Няня для дочки отшельника - Аня Вьёри

class="p1">Паркуюсь, привлекая к себе настороженные и восхищенные взгляды, выхожу…

– Эй, ребятня, – окликаю двух подростков, похожих между собой как брат с сестрой. – А вы не знаете, где квартира Лаврушиных?

Эти двое пару секунд смотрят на меня ошарашенно, потом переглядываются…

– Ничего себе тракторист!!!

.

Инга

Поезд электрички катится почти бесшумно. Ни тебе тряски, ни скрипа шасси на поворотах.

Современно, удобно, уютно…

А на душе кошки скребут и волки воют…

Кусаю губы, мну бумажку с распечатанным билетом.

Зачем я все это затеяла?

Куда меня несет?

А вдруг что с мамой?

А как там Лиза?

Да что ж я за человек-то такой…

Миша…

А что за человек Миша?

Маме я сказала, что он жизнью обожженный… А какой он на самом деле?

Умный, сильный… Дурак и эгоист! И я его люблю… Очень сильно люблю.

Настолько, что отказываюсь от всего, что мне дорого, лишь бы вытравить из себя эту любовь к нему.

Я смогу.

Я выдержу.

Только вот в аэропорт я еду сильно заранее.

Плохо.

Слишком много времени будет, чтобы подумать.

.

Михаил

– Во сколько у нее рейс?!

Я сижу на тесной кухне, куда меня почти насильно затащили эти двое.

Женщина, до самых мелких черточек похожая на Ингу, только на двадцать лет старше, сидит напротив и требовательно на меня смотрит.

– А вы уверены, что вам стоит туда ехать? – спрашивает она, вскинув подбородок точно так же, как это делает моя…

Моя…

– Уверен, – встаю. – Поеду, даже если вы не скажете! Подниму на уши все три аэропорта!

– Вау! – слышу восхищенный голос сзади.

Пацан.

Тоже чем-то похож. Но не так сильно, как мать, конечно.

– Не надо все три, – моя будущая теща поджимает губы. – Из Шереметьево она улетает. Рейс через полтора часа.

Через полтора часа?

Значит, уже идет регистрация!

– Черт!

Рвусь к выходу из квартиры.

Замираю на пороге.

– Спасибо! Я еще вернусь! Мы вернемся!

Рывком открываю на себя дверь, выбегаю…

Полтора часа!

Полтора, мать их так, часа!

Даже если я нарушу все, что только возможно, мне до аэропорта ехать час…

Инга!

Трогаюсь с места с визгом шин, выворачиваю на шоссе!

Черт!

Маленький городок, при всем желании не разгонишься!

Перекресток! Красный! Жду! Стартую первым, ловлю обочину… Еще поворот и вылетная трасса! Здесь до МКАДа тридцать километров и там еще по кольцу и там…

Черт!

Не успею!

Смотрю на часы…

Не успею…

Подхватываю с панели телефон, набираю одного из своих ведущих логистов:

– Леха! Рейс су семнадцать тридцать. Пробить срочно! Придумай, как задержать! Да! Ты правильно понял, рейс задержать! Да что хочешь! Хоть взятку начальнику аэропорта, хоть плашмя поперек впп ложись, мне надо, чтобы он не взлетел! Кто багажный отсек обслуживает? Найди хоть кого-то, с кем мы завязаны! Ну?! Ты же умный!

Кидаю телефон на сиденье, выжимаю до предела газ…

Инга! Черт возьми, ну зачем так? Ну почему не дала возможности…

Черт!

Заткнись, Миха… Она тебе дала все возможности, это ты себе возомнил, что она как кукла просто постоит, подождет, пока ты перебесишься…

Инга…

Нежная моя девочка с певучим голосом и ласковыми руками…

Я с ума сходил, не имея возможности тебя поцеловать.

Завидовал дочери, глядя на то, как ты ее обнимаешь…

Инга…

Не отпущу!

