Падение - Илья Соломенный

тот едва не свалился со скамьи, в последний момент успев ухватиться за моё плечо.

— Кроме нас и «зелёных» туда же отправят и группу «красных».

— Ты шутишь? — удивился я, но авторитет только покачал головой.

— Какие уж тут шутки. Сам удивился, когда узнал. Никогда не слышал, чтобы их брали в качестве подопытных на такие мероприятия. Бывало, отправляли к потрошителям, но оттуда вроде как никто и не возвращался обратно. Но чтобы пускать этих психов в виртуал вместе с другими людьми — такое на моей памяти происходит впервые.

— Занятно…

— Вот и я так подумал. Ладно, языками чесать будем после. Раз все согласны — я перетру это с начальником охраны. Вы двое можете идти, а ты, Сокол, задержись на пару минут, есть ещё одна тема.

Барон и Степняк отошли, а Мех, глядя в сторону, сказал:

— Мурлок мне рассказал, что ты в последнее время больше молчишь. Но при этом увлёкся географией.

— Есть такое, — нахмурился я. Не люблю, когда мне перемывают косточки за спиной. Если бы это сделал кто-то другой — ему бы сильно не поздоровилось. Но Мурлока я уважал, и более того — мы с ним до сих пор оставались сокамерниками и, если можно так сказать, приятелями. Так что он был одним из немногих, кто мог обсудить меня, не боясь за дальнейшую участь своего лица, — Вспоминаю места, в которых бывал. Без нейрочипа воспоминания… Теряют краски, так что я стараюсь восстанавливать в памяти то, что можно.

— Знакомая тема, — авторитет постучал пальцем чуть дальше виска. Там, где находился слот под биопроцессор, — Я тут уже тринадцать лет сижу. Когда посадили, дочери было всего четыре года. Сейчас-то она, понятно, уже выросла, но… Я даже её лица толком не могу вспомнить. Как в тумане. Просил бывшую жену прислать хоть одно фото, но она даже мои малявы не читала…

— Мне жаль, — сказал я, совершенно не зная, как реагировать на такое откровение.

— У тебя на воле тоже есть близкие, верно? Кто, напомни?

— Есть. Сестра и… девушка. Правда не уверен, что она вспоминает обо мне. Семь лет прошло. Наверное, она уже давно замужем. Ты же помнишь, я отправлял ей несколько писем, но они так и не дошли.

— Да, точно. Красивая?

— Очень, — я непроизвольно улыбнулся, вспоминая Кристину.

— Знаешь, — авторитет хрустнул костяшками пальцев, — когда так долго находишься вдали от дома, от семьи, да ещё и не по своей воле — теряешь всякую надежду увидеть их снова. И в какой-то момент готов на всё, лишь бы ещё раз взглянуть на родное лицо. Обнять жену, поцеловать дочь…

Слышать такое от всегда мрачного и серьёзного Меха было непривычно, и я посмотрел на него. Хотел определить, откуда в здоровяке взялась такая перемена настроения. Удивительно, но несмотря на довольно грустные слова, в глазах нашего «председателя» плясали весёлые искры.

Он смотрел прямо перед собой, и я сначала не понял, что меня смущает. Лишь через несколько секунд обратил внимание — обычно неподвижный Мех водил носком ботинка по гравию под ногами. Бросив туда взгляд, я увидел криво нацарапанное слово «Уйти» с недорисованным вопросительным знаком.

— Тебе сидеть ещё семнадцать лет, Мех. Думаешь, что получится встретиться с дочерью? — я решил катнуть пробный шар.

Авторитет слабо улыбнулся.

— Уверен, что сделаю для этого всё, что от меня зависит. Как уверен в том, что и ты увидишь своих.

— Мне бы очень этого хотелось, — осторожно произнёс я, надеясь, что правильно понял этот разговор.

— Значит, так и будет, — сказал Мех, проводя подошвой по мелкому гравию. Слово исчезло, будто его там никогда и не было, — Главное — верить, Сокол.

— Я верю.

— Хорошо, — авторитет встал со скамейки, — Рад, что мы поговорили.

— Надо будет повторить, — рассмеялся я, впервые за долгое время, — Нечасто здесь встретишь того, кто тебя понимает.

— Повторим, Сокол, обязательно повторим, — серьёзно пообещал Мех, — Но после виртуала. Двигай к себе, скоро объявят окончание прогулки. Когда наступит время — я за тобой пришлю.

В этой фразе я тоже уловил двойной смысл, и внимательно посмотрел на авторитета. После лёгкого кивка понял, что не ошибся.

Он предлагал мне побег.

Друзья, ваши лайки наверняка помогут Матвею выбраться из тюрьмы)

Ткните в сердечко, если ещё не сделали этого.

Интерлюдия 2 — Призраки

Июль 2098 года. Закрытая резиденция «Дворец», окрестности гигаполиса Москва.

Легкая и ненавязчивая оркестровая музыка мягко лилась из невидимых колонок, наполняя внушительных размеров гостиную.

Она обволакивала изысканные кожаные диваны, стелилась по мягким ворсистым коврам, отражалась от мраморного пола и колонн, разрезала воздух и голограммы эмпирических фигур возле стен.

Удобно устроившись в шикарном кресле, Пётр Годунов неспешно потягивал элитное красное вино, предложенное прислугой. Миловидная блондинка, не глядя гостю в глаза, наполнила его бокал, оставила бутылку на невысоком деревянном столике и покинула помещение, не произнеся ни слова.

«Интересно, сколько ещё придётся ждать этого борова?» — подумал Пётр, делая скупой глоток.

Вино оказалось отменным. Недаром стоимость такой бутылки превышала годовую зарплату инженера средней руки в любой из корпораций.

Вскоре объявился тот человек, ради которого Пётр сюда и приехал. Забавно, но он не был хозяином этого дома — лишь точно таким же гостем, как и младший Годунов. У толстого мужчины с квадратным лицом и короткими ручками никогда не появится достаточно денег, чтобы позволить себе подобную роскошь.

Место, в котором Пётр встречался с одним из менеджеров «Оборонэкса», нельзя было назвать загородным домом, усадьбой, или резиденцией. Это был целый город, а скорее — королевство, расположенное в нескольких десятках километров от столицы.

Неприступные заборы (больше напоминающие крепостные стены) окружали лишь часть лесного массива, внутри которого посвящённый взгляд мог увидеть много интересного. Гораздо большая территория векового бора вокруг этих стен являлась буферной зоной, патрулируемой «мехами» и дронами, способными засечь случайно забредшего в эти края бродягу. Но это была лишь первая (и самая незначительная) линия защиты.

После того, как Пётр, приехавший сюда всего