Кровные чары - Ольга Ломтева

и дорожки, совершенно не обратив внимания на повисшую неестественную тишину. Он был слишком увлечен делом, хоть и понимал, что поиски вряд ли увенчаются успехом. Баронесса следила за ним с полубезумной улыбкой на губах. «Наверное, о деньгах думает», – решил Эдриан, уловив выражение лица хозяйки особняка.

– И все же никак не пойму, зачем вы расспрашиваете меня о Колетт? Ведь расследование уже завершилось. Или нет?

– Существуют причины, по которым дело вашей племянницы вернули мне на доследование, – сухо ответил он.

– Какие причины?

Интендант вскинул голову и увидел, как надменность исказила лицо баронессы.

– Пока не могу сказать.

– Но она моя племянница.

– Но у нас не допрос. – Он развел руками. – Когда состоится официальный разговор, тогда я раскрою вам причины.

Ответ явно не понравился женщине. Она смерила гостя негодующим взглядом и подошла к ближайшей лавочке, чтобы отдохнуть.

Эдриан вернулся к осмотру. «Что же ты тут делала, Колетт? Встречалась с Люсьеном? Был ли он твоим любовником на самом деле или нет? Кто позвал тебя на встречу в столь ранний час? Что заставило подняться с постели с первыми лучами солнца?»

Мужчина прошелся по дорожке в сторону живой изгороди. Он уловил на себе тяжелый взгляд и обернулся, но отсюда баронессу скрывала клумба и пышные круглые кусты. Значит, это была не она. Но кто? Кто мог так пристально следить за ним?

Плохое предчувствие охватило Эдриана. По затылку пробежал холодок, словно кто-то опалил его своим ледяным дыханием. Рука инстинктивно дернулась к пистолету на поясе.

Поблизости раздался шорох. Первая опавшая по осени листва захрустела под чьим-то весом, как заветренный крекер. Треснули ветки. С примыкающей каменистой дорожки донесся слабый скрежет, а между тисом и живой изгородью промелькнула тень животного.

Эдриан выхватил пистолет, быстро зарядил его и навел дуло в сторону подкрадывающегося хищника. Мгновения превратились в долгие минуты ожидания. Стук сердца больно отдавался в ушах, голова под треуголкой вспотела. Соленая капля пота скользнула вдоль виска, стремясь к подбородку. Рука зависла в воздухе, глаза неустанно следили за движущейся тенью.

Кругом все замерло. Окружающая природа будто сделалась немым зрителем, предвкушающим развязку представления. Один выстрел решал все. Эдриан сглотнул. Либо он, либо зверь.

Глава 14

Из-за ближайших пышных кустов можжевельника вышла лань. Рыжая шкура с хаотично разбросанными белыми пятнами казалась сотканной из шелковых, переливающихся подобно самоцветам нитей. Ветвистые рога слабо мерцали золотом в тени высокого тиса.

Не веря собственным глазам, Эдриан опустил пистолет. Видение ошеломляло. Животное было столь прекрасно, словно сошло с полотен великих художников. Идеальное волшебное, оно будто таило в себе вековое спокойствие. Глядя на него, мужчина ощущал себя в безопасности. Будто стал маленьким ребенком, которого мама ласково прижимала к себе и качала на руках.

Эдриан всмотрелся в большие темные глаза лани. В чернильном омуте отражалась мудрость веков, печаль и радость, добро и зло. Казалось, что они существовали отдельно от остального животного. Как две бездны мирового знания.

Какое-то время лань не двигалась и смотрела на Эдриана в упор. Интендант даже позволил себе обернуться, чтобы удостовериться, что видит животное только он один. Баронессу скрывала живая изгородь, а других обитателей особняка нигде не было ни видно, ни слышно. Мужчина не знал, радоваться этому или печалиться. Ему не хотелось, чтобы кто-либо созерцал лань, кроме него. Но в то же время в силу своего образования он имел четкое представление о том, как люди начинают сходить с ума. И галлюцинация – верный симптом душевных заболеваний.

Лань понуро опустила голову, словно испытала чувство вины. Она развернулась и побрела к границе ухоженного сада. Каждое ее движение являло собой боль и усталость. Это никак не сочеталось с блестящей шкурой и золотыми прожилками на рогах.

На полпути лань обернулась и вновь задумчиво посмотрела на интенданта. Ее стройная нога оторвалась от земли и сделала жест, будто приглашая прогуляться.

– Хочешь, чтобы я пошел за тобой?

Лань грациозно опустила голову.

На минуту Эдриану захотелось ущипнуть себя посильнее, потому что такое могло привидеться только во сне. Или же он в действительности помутился рассудком, решив, что лань зовет его. Но все же мужчина сделал шаг, изумившись собственному поступку.

Лань двинулась вперед, потом встала и вновь взглянула на мужчину.

– Хочешь мне что-то показать?

Лань снова кивнула, совершив точное и размеренное движение, как если бы перед интендантом стояло вовсе не дикое животное, а разумный человек. Эдриан еще раз глянул туда, где сидела на лавочке баронесса. Вряд ли она слышала его слова. Однако осторожность не помешает, и говорить лучше тихо. Во всяком случае, животное отлично его слышит.

Интендант продолжал крепко сжимать рукоять пистолета, придерживая указательный палец на спусковом крючке. В военной академии ему достался строгий наставник, поэтому стрелять, не моргая глазом, он умел исправно.

«Что я делаю? Позволяю животному вести меня! Может, именно так таинственный зверь заманивает своих жертв в ловушку, а потом бросается в лицо? Использует миражи?» Эдриан поздно осознал, что такой вариант тоже имеет право на существование. Но тут лань понимающе взглянула на мужчину в третий раз, потом указала копытом на куст можжевельника и скрылась в подлеске.

Эдриан бросился к ней, но животного уже и след простыл. До напряженного слуха не донеслось ни единого шороха. Лань будто испарилась в воздухе. Была ли она вообще?

Интендант еще долго всматривался туда, где пропало животное. У него разыгралась фантазия, показывая, как глупо выглядела вся ситуация со стороны. Однако он все же решил проверить то место, к которому его вывела загадочная лань. Мужчина присел на корточки и принялся раздвигать ветки можжевельника. Возле основания одиноко лежала женская туфля. Атлас местами почернел и покрылся плесенью. Часть бусинок потерялась, а те, что остались, больше не переливались на свету перламутром, а позеленели.

Эдриан вновь бросил взгляд в ту сторону, где скрылась лань. «Получается, она помогла мне?» Он опешил, не веря в случившееся. «Нет, мне померещилось. Я перегрелся на солнце, а еще эти терпкие духи баронессы… Никакой лани не было. Я не сошел с ума, ее не было. Определенно». Когда человеку трудно поверить в чудеса, он обязательно найдет оправдание всему странному и нелепому.

Выпрямившись, Эдриан спрятал пистолет и вернулся к баронессе. Женщина мило улыбалась гостю, пока не увидела туфлю в его руке. По реакции хозяйки дома интендант понял, что та узнала обувь, но все же задал вопрос.

– Эта туфля принадлежала мадемуазель Колетт де Лебон?

– Да, – испуганно призналась она. – Та самая потерявшаяся туфля. Когда она умерла, на