Экспедиция - Игорь Павлов

не одного и не пяти поколений. Как некая граница тянется и на запад, и на восток. Местами отрезки, местами целая гора из гнёзд, судя по всему, метров до десяти в высоту.

Самих тварей не видно. Попрятались, или ушли, оставив свои «дома». Но и людей не разглядеть. А вообще впечатление сложилось, с такой высоты взирая, что всё это некий художник небрежно на материк нанёс своей ледяной кистью, иногда больше кристаллической краски стряхивая.

Устремляюсь дальше.

— Андрей? — Слышу в эфире от напарника, изучающего сейчас район Хьюстона. — Что у тебя?

— Гнёзда по берегу, контакта нет, — отвечаю ему, продолжая наблюдать через линзу и поглядывая на чистый радар.

— У меня то же самое. Но ощущение такое, что кто–то уже поработал за нас, — выдаёт Илья.

— С чего взял?

— Много разбитых гнёзд.

— Все разбиты?

— Нет. Одни разбиты, другие настроены. Будто кто–то пытался прорваться, — делится впечатлениями.

— Местные?

— Смеёшься? С каким оружием?

— Тоже верно. Будь осторожен, Илья.

— Ты тоже.

Сразу не обратил внимания, а теперь и сам вижу. Часть гнёзд разорена и переломана. На земле множество глубоких борозд. Которые оставить мог либо оргалид…

— Здесь был мехар! — Раздаётся от Ильи, который уже пропал с моего радара. Но всё ещё в зоне досягаемости радиопередач.

— С чего взял? — Переспрашиваю.

— С чего, с чего. Клинок отломанный торчит в гнезде. Сейчас спущусь, чтобы убедиться.

— Не вздумай! — Ахнул я. — Это может быть засада!

— Да, это клинок меха, — отвечает спустя минуту, не послушав меня. — Андрей?

— Илья, гляди в оба, — говорю ему ворчливо, продолжая исследовать свою часть берега с высоты птичьего полёта через оптику.

— Ухожу в залив Галвестон, — говорит уже с помехами. — Через полчаса возвращаемся! Нагоняй!

Зашипело, и в груди чуть сердце не обвалилось.

— Илья⁈

Молчит.

— Илья!!

Собираюсь уже разворачиваться! Сердце задолбило. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Сказал же…

— Всё нор… — прорывается в эфире. И сразу отлегло.

Чувствую себя в шкуре Небесной. Оказывается, я тот ещё поросёнок.

Чуть успокоившись, снижаюсь и я. Мехар, значит, поработал. Интересно, чей он? Одиночка? Или британский? Вот же принцесса обрадуется, узнав. И признав, что я был прав. Подняли–таки наши оппоненты откуда–то подбитую машину.

Рассмотрев гнёзда, вскоре и я прихожу к выводу, что их разоряли, и не раз восстанавливали. На протяжении десяти километров похожая картина, потом уже и вовсе гнёзда пропали! Видны то свободные площади от человеческих застроек, то обгоревшие поселения, где всё же поблёскивают отдельные «кратеры».

А ещё воронки огромные приметил. От снарядов? Или бомб? Странно всё это.

Хочется углубиться в материк, чтобы понять масштабы бедствий и разобраться, что здесь за возня. Но задача у меня другая.

Ухожу все дальше на восток по побережью.

Пляжные зоны сменяются высокими берегами. Вскоре море уже беспокойным становится. Волны всё мощнее набегают на берег. Восточнее мусора и разбитых кораблей становится меньше. Песок белый, растительность зелёная, низенькая тянется из глубины материка.

Ещё немного пролетел, и уже облака отступают и истончаются, море голубеет, как на курорте. Бухты начались красивые и дикие. Ни гнёзд оргалидов, ни людей.

Радар чистенький, только контуры побережья обозначает. Но я–то знаю, если твари притаились, их не засечь, пока не зашевелятся! Накручивать себя не стал, на Медведе–то удрать успею.

Полуостровки и островки пошли, озёра вдалеке заблестели. Вообще сказка, а не земля. Никак не вяжется с ожиданием увидеть здесь выжженную землю, горы костей и море крови.

Реку огромную пересёк, впадающую в море. Судя по карте, это Миссисипи.

Полетел над землёй, изрезанной речками и мелкими бухтами. Засмотрелся на красоты и чуть корабль не пропустил!

Стоит на якоре метрах в ста от берега целый броненосец, судя по трубам и вооружению среднего класса. Сторожевой!

Флаг на мачте развевается британский!

Спохватился и резко вверх дал, стремительно набирая высоту, авось не заметит. Не должен! Чёрт, вот ведь как. Оказывается, Небесная права. Британцы здесь.

Перестарался, на шесть километров поднялся, аж плохо стало. Зато теперь и флот их, как на ладони. Крошечный, что скопление букашек. Будто игрушечный. И это даже с увеличением через боевую линзу.

В бухте небольшой спрятался, но плотно там стоит. Мелкие корабли не посчитать, а вот крупные вполне! Восемь больших броненосцев и двенадцать средних. На берегу что–то уже возвели, на бараки похожее. Там же и площадка расчищенная, на посадочную полосу для дирижаблей смахивает, но значительно длиннее. Вот только никаких дирижаблей на ней нет.

Зато есть техника, по всем признакам похожая на аэропланы! О таких туляк нам рассказывал ещё на этапе подготовки в Ангарске. При отсутствии мехаров хорошо использовать в разведке. Три единицы под открытым небом стоят в ряд, но в примыкающих к площадке ангарах, похоже, ещё спрятаны.

По мысам артиллерийские батареи разглядел, а в глубине целый вал оборонительный. Вот ведь! Как в воду глядели. Британцы действительно плацдарм себе отвоевали.

И спокойно теперь стоят! Восточнее Нового Орлеана.

Не забывая поглядывать на радар, чуть дальше пролетел и увидел ещё корабли в море. Целая вереница из транспортников крупных, которых сопровождают боевые корабли.

Пошёл на разворот, время условленное уже пропустив.

Поэтому поддал тяги на максимум и рванул уже стрелой, выбрав направление.

Через двадцать минут стал улавливать беспокойные сообщения в эфире.

— … где тебя черти…

— Возвращаюсь! — Докладываю. — Как слышно?

— Слава Богу! — Воскликнул Илья. — Что у тебя?

Только собрался ответить и спохватился. Помню ведь, как на Медведе их эфиры слушал! А что если и чужой мехар так делает сейчас.

— Ничего! — Соврал спокойно.

Спустя пятнадцать минут мехар Ильи появился у меня на радаре, и я догнал его в два счёта. Затаив дыхание дождался, когда эфир вновь наполнится голосами своих.

— Докладывайте! — Проявила нетерпение принцесса, когда вышли на связь.

— На базе доложим! — Настоял я, перебивая Илью. — У вас как?

— Тихо всё, — ответил Зотов. — Долго вы, мы уже начали волноваться.

«Жемчужину» нашли быстро, такую бандуру в открытом море пропустить невозможно, даже не смотря на то, что сбились с курса на четыре километра в итоге. И даже точки наших мехаров на радаре — это уже излишняя подсказка.

Приблизившись, наблюдаю, какая сейчас царит атмосфера. Все на взводе, как сжатые пружины. Пулемётчики на огневых точках по всему кораблю сидят в напряжении. На позициях по