Жена по завещанию или босс для хакера (СИ) - Тойнер Катерина

— После всего этого ты еще смеешь называть меня сыном? — Взревел я. — Какого хрена твоя фирма поглощает сейчас мою!

Рукой я нашарил включатель и люстра мигом осветила комнату, заставив несколько мгновений жмуриться, пока не глаза не привыкли к освещению.

— Ты потом поймешь. Вы потом поймете. — Ответил отец. Хотелось подойти и хорошенько его встряхнуть, чтобы он прекратил вмешиваться в мои дела. Больше не хотелось ничего доказывать этому человеку, вставляющему своему сыну палки в колеса, и рушащему его жизнь. Уже шагнул к кровати, когда наконец смог разглядеть своего отца. Он был чрезвычайно худ и бледен. А на голове вместо волос была лысина. А ведь всего пару месяцев назад он был обычным мужчиной. Но даже это лишь на мгновение остановило. Ненависть была слишком большой, чтобы я обратил на это внимание.

— Верни мне мою фирму! — Прорычал я. — Да как ты вообще о ней узнал, тебе ведь никогда не было до меня дела!

— Что тут проис… Коля? — Знакомый голос в очередной раз выбил из колеи. Я так надеялся, что Наталья соврала, но теперь передо мной было подтверждение всех ее слов. В дверях, в одной ночной рубашке, с всклокоченными после сна, а может и чего другого, волосами, стояла Лена. Было видно, что она только из постели, она не особо понимала, что творится, и недоуменно переводила взгляд с одного из нас на другого.

— Вы посмотрите, кто тут у нас. Что, Леночка, приятно под старика ложиться? Одного Вязенцева стало мало, решила сразу на двоих запрыгнуть? А мой отец как, не против? А ты… Могу вам обоим похлопать. Добились своего, вываляли меня в грязи и выставили полным придурком. Ладно она, — я повернулся к отцу, — она меня всего полтора месяца знает. Но ты. Ты же мой отец! Я ещё понимал твоё недовольство и презрение, но ты не имел никакого права отбирать у меня то, к чему ты и близко свою руку не приложил. Это моя фирма. Слышишь! Моя.

Девушка побледнела и посмотрела на моего отца.

— Дядя Степа, что случилось…

— Дядя? Да у вас ещё и ролевые игры, как я погляжу. Интересно, а твоя бабушка знает? Хотя, плевать. Разбирайтесь сами в вашем балагане. Не хочу ни одного из вас видеть. Заявление на увольнение передам через Светлану. Она хотя бы честная шлюха. — Выплюнул я, и вышел из комнаты, стараясь не задеть плечом Елену, словно боясь запачкаться. На душе было… никак. Казалось и самой души уже не было. Настолько больно было.

Когда я уже сел в машину, из дома выбежала девушка. Видеть, или даже разговаривать с ней я не хотел. Это бы ещё больше бы меня ранило, а потому, заблокировав двери, я включил погромче радио, и мог наблюдать лишь открывающийся рот. Читать по губам я не умел, чему только порадовался сейчас. Не смотря на всё мужское воспитание, хотелось выйти и плюнуть в лицо этой лицемерке. А ведь я… Я…

Выкрутил руль, объезжая выбежавшую на дорогу девушку, все-таки смерти ей я не желал, и с максимальной скоростью, на которую был способен мой автомобиль, рванул по трассе из города. Мужчины не плачут? Плачут, если им разорвали сердце, но никому не позволяют это увидеть…

Глава 26. Елена

В панике я выскочила из машины, успев только оплатить проезд и крикнуть охране, чтобы забрали мой чемодан, и, со скоростью света, понеслась в комнату дяди Степы, боясь увидеть самое худшее. К счастью, мои страхи не оправдались, и дядя Степа был практически в таком же состоянии, как и неделю назад, разве что волосы окончательно покинули его череп, и теперь он сверкал лысиной, как Вин Дизель.

На это заявление мужчина улыбнулся и рассмеялся, от чего и мне стало немного легче.

— Степан Викторович, — строго начала я, — объясните, что за срочность, что вы мне весь телефон звонками забили. Да ладно звонками. Вы! Вы! Вы даже смс-ку отправили! В последний раз я видела от вас смс, когда месяц была в походе, забыв вас с бабушкой предупредить, и только тогда, после пару сотен звонков, вы отправили сообщение с угрозами, что отлупите меня, как только я появлюсь, потому что бабушка и до вас тогда дошла в панике. Так что случилось? — Историю я вспомнила не случайно, слишком нервничала перед ответом дяди Степы, а потому, так пыталась себя успокоить.

