Мятежная любовь (СИ) - Гущина Яна

Мне стало жаль Арно. Чувство вины и душевного тепла всколыхнулись во мне. Я посмотрела на мужа. Он посмотрел на меня. Поцеловал в губы. Это было приятно. Неужели колдовство действует? Не иначе! Я не сомневалась, что Смерть и Чернокнижник сумеют обуздать мой норов и заставят подчиниться воле мужа. Я ощущала, как меняется моё восприятие мира, меняется отношение к Арно.

Стало страшно, что я забуду Сэма и Генри. Захотелось прервать церемонию. Я резко развернулась, чтобы убежать, но Арно поймал меня, прижав спиной к своей груди.

Теперь я смогла осмотреться. Свечи стояли не только по кругу, но и по линиям, начертанным на пентаграмме. Смерть, Чернокнижник и мы с Арно стояли в кругах меньшего диаметра и нас тоже окружали свечи.

Был и четвёртый круг, и в нём стояло зеркало. Увидев его, я чуть не вскрикнула от неожиданности — оно было точь-в-точь, как зеркало, через которое я проникла в зазеркалье! Вначале подумала, что его привезли из тронного зала пегас-кентавров, потом поняла, что вряд ли на такое пошёл бы Арно, да и Сэм не отдал бы. Оно просто похоже. Такие же хищные лапы: с когтями льва, изогнуты, будто готовы к прыжку. Размер такой же. Овальная рама, увитая кованым плющом и плетущейся чёрной розой. Помимо ковки, зеркало реально было увито чертополохом и вьющейся чёрной розой. Пыльное настолько, что в нём ничего не отражалось. Смерть так и не взглянула на меня ни разу, но зато неотрывно смотрела в зеркало, будто видела то, чего невозможно было увидеть простому смертному.

И тут она перевела свой взгляд на нас с Арно. Когда мы встретились с ней глазами, обе замерли. Она вспомнила меня! Но к чему теперь готовиться? К тому, что она обличит меня во лжи, расскажет почему у нас с Арно нет детей, или промолчит?

Она выбрала последнее. Но её поведение изменилось. Казалось, что она начала говорить сама с собой, хоть её губы не шевелились. Даже Чернокнижник отвлёкся на секунду от книги, чтобы глянуть на Смерть. По его нахмуренному лбу я поняла, что что-то пошло не так.

Впрочем, об этом сказали и свечи: огоньки вдруг начали дрожать и гаснуть один за другим. Чернокнижник захлопнул книгу так, что из неё вылетел клуб пыли.

— Что здесь происходит? — недобро прорычал он, метая молнии из-под бровей и более реальные из своего жезла с черепом. — Сильная магия мешает мне провести ритуал.

Арно всполошился:

— Но ведь вначале всё так хорошо шло.

— Да, шло, — Чернокнижник засопел, поднимаясь. — Но потом всё изменилось. Раньше чем через месяц я не смогу провести подобный ритуал.

Резко завернувшись в полы чёрного плаща, он стал больше походить на ворона. Чёрные глаза пронзили нас пытливым взглядом. Чернокнижник махнул Смерти, повелевая встать. Она поднялась. Длинная чёлка скрывала половину её лица. Стройная, молодая, с той же пугающей перчаткой на руке. Чернокнижник фыркнул, выражая негодование, и направился к выходу. Смерть не стала дожидаться дополнительного приглашения, и пошла за Чернокнижником. Кроме здоровенной книги они ничего не забрали с собой.

— Пусть здесь всё остаётся так, как есть, — велела Смерть, проходя мимо нас.

Мне почудилась, будто она шепнула мне: «держись за счастье».

Они ушли, а мы с Арно остались. За какое счастье мне держаться? Не осталось счастья. Арно скоро лишит меня и последнего — найдёт в моих мозгах мечты о Сэме и искоренит их. Тогда не останется у меня ни счастья, ни надежды на встречу с Сэмом и сыном. Всё было против меня. Будто весь мир решил восстать и вернуть меня в супружеское лоно нашей с Арно жизни. Я буду существовать только для него, а он будет существовать только для меня. Перспектива та ещё. Но раз он взялся за привлечение чёрной магии, то скоро всё закончится.