Не отдам!

Ни за что!

Никому!

Шарик! Бросаю машину прямо перед входом в зону вылета…

Штраф будет дикий, да и фиг с ним…

Какой гейт?

Камчатка!

Вот!

– Девушка, почему не начинают посадку!!! – слышу возмущенный голос кого-то из пассажиров.

– Просим проявить терпение, возникли проблемы с погрузкой багажа, – с неизменной улыбкой отзывается стюардесса.

– Инга! – ору на весь зал.

Вон она.

Стоит почти у самого окна. Губы искусаны, в руках истерзанная бумажка.

– Инга, – подбегаю к ней, – не улетай…

– Миша, – всхлипывает, оглядывается на самолеты. – Так это… – ее глаза расширяются. – Так это ты?!

– Инга, – жмурюсь, качаю головой, – дай мне шанс, прошу тебя… Не улетай!

– Подожди, – она ошарашенно вздыхает. – Ты что, правда из-за меня остановил самолет?

– Нет, а что тебе делать на Камчатке? – взмахиваю руками. – Тебе вулканов не хватает? Ты же рядом со мной живешь! Тебе, правда, мало?

– Миша, – стонет она и закрывает лицо руками.

– Инга, – шагаю к ней, – маленькая… – беру ее за запястья. – Я все сделал неправильно… Я понимал, что ты ни в чем не виновата, но со своей дурацкой натурой ничего поделать не мог… Решил отмолчаться… А вышло еще хуже…

– Боже, – шепчет она. – Лучше б и правда наорал! – отнимает руки от лица, смотрит на меня полными слез глазами. – Ты не представляешь, какая это была пытка!

– Прости, – падаю перед ней на колени, утыкаясь лбом в ее живот и чувствую себя счастливым просто от того, что снова могу касаться ее. – Прости меня, родная… Я умоляю тебя. Останься…

– Слушайте, – вдруг раздается у меня за спиной чей-то голос. – Если вы тут уже поговорили, может, мы все-таки полетим?

Глава 41

Инга

Мы сидим в какой-то кофейне в самом аэропорту…

Это бизнес-зал. Вокруг нас почти никого, фоном играет музыка, официанты усиленно делают вид, что нас не замечают.

Миша крутит в руках бархатную коробочку, о содержимом которой сложно не догадаться, шумно сопит…

– Инга, – он бросает истерзанный бархатный футляр, сжимает мои пальцы, прижимает их к своим губам.

Я вижу, как для него мучительно подбирать слова, как он пытается обуздать свои эмоции и не высказать мне ничего резкого.

– Инга, я люблю тебя, – наконец обессиленно выдыхает он и прикладывает мою ладонь к своей щеке. – Я безумно люблю тебя. Да, со мной не просто, но я попробую измениться.

– Не надо, – веду пальцами по его щетине. – Ты мне очень нравишься именно таким, какой ты есть.

Миша словно вздрагивает, смотрит на меня взглядом полным… Восторга? Обожания? Восхищения?

– Миша, – шепчу ему, – ты только, пожалуйста, всегда разговаривай… Ладно?

– Прости меня, малыш, – он жмурится, как от удара. – Прости…

Целует мои пальцы, сжимает мое запястье…

– Зато ж теперь мы знаем, чей характер у Лизы, – пытаюсь сбавить градус эмоций я.

– Черт!

У меня получается. Миша усмехается, затягивает меня к себе на колени, утыкается носом в мои ключицы, шумно дышит…

– Она ждет тебя, – с теплом в голосе произносит он.

Поднимает взгляд, нежно ведет пальцами по моим скулам.

– Поехали домой? – произносит он тихим, бархатным голосом. – К нам домой, – ловит мои губы, целует очень нежно, очень ласково. – Ты безумно нужна нам, – шепчет, – мне! Ты очень нужна мне! – и сейчас я ему верю. – Вот, – наконец-то открывается бархатная