Как всегда, дядя Степа все понял и снова улыбнулся, по отечески доброй улыбкой.

— Прости, что так получилось. Знаю, что у вас с Колей все только стало налаживаться, но мне нужно, чтобы мы с тобой заранее заключили договор и оформили его нотариально.

С удивлением приподняла бровь. О таком мы с ним не разговаривали, а оттого это заявление было странным.

— Дядя Степа, если вы имеете в виду, чтобы я потом Коле корпорацию отдала, то об этом не может быть и речи. Я ее и забирать не буду, сразу оформим на него.

Мужчина покачал головой.

— Лена, дурочка. Я тебе доверяю, как самому себе. Такого пункта, что ты все обязана после свадьбы отдать моему сыну в завещании даже не будет. Сами разберетесь. Мне нужно заранее оформить на тебя часть документов, о которых даже мои акционеры не знают. Этого в завещании не будет, так как мы оформим на тебя все сегодня. Хорошо, что ты только после самолета, значит паспорт у тебя с собой. Подожди немного, сейчас должен подойти мой юрист. Проверенный временем человек. С ним и подпишем.

— Но почему такая срочность? — Не выдержала я. — Дядь Степ…

Мужчина нахмурился и вытер вспотевшее лицо.

— Все ты понимаешь. Врачи уже не дают пол года. У меня осталось буквально несколько месяцев. Неизвестно ещё, как сердце отреагирует на новое лекарство. А потому я должен быть уверен, что эти документы будут у тебя.

Интересно, что там за документы такие, что их нельзя просто отдать мне или Коле, а официально нужно все задокументировать. К сожалению, пока ждали юриста, отдыхать мне никто не дал. Вместо этого, злой наставник гонял меня, как сидорову козу, по терминам и законам, вгоняя в ещё большее уныние. Даже на краю жизни этот человек не может просто пожить для себя, отдавая все силы на свое детище. Только вот на какое именно, я пока не поняла. Пока мы разговаривали, в комнату ни раз заходил Виталий, то принося чай, то просто узнавая, нужно ли что-нибудь. В итоге, чтобы он отстал от нас хоть на четверть часа, попросила его отнести чемодан в мою комнату, и попросить горничных разобрать его и отправить вещи в стирку. Глаза паренька в этот момент мне не очень понравились. Какое-то предвкушение в них было, от чего я вновь спросила Степана Викторовича, почему его нельзя уволить. Ответа я так и не дождалась. Кажется большую часть своих тайн он действительно заберет с собой в могилу.

Пару раз даже звонил Павел Михайлович, и то, что в такие моменты, Степан Викторович просил меня выйти, мне очень не нравилось. Что-то назревало, а вот что именно — было для меня пока под знаком вопроса.

В итоге юрист приехал около десяти вечера, и после того, как все бумаги были подписаны, смысла ехать домой уже не видела однозначно. Потому, пожелав дяде Степе спокойной ночи и приняв душ, я легла спать.

Из сновидений меня вырвал громкий стук и чей-то крик. Испугавшись, что произошло что-то неизбежное, я даже не успела накинуть на себя что-нибудь, и как была в рубашке, в которой спала, так и побежала в сторону спальни дяди Степы.

— Да как ты вообще о ней узнал, тебе ведь никогда не было до меня дела! — Знакомый голос, который спросонья ещё не разобрала, раздавался из комнаты Степана Викторовича. В панике я практически забежала туда, но проход закрывало чье-то тело.

— Что тут проис… Коля? — Я затормозила у дверей, но было уже поздно. Мужчина резко развернулся ко мне, и прошелся взглядом снизу доверху, после чего на его лице сверкнула ненависть.

Он не должен быть здесь, тем более в такое время. Он ведь никогда не… Дура. Какая же я дура. О чем он подумал, видя меня здесь в таком виде не трудно догадаться. Нужно ему всё объяснить. Он должен понять, и может простит нас.

— Что, Леночка, приятно под старика ложиться? Что ж ты тогда спишь отдельно? Одного Вязенцева стало мало, решила сразу на двоих запрыгнуть? А ты… Могу вам обоим похлопать. Добились своего, вываляли меня в грязи и выставили полным придурком. Ладно она, она меня всего полтора месяца знает. Но ты. Ты же мой отец! Я ещё понимал твоё недовольство и презрение, но ты не имел никакого права отбирать у меня то, к чему ты и близко свою руку не приложил. Это моя фирма. Слышишь! Моя.