Ведется следствие - Кира Измайлова

– Представляю… – пробормотал Бессмертных, наблюдая, как комар, примерившись, долбит хоботком по стенке своего узилища. В стекле, кажется, появилась трещинка. – Ну-с, Дэвид, что скажете? Приступайте, мешать вам не буду. Считайте это зачётным заданием.

Дубовны вздрогнул. Комар торжествующе потер передние лапки.

– Прошу прощения… Извините… – стажер перешагнул через камердинера, взял со столика газету, расстелил ее, скинул ботинки и забрался на эту довольно неустойчивую опору, чтобы рассмотреть нечто под самым потолком. – Комар мог проникнуть сквозь вентиляционное отверстие?

– Никак нет, – с готовностью отозвался проводник. – Сами посмотрите, там же всё перекрыто, сетка мельчайшая, но очень прочная, и таких по всему воздуховоду несчитано!

Дэвид слез со стола, обулся и задумался, после чего снова постелил газету (на этот раз на пол, чтобы не запачкать единственные приличные брюки) и принялся осматривать то, что таилось под койкой господина Сверло-Коптищево. Таились там непонятные свертки и, кажется, пара чемоданов, но комары не гнездились точно.

Дубовны простучал стены, заглянул в душевую, но проводник поспешил уверить, что уж по водостоку комар забраться точно не сумел бы – меры предосторожности, понимаете ли!

Напоследок стажер оглядел окно – оно оказалось заперто, замок – в полном порядке… а за толстым стеклом вожделеющее роились комары. Взгляды у них, как показалось стажёру, были многообещающие.

Завидев сородичей, пленный комар принялся долбить стены своего узилища с утроенной силой.

– Никаких щелей нет, значит, он пробрался или через дверь, или через окно… – заключил стажер. Бессмертных посмотрел на него с иронией. – В коридоре ему, по идее, взяться было неоткуда. Зато за окном комаров тучи, так что, вероятнее всего, в купе он появился именно таким путем… Скажите, а вы окно трогали? – спохватился он.

– Никак нет, – повторил проводник. – Всё оставили, как было, только вот камердинера уложили, проверили, нет ли еще комаров… Ох, хорошо хоть, не стали сразу дезинсектором заливать, это ж запах какой, все бы сразу почувствовали, тогда не скроешь!..

– Значит, выходит, что комар пролез в окошко и сам его за собой закрыл, – подумав, сказал Дубовны. Бессмертных ухмыльнулся в усы. – Что-то мне подсказывает – сам он этого проделать не мог. Но как тогда?..

– Итак? – Руперт щелкнул крышкой брегета. – Ваша версия, Дэвид?

– По всем признакам налицо преступный сговор болотных надмозгов и пришельцев с Альдебарана, – ответил тот, набрал побольше воздуха и выдал: – Я считаю, что комар был телепортирован в купе с целью проведения террористической акции в отношении «золотого уха» Каролевства!

Воцарилась тишина. Комар пискнул и завалился набок, подрыгивая лапками. Очевидно, он подслушивал.

Первым опомнился доктор.

– Дэвид, – сказал он участливо. – Вы шапочку-то наденьте…

Юноша заметался, охлопал карманы, нашел шапочку и нахлобучил ее поглубже.

– Вот это, я понимаю, бред, – покачал головой Бессмертных. – Где вы только такого набираетесь?

Дэвид покраснел и уставился в окно – над завитками тумана в сером небе скользнуло длинное сигарообразное тело и пропало в облаках… Признаться в том, что под подушкой у него спрятан последний выпуск «Удивительных историй о марсианских красотках», стажер не мог. Впрочем, зарозовевшие щеки и так выдали его с головой.

– Понятно, – сказал следователь.

Он приотворил дверь и поманил Берта, околачивавшегося возле купе вместе с напарником.

– Да, шеф? – тот всунулся в купе наполовину.

– Всё слышали? – спросил Бессмертных. Оперативник кивнул – слух у него был что надо. – Тогда окажите любезность, изничтожьте это… умозаключение.

– Ну… – прищурился Берт. – Вентиляционные решетки и фильтры целы. Датчик открытия форточки заклинен зубочисткой. В мусорной корзине – упаковка и стружка. Блокировка свинчена, судя по отметинам – не отверткой, скорее всего, ножом. Форточку явно открывали, а потом она захлопнулась сама, благодаря пружине. Так что этот ваш комар не сам сюда забрался. Его впустили.

– Благодарю, – кивнул Бессмертных. – Обождите пока снаружи, тут повернуться негде…

Дэвид почувствовал, что уже и уши его предательски заполыхали. Простой оперативник за полминуты сумел углядеть то, чего сам он не рассмотрел за добрые четверть часа!

– Но зачем?! – пролепетал проводник. – Кому могло понадобиться впускать этого… этого монстра?

– А это мы и попытаемся выяснить, – ответил следователь, одобрительно взглянув на подопечного. – Говорить камердинер в состоянии?

– Нет, господин, – удрученно произнес фельдшер. – Голоса у него нету совсем, сипит только.

– А держать перо способен?

– Так он же запух весь от комариного яда! – расстроился фельдшер.

– И правда… – Бессмертных покосился на похожие на сардельки пальцы страдальца. Писать такими руками тот бы не смог. – Теодор, кажется, это по вашей части…

– Определенно по моей, – согласился тот, наклоняясь над камердинером, и взглянул на фельдшера. – Принесите-ка мне вот что, любезный… – он надиктовал список. – Найдется? Отлично. И еще поищите посудину попрочнее, иначе, боюсь, этого комара мы будем ловить по всему поезду!

Все словно по команде перевели взгляды на столик. Упорный пленник уже продолбил небольшую дырочку в стекле и теперь силился расширить отверстие.

– Сей момент, – кивнул фельдшер и выскочил за дверь.

– Может, его придавить, да и дело с концом? – предложил Дэвид, явно неравнодушный к комарам после сегодняшнего завтрака и еще не отошедший от публичного унижения.

– А вдруг он какой-нибудь особенный? – парировал проводник. – Пусть уж в Институте посмотрят и скажут… А потом можно и придавить! – погрозил он комару кулаком. – Фуражку вот из-за него выбрасывать придется, а то мало ли…

Вернулся запыхавшийся фельдшер, передал доктору какие-то склянки и грохнул на столик некую металлическую штуковину.

– Отсюда не вылезет! – сказал он торжествующе, опасливо поставил банку на дно штуковины, закрыл ее крышкой и защелкнул зажимы. – Это я скороварку у поваров взял… Прочная, говорят!

– Очень вовремя, – констатировал Бессмертных. И правда: раздался приглушенный звук бьющегося стекла, и в купе угрожающе загудело – внутри скороварки комар всё-таки сумел расправить крылья. – Теодор, ну что?

– Через пару минут сможет изъясняться, – ответил тот, тщательно отирая пальцы носовым платком. Что он делал с камердинером, неизвестно – все смотрели на комара, – но бедолага теперь взирал на Немертвых с откровенным ужасом. – Итак? Не валяйте дурака, любезный, после такой процедуры вы даже петь сможете. Правда, недолго, – добавил доктор справедливости ради.