Месяц пролетит незаметно. И тогда Чернокнижник закончит свой обряд. Я навеки останусь с Арно, забыв о Сэме и Генри. Арно знает, как добиться желаемого результата. Он никогда не отступал. Не отступит и сейчас…

— Зачем ты привёл этих страшных людей к нам? — с вызовом спросила я, как только дверь за ними закрылась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Они знатоки своего дела, — невозмутимо ответил Арно. — Они узнают о любой хвори или о заклятье, которое никак не сходит с человека. Так что мы в надёжных руках.

— Но сегодня ничего не вышло, — заметила я, указывая на погасшие свечи. От некоторых всё ещё шёл дымок, в воздухе пахло воском. — Не настолько они хороши, как тебе кажется.

— Мне ничего не кажется, — с нажимом ответил Арно. — Уже через месяц мы узнаем, что с нами не так и почему у нас нет детей. Думаю, после визита ведьмы и Чернокнижника, всё изменится.

От разоблачения меня отделял лишь месяц. Я с ужасом представляла, как Смерть резким движением головы откинет длинную чёлку со лба и протянет ко мне свою ужасную перчатку с рисунком сгнившей человеческой руки. Она ткнёт в меня пальцем и скажет:

— Это она не хочет дитя. Она противится каждой воле мужа и предотвращает зачатие. А всё потому, что до сих пор любит своего черноволосого мужчину. Только от него хочет детей и только с ним хочет проводить ночи.

Представляю, что тогда сделает Арно! Задушит меня в порыве ревности. Или задушит Смерть с Чернокнижником, а меня оставит при себе, чтобы подавить и растоптать мою волю. Всякое возможно. Через месяц всё станет ясно. Всего месяц. А для меня это сущий ад…

Глава 28

Поняла, что если Смерть разоблачит меня, то я предпочту покончить жизнь самоубийством, чем пожелаю и дальше делить ложе с Арно. Большей пытки было не придумать.

Свои прогулки по парку я сменила на посещения тронного зала. Я бывала здесь каждый день, пытаясь пройти сквозь зеркало. Но он не пускало. Было глухо к моим мольбам пропустить меня. Что я только не придумывала, чтобы проникнуть в зазеркалье, но оно оставалось закрытым для меня.

Как и в тот день, когда здесь были Смерть и Чернокнижник, окна были тщательно закрыты на щеколды и зашторены. Я закрывала за собой дверь и подходила к кругу, начертанному на полу.

Магическая пентаграмма была разделена множеством кривых и прямых линий. На их пересечениях стояли свечи. Три круга поменьше означали места, где должны были быть Смерть, Чернокнижник, зеркало и мы с Арно. Зеркало было по диагонали от нашего с Арно места. Видимо там и должна была отразиться моя истинная сущность. Все мои помыслы и грёзы должны были выплыть наружу.

Ну и пусть! Я сумею стойко выдержать удар. Не склоню голову ни перед костлявой рукой Смерти, ни под праведным гневом Арно. Так уж случилось, что мой враг стал моим возлюбленным. Ни он, ни я не хотели этого, но так получилось.

Я села внутри круга. Свечи стояли там же, где и до этого. Никто ничего не тронул. Мне пришла в голову шальная идея зажечь их и посмотреть что будет. Одну за другой я зажигала свечи и прислушивалась к себе. Внутри меня ничего не менялось и не менялось снаружи.

Когда я зажгла все свечи, то встала в круг, в котором стояли мы с Арно. Осмотрелась. Ничего не происходило. Тогда я двинулась по кругу. Постояла на месте Чернокнижника, на месте Смерти, вернулась на своё место. Посмотрела в зеркало. Почему я в нём не отражаюсь? Свечи видны, а я нет. Не призрак же я, в конце всех концов! Да ещё и чертополох с чёрными розами полностью оплели огромный овал зеркала.

Утеряв интерес к свечам и линиям на полу, подошла к зеркалу. Оно было пыльное до такой степени, что едва отражало свечи. Они тусклыми огоньками мерцали в его чёрных глубинах, будто маня меня. Из-за толстого слоя пыли моё изображение отразилось мутным пятном.

Дунула на зеркало, разогнав верхний слой пыли. Но это не сильно помогло. Тогда я принялась срывать с зеркала чертополох. Поранилась, но, не обращая внимания на кровь, продолжила освобождать раму от растительности. Затем ладонью стала стирать пыль с холодной поверхности зеркала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сделав несколько движений, нечаянно провела по зеркалу той частью руки, которая кровоточила из-за чертополоха. На зеркале остался кровавый мазок. Я попыталась стереть его, но вдруг моя рука провалилась внутрь серебристой поверхности. Я испугалась и отдёрнула руку.