дракона, — их бы развеяло. Наши враги боятся Эйлии, и одно это уже подтверждает то, в чем я давно убедился. — Он повернулся к принцессе и опустился на одно колено. — Ваш слуга, ваше высочество, отныне и навсегда.

— Как и я, — добавила Лира, изящно приседая. — Если будет ваше соизволение, ваше высочество, я останусь у вас на службе, и мы с Ауроном отныне пребудем вашими телохранителями.

Эйлия раскрыла рот, но ничего не смогла сказать.

— Тогда я могу вернуться на Меру, — Ана нагнулась и подобрала кошку, — к той работе, что там меня ждет.

— Лоананы с радостью доставят тебя в твой родной мир, — произнес человек, который не был человеком, поднимаясь с колен. — Не страшись за Эйлию. Лоананы признали ее, и вся Империя последует нашему примеру. Среди ее сторонников будет множество людей с далеких миров.

Он еще раз поклонился в сторону Эйлии. И какое-то время на горном лугу слышалось лишь пение птиц да журчание потока. Потом Синдра Волхв тихо вскрикнула, резко повернулась и побежала в лес.

7. ВРАТА НЕБА И ЗЕМЛИ

Аурон пронизывал облака с приятным ощущением возвращенной свободы. Как приятно было снова принять свою естественную форму после столь долгого пребывания в тесном и ограниченном облике человека! На миг он отдался чувству полета, рычанию ветра в ушах, бесстрашному падению сквозь толщу атмосферы. Он вырвался из облачного слоя в чистый воздух, вышел из пике и выровнял полет, расправив крылья на все их шестьдесят аршин, и стал планировать над лунной поверхностью.

Мирия когда-то была безвоздушной пустыней, как свидетельствовали ее бесчисленные кратеры. Но мощнейший приступ волшебства в древние времена создал условия обитания для дышащих существ, превратил кратеры в круглые озера и озерца, одел сухую землю плодородной почвой для зеленых растений — если можно так назвать растения, которые на самом деле были светло-синими. Аурон скользил в воздухе над лунным лесом, над гигантскими деревьями, отбрасывающими еще более гигантские тени на синие луга, потом спустился к кратерному озеру, где лежали, полупогрузившись в воду, несколько лоананов. Когда до земли оставалось меньше длины крыла, он расправил маховые перья и опустился, мягко приземлившись на кончики когтей. Прозрачный разреженный воздух и резко очерченный горизонт создавали ощущение, будто он сел на горное плато. На гребне каменной гряды стояли два столба драконьих ворот, и на холме подальше поднимал к небу точеные башни мраморный дворец. В темно-синем небе висела Арайния, ярко-лазурная с освещенной стороны, окруженная мерцающими кольцами, и ее отражение переливалось в воде кратерного озера. Как красиво смотрятся планеты из пустоты, подумал он, и какими хрупкими они кажутся, будто их можно смять неосторожным прикосновением, как яичную скорлупу, расплескать бесценную жизнь, хранящуюся в ней.

Он прошел по пологому склону кратера и приблизился к императору, развалившемуся возле берега круглого озера. Орбион поднял глаза, и Аурон принял драконью позу подчинения, вытянув передние лапы и опустив голову к земле.

— Ваше величество, у меня есть доказательство, которое вы искали.

Император Орбион складчатым хвостом плеснул себе воды на серебристый бок.

— Рассказывай.

— Доказательством, которое я хочу представить, является молодой огненный дракон. Он напал на Эйлию в окрестности академии Мелнемерона. Если бы Талира и я не оказались рядом, она, несомненно, погибла бы. Мы едва не потеряли ее. Сотни лет уже ни один огненный дракон не живет на Арайнии, и не может быть случайностью, что этот выбрал Эйлию мишенью для своего нападения. За этим стоят наши враги, в чем я уверен. Они страшатся ее, и это доказывает ее подлинность.

Синие глаза задумчиво прищурились.

— Ты говоришь, что она едва не погибла. Как это может быть, если эта твоя принцесса была причиной великой бури в Элдимии? Будь она воистину Триной Лиа, разве не могла бы ока противостоять любому огненному дракону — тем более молодому?

Золотой дракон смотрел на правителя, не отводя глаз.

— Принцесса сама молода, и ее сила еще не раскрылась. Бурю она вызвала не по собственной воле: это была бессознательная реакция на страх перед Морлином и его союзниками. Когда огнедракон напал, она оцепенела от столь близкой опасности, у ее разума не было временя отреагировать. Это еще одна причина, чтобы защитить ее. И она теперь знает, кто я, ибо я не мог спасти ее, не обнаружив своей истинной формы. Далее скрываться нет смысла. Сын Неба, невозможно теперь сомневаться, что она — та, кого мы ждали. Талира в этом убедилась, и уже некоторое время назад. Народ т'кири признает Эйлию как Трину Лиа. Давайте же возобновим связи с людьми, снова примем их в нашу Империю.

Император и его гвардия зашевелились в воде, взбив в пену ее безмятежную синеву. Отражение Арайнии задрожало и поплыло, разбиваясь на осколочки света. Аурон отвернулся, глядя на стоящий поодаль белый дворец. Арайницы задумали его как дополнительную резиденцию для предсказанной предводительницы, как место отдыха на покрытой садами луне, носящей ее имя. Но до окончания строительства Лунного дворца разразилась Великая Катастрофа, и строители-люди более не могли вернуться в эту сферу. Это неправильно получилось, подумал Аурон, и в нем зашевелилась злость. Это просто расточительно — вот так заключить их в их собственных разделенных мирах, отрезав от лоананов и друг от друга.

— Люди все еще беспокоят меня, Аурон, — произнес наконец император драконов. — И те их деяния, что я видел на Мере, это беспокойство увеличивают. Они опять собираются воевать друг с другом, пока их миры не превратятся в пустыни. И я слышал, что теперь открыты ворота близ Мелнемерона.